Русалочий омут - Елена Артамонова Страница 26

— Знаешь, мы с сестренкой часто думали, что могло случиться с Лорой в Черном озере. Всякое предполагали, но такое… Она утонула и стала русалкой, то есть, по сути, ожившим трупом вроде вампира.

— А живой человек не может превратиться в русалку?

— Никогда о таком не слышал.

— А вдруг…

— Не пытайся меня утешать, атаманша. Мы и так слишком долго жили несбыточными надеждами, — Мишка опустил глаза, начал сосредоточенно рассматривать пыльный подорожник у своих ног. — Не хотел тебя расстраивать, но и промолчать не сумел. А вот Саша пока ни о чем не знает. Я ее с утра не видел. Когда мы расстались, она сказала, что пойдет покупать косметику. Больше я ее не видел. Она даже к обеду не пришла и этим жутко расстроила тетю Иру.

— Может, с ней что–то случилось?

— Вряд ли, Катька. Ты просто не знаешь Александру – когда она отправляется по галантерейным магазинам, то утрачивает чувство времени и реальности. Впрочем, такое со многими девчонками случается. Ладно, я пошел. Счастливо оставаться.

— Счастливо, — Катька помахала рукой, а потом окликнула медленно шагавшего по улице Мишку. – Подожди! Я самого главного не сказала… Впрочем, ладно, в другой раз.

Девчонка хотела утешить Мишку, сказать добрые, правильные слова, но поняла, что они прозвучат слишком фальшиво. Со дня своего воскрешения Катька твердо решила верить в торжество добра, но порой, ей очень трудно было быть оптимисткой…

* * *

Смеркалось. По черной воде струился туман, мерцали болотные огоньки, высохшие яблони протягивали руки–ветки к насупившемуся, низкому небу. Александра и Лариса сидели на песке, прислонившись к выброшенной на берег влажной коряге. Обе были связаны и лишены возможности говорить. Их похититель находился тут же – он возбужденно ходил у кромки воды, выкуривая сигарету за сигаретой.

— Ну же… — Николай в который раз посмотрел на часы. – Сколько можно ждать!

Ожидание изматывало и порождало сомнения. Николай чувствовал, что совершает чудовищную ошибку. Еще можно было развязать жену и девчонку, попытаться представить случившееся глупой шуткой, попробовать все забыть… У него оставался последний шанс вернуться к нормальной жизни, избавиться от наваждения Черного озера. А потом Николай вспоминал полный угрозы голос ведьмы, ее ледяную усмешку и прикосновение холодивших кровь рук… Он боялся ведьмы, боялся правосудия, но больше всего боялся упустить возможность потерять обещанную Стефанией награду.

— Скорее, не тяни, я больше не могу ждать… — шептал он, в очередной раз щелкая зажигалкой.

Стемнело. Со стороны лесопарка раздался пронзительный крик лесной птицы. Туман поднялся чуть выше, превращаясь в зловещие, беспрестанно меняющиеся фигуры. Волна холода накрыла мертвую зону, превратив июльский вечер в холодную ночь конца октября. Неожиданно на лицах пленниц отразился неподдельный ужас, они зашевелились, пытаясь отползти подальше от берега озера. Пугающую тишину нарушил тихий плеск воды, и вскоре из глубины озера начали неспешно подниматься страшные, не принадлежавшие миру живых существа…

— Черт! – ожидавший увидеть ведьму Николай, в испуге отступил назад. – Мы так не договаривались!

Утопленники подходили все ближе. Ночная мгла скрывала их отталкивающие черты, но даже то, что можно было различить при слабом свете звезд и мерцании тумана, вызывало чувство ужаса и отвращения. Один вид их посиневшей кожи, мутных глаз, опутанных водорослями тел, заставлял все сильнее трепетать сердца присутствовавших на берегу озера людей.

Мертвецы выбрались на сушу. Их движения были необычны, резки, казалось, невидимый кукловод дергает за ниточки эти огромные марионетки, заставляя их изображать подобие жизни. Один из утопленников отделился от общей группы и направился в сторону Николая. На обезображенном лице мертвеца появилась зловещая, кровожадная ухмылка.

— Нет… Мы так не договаривались… — Писатель попятился, споткнулся и, потеряв равновесие, плюхнулся на влажный песок. – Нет!

— Отвратительное зрелище, не правда ли? – одетая в изумрудно–зеленое платье Стефания неожиданно вышла из чащи засохших деревьев. – Они мертвы, но голодны, и твое пылкое писательское воображение, Николай, без труда подскажет, чем питаются эти создания. Хорошо, что ты исполнил все, что необходимо. Иначе ты бы стал одним из них.

Обойдя сидевшего на песке мужчину, ведьма направилась к оцепеневшим от ужаса пленницам:

— Эти веревки слишком сильно сдавливают тело, а я предупреждала, ты не должен был причинять вред этим людям.

— Но…

— Молчи! Я не давала право говорить. И потом, эта женщина далека от совершенства… — Стефания наклонилась к Ларисе, положила на лоб холодную руку. – В детстве она была дурнушкой, а с годами превратилась в неприметную серую мышку. Я никогда не любила таких женщин. И все же она подходит. Подходит только потому, что у меня не осталось времени выбирать. Развяжи их.

Николай поднялся с земли, начал торопливо распутывать веревки. Узлы не поддавались, он торопился, нервничал, а ведьма с легкой усмешкой наблюдала за его возней. Наконец узлы ослабли, и пленницы получили возможность двигаться. Саша с отвращением содрала залеплявший ее рот скотч, отбросила его в сторону. Девочку, которой и раньше приходилось бывать в подобных передрягах, ничуть не удивляло происходящее, а вот Ларису увиденное повергло в настоящий шок. Женщина не верила в чудеса, и ей казалось, что она сходит с ума.

— Что вы задумали? – Саша начала энергично растирать затекшие конечности. – Имейте в виду, я вас не боюсь.

— А меня и не стоит бояться, я не причиню тебе боли, прелестное дитя.

— Утешили. Кажется, я вас где–то видела, — Александра посмотрела в лицо ведьмы, и воспоминания закружили ее в страшном водовороте — Душа дома, принявшая облик крошечной девочки, слепленные из зеленого тумана щупальца–змеи, стальное жало, высунувшееся из пухлой детской ладошки… — Вы мать Лизоньки?

— А ты – Александра. Я сразу тебя узнала. От судьбы не уйдешь. Мы все принадлежим этому дому. Даже если бы ты уехала в другое полушарие, тоненькая ниточка связывала бы тебя с Алексино, и однажды ты бы обязательно вернулась. Смирись и ступай за мной.

Однако Александра не собиралась подчиняться ведьме, лихорадочно придумывая способы бегства. Стефания смотрела поверх ее головы, утопленники застыли в неестественных позах, превратившись в подобие уродливых статуй, а Николай был слишком занят собственными переживаниями – момент был вполне подходящий и, перепрыгнув через корягу, Саша испуганным зайцем рванула прочь от берега.

— Ты вернешься, обязательно вернешься! — донеслось ей вслед.

Девочка бежала, прикрыв голову руками, острые ветви царапали ее голые локти, но она мчалась вперед, не разбирая дороги. Ветви яблонь превратились в уродливые черные руки, они хватали девчонку за одежду, но Сашу было не так–то легко остановить…

— Ты любишь вечерние пробежки? – вкрадчивый голос прервал стремительный бег. – Это не дурно, отныне я сторонница здорового образа жизни.