Диверсант - Григорий Шаргородский Страница 26

— Собрались под руку герцога по императорскому приказу.

— Во-от. Это при том, что, во-первых, герцогу мы не подчиняемся, а во-вторых, императорским приказом здесь и не пахнет. Конечно, если не учитывать претензии герцога на звание Чаако Первого.

— Герцог пошел против императора? — Седые волосы на голове барона едва не встали дыбом.

— Не хотелось бы расстраивать вашу милость, но в империи сейчас правит императрица, а насчет герцога — думаю, он действительно взбунтовался.

— Что?! — взревел барон. Теперь он точно был похож на взъерошенного кота, особенно со вставшими торчком усами.

Добродушие вмиг слетело с Дарола Блота как пух с одуванчика, и я имел честь лицезреть во всей красе того, кто рубил врагов плечом к плечу со старым бароном Мараном.

— Так, ваша милость, давайте успокоимся. Поспешными решениями мы можем только все испортить. Для начала нужно получить подтверждение моим домыслам, хотя собравший нас граф уже проговорился. И все же стоит убедиться окончательно. Также необходимо выяснить, кто из соседей с нами, а кто против нас. Судя по вашей реакции, вы не станете бунтовать против императрицы.

— Это был вопрос? — нахмурил брови барон.

— Нет, это было утверждение. В отличие от вас, плохо знаю характеры пограничных баронов, так что вам следует поговорить с нашими соседями, особенно с бароном Гомором.

— Ну, — немного замялся мой собеседник. — С молодым Гомором у меня случилась размолвка.

— И я даже знаю какая. — Выдержать серьезный тон мне удавалось с трудом. — Мой дорогой сосед, хочу, чтобы вы поняли меня правильно, но я не стану жениться на вашей дочери.

— Как? — Сэр Дарол застыл на тонкой грани между яростью и недоумением.

— Потому что не хочу становиться между двумя влюбленными.

— Барон, до сих пор вы казались мне не настолько легкомысленным, — перешел на «вы» мой собеседник, но было видно, что он пока не знал — говорить со мной оскорбленным тоном или повременить с агрессией.

— Отнюдь, во мне говорит именно здоровый прагматизм. Я совсем не хочу однажды получить стрелу в спину от обезумевшего ревнивца или жену в петле. Что уж говорить о славе обманутого мужа. — После этих слов я понял, что меня понесло куда-то не туда, и быстро сменил направление разговора. — Сэр Дарол, неужели вы хотите сделать свою дочь несчастной?

— Но у меня же был договор с твоим отцом, — немного поостыл сосед. Свою дочку он действительно любил.

— А разве я не являюсь наследником своего отца во всем, вплоть до оплаты долгов и распоряжения данными им обещаниями?

С этой стороны на проблему барон еще не смотрел.

— И это не испортит дружбы наших родов? — передо мной вновь был добродушный дядюшка.

— Ха! Да я первым произнесу здравицу молодым, — ответил я и поспешно добавил, понимая, что барон сейчас полезет обниматься: — Поэтому вам следует немедленно обрадовать будущего зятя и на правах родителя указать ему правильный путь как во всей жизни, так и в ближайших событиях.

Барон отправился на вербовку союзников, а я наведался к своим бойцам. Возле одного из костров в мечущихся отблесках огня виднелась сгорбленная фигура Охто и пепельная тень Хана. При выходе из поместья волк на глаза не попадался, а вот перед ночевкой занял свой пост поближе к охраняемой тушке — в наших отношениях я воспринимал себя именно так, а отнюдь не хозяином.

Хан с какой-то непонятной тоской смотрел на пламя, что для волка было более чем несвойственным. Обычно эти животные сторонятся огня.

Чуть позже к нашей молчаливой компании присоединились Мороф, Руг и Выров, который взял на себя управление откомандированными на войну казаками.

Здесь были только свои, а присутствие Хана обеспечивало нам защиту от лишних ушей — когда мимо костра проходили чужие, он издавал короткий рык, больше похожий на кашель.

— Выров, как держится Руг? — спросил я у казака, и вопрос не был праздным.

Внешне бывший профессор выглядел неотличимо от остальных казаков, особенно в «чешуе», а вот его поведение могло вызвать подозрения.

— Нормально, если, конечно, не сунется в рубку.

— Руг, ты понял? Держись рядом со мной, — сказал я недовольно хмурящемуся профессору. — Так, теперь по нашим делам. Мороф, мне нужно, чтобы кто-то из твоих тихо отошел от каравана и добрался до маркиза Кардея. Передай ему, пусть соберет столько лучников, сколько сможет, и готовится к совместной операции. Как только поймем, что здесь творится, сразу свяжемся с ним еще раз, но к этому времени маркиз должен быть где-то рядом. Кого и когда посылать — решай сам.

В ответ чернявый сотник лишь молча кивнул и принялся что-то обдумывать.

В принципе на этом насущные дела были решены, так что мы немного обсудили сложившуюся ситуацию и разошлись спать — бойцы по своим подстилкам, а я в баронский шатер. Меня там ждала такая же подстилка, но все же крыша над головой влияла не только на статус, но и на комфорт. Была бы весенняя ночь чуть теплее — я и сам с удовольствием уснул бы под звездами.

Сэр Дарол вернулся перед самым рассветом немного пьяный и в сопровождении будущего зятя. Вот теперь барон Гомор действительно напоминал Шурика — смущающийся молодой человек с виноватым взглядом.

— Ваша милость, мне очень жаль, что…

— Барон, давайте не будем ворошить прошлое, а просто познакомимся вновь и постараемся стать друзьями. — Я протянул ему руку. — Меня зовут Герд.

К счастью, в местной культуре был свой аналог рукопожатия, и применялся он между близкими друзьями. Хотя в данной ситуации это было даже неплохо.

— Лок, — представился барон, обхватывая пальцами мое предплечье, я моментально сделал то же самое. — И все-таки прости за то, что наговорил тебе гадостей, просто как подумаю, что ты мог стать мужем моей…

— Все, забыли, — закончил я ненужный монолог моего нового друга и хотел было продолжить прерванный сон, но сэр Дарол решил, что продолжения достоин отнюдь не сон, а банкет. Откуда-то из своих баулов он достал бутылку вина, и мы по хтарским традициям уселись на седлах возле импровизированного достархана.

Кроме будущего родственника и хмеля в голове, барон принес с собой важные новости. Мои подозрения оказались более чем обоснованными, по крайней мере по словам одного из рыцарей в свите графа. Этот рыцарь когда-то воевал с сэром Даролом, поэтому был с ним откровенен, особенно после второй совместно распитой бутылки. Все оказалось хуже, чем я думал. Герцог Увиер не только взбунтовался против Лары и предъявил претензии на имперскую корону, но к тому же его поддержали еще шесть герцогов и куча графов. Мало того — как минимум половина легионов перешла на сторону мятежников. Все произошло очень быстро, Ларе и ее сторонникам чудом удалось выбраться из столицы и увести верные легионы в княжество Сатар. Уже там имперские генералы организовали оборону. Юг пока не решил, как реагировать на происходящее, и продолжал думать, а вот север и центр империи полыхали в гражданской войне.