Клич Айсмарка - Стюарт Хилл Страница 26

Король тепло улыбнулся и поднял свой щит.

— Что ж, тогда в путь! — прокричал он юным солдатам, которые молча дожидались приказа. — Нас ждет славная драка!

Когда же за ними захлопнулась дверь и комнату заполнила огромная немая пустота, Фибула, сидевшая среди подушек в кресле Редрота, встала и непонимающе уставилась на дверь. Но та больше не открылась, и спустя некоторое время котенок посмотрел на Фиррину и тихонько, жалобно мяукнул.

Ледяной ветер уносил с поля брани дым мушкетов и пушек, и ничто не застилало Редроту картину боя. Они с леди Теовин сидели на лошадях, наблюдая с холма за каменистой долиной, зажатой между Танцующими Девами и замерзшей рекой Фрим. В долине не на жизнь, а на смерть сошлись армии Айсмарка и Полипонта. В первое мгновение короля очаровала непередаваемая красота сражения. Ветер то и дело доносил навязчивый писк дудок и бой барабанов полипонтийской армии, а колонны враждующих войск сходились так размеренно и целеустремленно, что Редрот нашел это почти трогательным. Солдаты врага выглядели как на параде: отполированные до блеска нагрудники поверх формы красного, желтого или синего цвета в зависимости от принадлежности к тому или иному полку, яркие кушаки, перья на шлемах. Воины Редрота, одетые в тусклую сталь и кожу, казались рядом с имперцами на редкость невзрачными.

С левого фланга на строй вражеских мушкетеров и копейщиков наступали дружинники Южной чети, а в центре пешие ополченцы на удивление успешно противостояли имперским мечникам. Глядя на все это с холма, Редрот почти забыл, что война — это боль и кровь, и только когда ветер на минуту сменился, на короля обрушились крики раненых. Через минуту ветер вновь подул в другую сторону, и наступила тишина.

Король дожидался самого удачного момента, чтобы ввести в бой конницу Южной чети. Всадники, готовые по первому сигналу ринуться в бой, дружно обнажили сабли, и клинки сверкнули на солнце смертоносной волной. Раздался пронзительный зов трубы, и кони во весь опор ринулись в центр вражеской армии. Мушкетеры дали залп, а копейщики сомкнули ряды, готовясь встретить атаку. Но в последний момент конница, как и предусматривал план короля, свернула в сторону и нанесла сокрушительный удар по правому флангу противника. Редрот отчетливо видел, как обученные боевые кони молотят врага копытами, а всадники безжалостно рубят имперцев. Вражеская армия дрогнула перед этой яростной атакой и отступила назад, но тут к ней подоспело подкрепление — резервный пехотный полк, и империя удержала позиции.

Редрота глубоко впечатлила выдержка вражеских войск, нисколько не ослабевавшая по ходу битвы. Обнаружив, что Сципион Беллорум не возглавил армию лично, король Айсмарка был несколько разочарован, но кто бы ни командовал имперскими войсками в этом сражении, ему хватало коварства и решительности и недоставало разве что воображения.

— Он воюет, как по книге, — заметил Редрот, обнаружив, что вражеская армия ведет себя почти как отлаженный механизм, четко, но предсказуемо. — То-то они удивятся, когда поймут, что проиграли.

Сражение продолжалось уже второй день, и настало время для решающего удара. Пока король спешно вел свою армию на помощь Южной марке, леди Теовин проявила себя великолепным полководцем, нанося удары и отступая, выматывая врага: полипонтийцы, как ни старались, не продвинулись и на милю от пограничного перевала. Вблизи гор местность была очень каменистой, крутые склоны и каньоны предоставляли множество прекрасных мест для засады, и Теовин умело использовала это преимущество, бросая свою маленькую, но бесстрашную армию в короткие, почти самоубийственные атаки и отводя обратно в безопасные убежища.

