Клан белого волка - Андрей Белянин Страница 26

Дальше провал в сон. Глубокий, безвозвратный и недобудимый ничем на свете, даже колоколами Страшного суда! Мне ничего не снилось, я ничего не видел и ничего не чувствовал. Если бы мне надо было вырезать аппендицит или выдернуть сложный зуб-восьмёрку, так вот, состояние для этого самое то! Я не проснулся бы, даже если б на мне выпрямляли гвозди, испытывали новый электрошокер, делали трёхлитровую клизму и вообще…

Пробуждение было не сахарным. Я лежал раздетым до нижнего белья под одеялом, за окном, судя по солнышку, давно рассвело, моя одежда аккуратно сложена на стуле, а на зеркале в спальне красной помадой нарисовано сердечко.

Я попытался вспомнить всё, что было, и, застонав, зарылся лицом в подушку…

– Папуль, ты встал?

Я что-то промычал в ответ.

– А к тебе Дана приходила. Помнишь?

Помню. Так стыдно перед собственной дочерью мне не было ещё никогда…

– Она со мной чай попила, сказала тебя не будить, ты очень устал. А с чего ты так устал, па?

Я молча грыз подушку. Отвечать, оправдываться, извиняться, крыть было нечем.

– Да ладно, я понимаю, нервы, да? И я ещё добавила этой глупой дракой, уф…

Хельга вошла в комнату и присела на краешек кровати. Спина напряжённая, глаза в пол, руки лежат на коленках, как у маленькой преступницы в детсаду. Сейчас будет извиняться. Она! Передо мной! Чувство вины вновь вцепилось жёлтыми клыками мне в горло…

– Мы гуляли. Ничего такого, просто гуляли. Центурион просто прелесть! Столько неприличных анекдотов знает… ой. Но я не это хотела сказать, я про тех парней в доспехах. Они же не правы! Вообще ведут себя так, словно у них депутатская неприкосновенность! Я не начинала даже, а он меня за ногу попытался сдёрнуть… Папуль?

– Да. – Я рискнул выплюнуть подушку.

– Ты не сердишься?

– Нет, что ты. – Я сел и обнял её.

– Тебя там… никуда из-за меня не вызовут, к начальству какому-нибудь?

– Я сам себе начальник, лорд и господин замка Кость со всеми вытекающими привилегиями. Любой, кто повысит голос на мою дочь на моей земле, будет повешен на ближайшем суку!

– Кла-а-асс, – счастливо выдохнула Хельга, нежно прислоняясь к моему плечу. – Па, я чайник поставила. Ты яичницу будешь?

Я кивнул.

Моя малышка вприпрыжку бросилась на кухню и уже оттуда прокричала:

– И ещё Дана просила тебе передать, чтобы ты больше не злоупотреблял валерьянкой, пустырником и корвалолом. Коктейль получился убойный!

Зажмурившись и сжав ладонями виски, я вновь рухнул на спину. Вот, значит, чем меня так срубило. Нереальная доза успокоительного на голодный желудок – и облом приятному времяпровождению, а возможно, и будущим отношениям с разочарованной женщиной. Я круглый дурак или это всё-таки как-то лечится?

Минут через десять мы сидели на кухне, старательно избегая скользких тем, уплетая яичницу с помидорами и сыром, прощённые друг другом и примирившиеся с новым положением вещей.

– Дядя Эдик пришёл почти сразу, как я Данку проводила. Ничё так, бодрячком, лицо не расцарапанное. Тоже спит ещё. Будить?

– Не, не, не, – прочавкал я, чуть не поперхнувшись горячей яичницей. – Ему надо выспаться, а у меня куча дел. Если встанет до обеда, включи ему мультики. Что-нибудь умиротворяющее.

– «Винни-Пух»?

– Вполне. Только наш, а не американский. В прошлый раз он так изобразил подпрыгивающего на хвосте Тигру перед соседкой, что женщине «скорую» вызвали.

В обычных семьях дяди заботятся о племянницах, у нас наоборот. Эд себя практически не контролирует, и переход от тихого психа к буйно-помешанному сумасшедшему занимает у него доли секунды. Впрочем, и периоды просветления бывают довольно часто. Ну то есть настолько, чтоб нас не доставали требованием принудительного лечения.

Когда у той же пожилой соседки какой-то урод на велосипеде вырвал сумочку с пенсией, то тихо сидящий у песочницы дядя Эдик, включив того же Тигру, догнал похитителя, надел ему переднее колесо на голову и вернул старушке сумочку. Так что соседи на нас не очень сердятся, не всегда и чаще всего ненадолго. Эд же красавчик, у него кудряшки, голубые глаза с длинными ресницами, добрая душа и всё такое. Юродивых на Руси всегда жалеют…

Кофе допивал уже на ходу, поскольку Капитан звонил уже в пятый или шестой раз и мне пришлось взять трубку. Сметливая Хельга сама догадалась заткнуть ушки, пока из телефона яростной лавой нёсся отборный русский мат без всяких потуг на «родноверие».

Он у нас вообще дядька эмоциональный, а тут, как я понимаю, Белый Комитет изрядно надавил ему на одно место. Меня срочно вызвали в контору для отчёта и даже «дачи показаний» сразу по нескольким пунктам самоуправства и грубейших нарушений устава, приведших к чему-то там…

Конкретно к чему, объяснят при личной встрече. Я накинул осеннюю куртку, прихватил сумку с планшетом, сунул в карман брюк верный сотовый и, уже спускаясь по ступенькам, вызвал такси. Машина была подана практически через пять минут, в этом смысле нам повезло, таксисты постоянно дежурили у супермаркета на соседней улице. Бодрый старик-казах открыл дверцу старенькой японской «хонды».

– Куда поедем?

– В центр.

– Центр большой, да…

– На Ленинскую площадь, к Управлению министерства нефти и газа, – отрапортовал я.

– Правильно, – разулыбался старик. – Я всю жизнь под Астаной прослужил, гражданских не понимаю, а ты военный, вижу, да. Как едем?

– Как короче.

– Через рынок пойдём, в центре пробки, машин много, да. А всё говорят, плохо живём, плохо живём…

Беда, мне опять попался разговорчивый водитель. Это чума какая-то, тихий ужас, страшный крест нашего частного извоза. Однако, прежде чем я успел впасть в отчаяние, старик неожиданно заметил:

– За тобой две машины поехали. Пасут, да?

– За мной? – удивился я.

– Не за мной же, ха! Кому я, старый, нужен?

Оглянувшись, я сразу увидел две чёрные иномарки с такими затонированными стёклами, что по идее их должны тормозить все гаишники на каждом повороте. Машины ехали за нами, не приближаясь и не отставая ни на метр.

– Оторваться надо?

– А… вы можете?

– Сто рублей к счёту добавишь, – уверенно обозначил свои условия водитель и так резко ушёл с перекрёстка влево, что я чуть не разбил лоб о боковое стекло.

То, что было дальше, вообще выходило за рамки фантазии любого самоубийцы. Старый казах легко мог составить конкуренцию «перевозчику» Джейсону Стейтему. А может, голливудские киношники реально консультировались у нашего скромного таксиста? Я бы поверил влёгкую!

Мы летели на зелёный-жёлтый-красный с такой скоростью, что три цвета слились у меня в глазах в весёлую нитку новогодней гирлянды. Дорожные фотокамеры стопроцентно не успевали нас сфоткать, ибо на ста семидесяти в городе никто не ездит. Мой водитель либо читал о Шумахере, либо знал того лично, либо Шумахер учился у моего водителя.