Владелец - Ольга Гусейнова Страница 26

Уткнувшись лбом в панель, он тихо ругался, на чем свет стоит, и никак не мог изгнать из мыслей расплывчатый образ Шанель, лежащей под ним, что еще сильнее заводило, будило в нем странные ощущения…

Отдышавшись, он тщательно вымылся и, обмотав полотенцем бедра, вышел из санблока.

Там его уже ждали!

У двери, держа руки на оружии, прикрепленном к поясам, стояли два знакомых лейтенанта. В кресле, положив ногу на ногу, сидел Донеро и смотрел на Кайсара, злорадно усмехаясь. Вилис разместился на злополучном диване и исследовал дипломатический пиджак, темно-синяя ткань которого резко контрастировала с зеленой военной формой теранцев и красным цветом обивки. А в углу, невольно усиливая цветовой эффект, жался старший стюард лайнера, привлеченный, надо полагать, в качестве представителя компании «Имигрен». Белый костюм стюарда немногим отличался от цвета его лица, уж слишком нервничал служащий.

— Чем могу быть полезен? — спокойно спросил Кайсар, отбрасывая в сторону полотенце и направляясь в спальню за одеждой.

Вилис сразу встал и направился за ним. Все непрошеные гости молча ожидали, пока Кайсар одевался в форменный костюм, как брат-близнец, похожий на предыдущий. Стоило ему завязать шнурки на ботинках и выпрямиться, майор Вилис торжественно произнес:

— Кайрен фен Драм, вице-консул Республики Крамм, вы задержаны по предварительному обвинению в изнасиловании.

Кайсар демонстративно удивился, приподняв серебристую бровь, и переспросил:

— Я? В изнасиловании? Вы шутите? Если да, то это весьма неумная шутка!

Кай вышел в гостиную и замер, глядя в голубые глаза Донеро. Тот тоже встал и спокойно произнес:

— Если вы играете в шахматы, то поймете меня… Вам шах и мат! Так что…

— Я не играю в шахматы, увы! И вынужден выразить протест вашим действиям!

Кайсар лихорадочно анализировал слова Вилиса и предъявленные обвинения. Предварительное обвинение возможно, когда вина стопроцентно не доказана… или нет свидетелей… или когда обвинители не уверены в успехе. Кай специально ознакомился с юридическими аспектами каждого известного в этой галактике мира, чтобы не попасть в подобный этому казус. Ведь всего не предусмотреть.

— Фен Драм, признайте же, вы проиграли. И сейчас будет лучше, если вы пойдете нам навстречу и…

— Майор Вилис, для вас я по-прежнему вице-консул Республики Крамм, до тех пор, пока с меня не снимет полномочия мое правительство. Так же за мной сохраняется дипломатическая неприкосновенность. Вам потребуются прямые доказательства моей вины… в чем бы она ни выражалась. Кроме того, предъявлять обвинение входит в обязанности капитана пассажирского судна, на котором я нахожусь. А вы, насколько я понимаю, в качестве охраны сопровождаете корабли.

Отметив, как потемнело лицо майора, Кайсар лишний раз порадовался, что у старой пройдохи Донеро такой молодой и несдержанный помощник. По его лицу можно читать мысли, как в открытой книге.

— Камеры слежения… э-э-э… обеспечения безопасности за… регистрировали в коридоре ваше нападение на подданную Империи Шейтин леди Шанель Кримера, так что… — театрально развел руками Донеро.

Он явно рассчитывал на то, что под грузом вины и обстоятельств Кайсар сломается и попытается замять инцидент. Эльзанец с трудом удержался, чтобы не скрипнуть зубами, и с усилием воли разжал кулаки. Убивать полковника еще рано, пока сохраняется шанс уладить дело мирным путем. Миссия хэкса — превыше всего.

Кайсар со злорадной насмешкой посмотрел на Донеро и произнес:

— Я думаю, полковник Донеро, что камеры засекли нашу вполне мирную встречу с леди Кримера, хоть и не по приятному поводу. Мне стало несколько дурно после вашего ужина, видимо, повар у вас никудышный, и леди любезно помогла мне добраться до каюты — не более. Насколько я знаю, затем она ушла.

Кай играл на грани фола. Он отлично помнил, что, находясь даже в полубессознательном от вожделения состоянии, активировал глушилку на полную мощность, значит, вырубил все ближайшие камеры не меньше чем на пару часов. И если все обвинения против него держатся единственно на записях камер в коридоре и теранцы не успели побеседовать с Шанель, у него есть шанс на спасение. Но если девочка откроет рот — ему конец.

Донеро зло усмехнулся прямо в лицо взбешенному Кайсару и пошел в наступление:

— Ну что ж, хотите фарса? Доказательств? Придется устроить. — Полковник поднял руку и приказал в коммуникатор. — Доставить шейтинку из второго люкса — леди Шанель Кримера — в конференц-зал на первом лайнере. Также прошу вызвать на следственные мероприятия всех первых помощников капитанов и представителей компании «Имигрен».

Каю не дали взять с собой ничего. Более того, демонстративно забрали финансер и все документы. Его образцово-показательно заковали в магнитные наручники и повели в указанном направлении, только уже более внушительной компанией, чем вчера. На подходе к лифту Кай увидел дверь в техническое помещение. И память тут же подбросила воспоминание…

Он возвращается с «гостеприимного» ужина, но неожиданно и стремительно, как морской волной, его прямо в кабине лифта, спустя всего несколько минут после ухода от полковника, с головой накрывает невыносимое желание — похоть…

Даже сейчас у Кая внутри все сжалось при воспоминании о том остром, чрезвычайно болезненном состоянии, когда он, скрючившись в лифте, усердно растирал ладонями пах, чтобы снять сводящее с ума напряжение. О том, как вышел из лифта на своем уровне и чуть не умер от новой волны похоти, когда мимо него проследовали две пожилые чинные матроны-аеранки… Его бросало даже на женщин преклонных лет.

Именно в тот момент Кайсар понял, какую пакость заставил выпить его Донеро: сильнейший афродизиак, а с учетом того, как его корежило, дозу явно увеличили, чтобы уж наверняка подействовало. И вновь воспоминание…

…в глазах все расплывалось, тело разрывало от желания, даже ладони вспотели. Послышались женские голоса, приближающиеся к нему. Кай, недолго думая, энергетическим импульсом взломал замок ближайшего технического отсека, вломился туда и закрыл двери.

А затем начался ад: женщины остановились на площадке, ожидая лифта, громко разговаривали и смеялись. А раздираемому непереносимым желанием эльзанцу казалось, что журчание их голосов изощренно мучает его, осязаемо ласкает, пробирая до самых внутренностей.

Слушая женщин и ожидая, когда они, наконец, уйдут, Кай уперся лбом в металлическую дверь и тяжело, прерывисто дышал, отчаянно пытаясь вернуть себе рассудок и волю. Хотелось колотиться о стенку лбом, чтобы отвлечься и не думать о самках, которых можно затащить сюда и подмять под себя, рывком ворвавшись в их плоть. Он умолял Высших сжалиться над ним, впился зубами в ладонь и с силой сжал челюсти. Ему почти удалось вернуть контроль. А сигнал отъезжающего лифта, известивший о том, что его искушение спаслось, прозвучал как избавление. Теперь надо было добраться до своего люкса и наглухо заблокировать дверь, тогда он сможет пережить, перетерпеть…