Сейчас баронесса спокойно наблюдала за ходом битвы, сидя в седле, а король тайком поглядывал на нее. В профиль леди Теовин напоминала старого коварного орла, и носовая пластина шлема не могла полностью скрыть ее крючковатый нос. В ясных голубых глазах светился только холодный расчет, когда баронесса с ледяной невозмутимостью отмечала, как битва принимает то один, то другой поворот. Свои длинные серо-стальные волосы, пересыпанные сединой, она заплела в две косы и уложила их тугими спиралями по бокам головы, так что они казались продолжением ее боевого шлема. А еще она провела черной краской полосу поперек переносицы и под глазами и жевала что-то, от чего ее крепкие белые зубы стали кроваво-красными.

«А ведь для многих имперских солдат это свирепое лицо стало последним, что они видели в жизни», — подумал Редрот и вздрогнул. Да, он не хотел бы иметь такую женщину среди своих врагов…

Король вновь обратил свой взор на поле сражения. Пора было приступать к решающим маневрам. Получив сигнал, арбалетчики открыли огонь, обрушив на противника град стрел. Им ответила одна из немногих оставшихся пушек, но ядро даже не долетело до войск Редрота. Противник лишился трех из каждых четырех орудий после первого же дня сражения, когда король лично возглавил конную атаку на вражеских пушкарей. Редрот перед этим рассчитал, сколько времени требуется на то, чтобы переместить и заново зарядить каждую пушку, а зная это, было совсем нетрудно между залпами обходить орудия с флангов и атаковать. Конечно, если бы вражеский военачальник был посообразительнее, он бы расположил пушки оборонительными кругами или квадратами и приставил бы к ним отряды копейщиков для защиты. Но, к счастью, Сципион Беллорум пока отсутствовал. Хотя и само по себе численное превосходство имперцев было страшным оружием. Будь у вражеского командира еще и тактическое чутье, Айсмарк потерпел бы поражение в первый же день.

Редрот отправил гонца с приказом лучникам, и те обрушили на вражеские позиции смертоносный ливень стрел. Жаль, что лучников было мало. На поле боя от луков намного больше проку, чем от мушкетов: лучник может выстрелить шесть раз в минуту, а мушкетер — хорошо, если один. В первый день битвы между ними состоялась краткая кровопролитная перестрелка, закончившаяся чистой победой Айсмарка: лучники серьезно проредили вражеские ряды, оставаясь слишком далеко, чтобы пули мушкетов их достали.

Однако не все преимущества были на стороне Айсмарка. Враг был сильным, многочисленным и очень хорошо вымуштрованным, имперские солдаты смело и уверенно шли в бой. И пусть их предводитель не был гением, он явно знал свое дело и имел за плечами богатый опыт. В самом начале боя армия Айсмарка понесла тяжелые потери, и понадобилась вся хитрость Редрота и стойкость дружинников-ветеранов, чтобы предотвратить позорное бегство ополченцев. Леди Теовин тоже оказалась бесценной союзницей: совершенно непредсказуемая, она сеяла смерть в рядах врага везде, где бы ни появлялась. Ее отважная конница прорывала самый крепкий имперский строй и тут же уходила, прежде чем полипонтийские всадники успевали нанести ответный удар. Снова и снова баронесса появлялась в последнюю минуту и спасала положение, а имперцы продолжали нести потери.

Кроме того, Редроту удалось воодушевить свои войска, пустив слух, что Сципион Беллорум не возглавил свою армию лично, потому что уверен в легкой победе. Маленькое северное королевство казалось ему пустяковым препятствием. Его армия, будто степной пожар, прокатится по этим землям, сметая сопротивление и забирая все, что пожелает: родные и близкие защитников Айсмарка станут рабами, их скот и имущество заберут себе победители. А когда имперцы высосут из королевства все соки, они сровняют его с землей. Беллорум, должно быть, был уверен, что Айсмарк станет придатком гигантской империи еще до конца зимы.