Невинная одержимость дракона - Виктория Грин Страница 26

Мы провели две недели в объятиях друг друга, погружаясь в наслаждение и усиленно снимая Печать. В пещере мы пробыли всего день, а остальное время провели в сказочном доме принца на берегу моря. Это место казалось волшебным: кроме нас, здесь не было никого. Песок, море и водопады были в нашем распоряжении, словно природа сама создала этот уголок для нас.

До ближайшей деревеньки было всего два часа пути, и когда у нас заканчивались продукты, Эсбен отправлялся за покупками. Я же в это время наслаждалась временной свободой от его неумолимой страсти и желания брать меня везде, где только возможно. Однажды мы так увлеклись друг другом в море, что я могла бы поклясться, будто вода начинает испаряться от нашей кипящей страсти.

За эти дни я узнала принца с совершенно неожиданной для себя стороны. Оказалось, что он не только великий воин, но и талантливый повар. Каждый завтрак, обед и ужин в его исполнении были настоящими кулинарными шедеврами. Однако больше всего мне нравилось наблюдать за этим суровым генералом во время самого процесса приготовления. Совершенно голый, в одном лишь фартуке, он ловко управлялся с кухонной утварью, вызывая восхищение. А затем, усаживая к себе на колени, кормил меня. И каждый раз наш прием пищи заканчивался страстными поцелуями и безудержным сексом.

Казалось, он не может насытиться мной. Печать мы сняли уже на второй день, а все остальное время лишь наслаждались близостью друг друга.

—Эси,— обратилась я, уютно устроившись в его объятиях на берегу,— а если бы нас не связывала Печать, ты…

—Я бы все равно отправился за тобой,— перебил меня принц, его голос звучал уверенно и властно.— Я уже неоднократно говорил, что ты принадлежишь мне!— рыкнул он.— И никто не смеет забирать мое!

—Говоришь так, словно я твоя вещь,— ухмыльнулась я, поглаживая его мускулистую грудь.

Эсбен нахмурился, и его лицо стало суровым.

—Если еще раз скажешь что-то подобное, получишь по губам,— быстро и строго заключил он, шлепнув меня по попке.

Взвизгнула.

—Эси, а когда мы вернемся в столицу?— поинтересовалась я, заглядывая в его глубокие изумрудные глаза.— Тебе, как никак, нужно вести лекции, а мне продолжать учебу. К тому же надо проверить лавку…

Эсбен задумался, прижимая меня к себе еще крепче.

—Мой секрет знают лишь ты, Мирза и Авелия. Ну а Альмод, разумеется, не посмеет вернуться в Браннельмент. Думаю, он прекрасно осознает, что здесь его сразу обезглавят.

Эсбен замер в молчании, и в воздухе повисло напряжение.

—Или есть что-то, чего я не знаю?— спросила я, пытаясь понять, что скрывал принц.

Он проницательно посмотрел в мои глаза, и, зарывшись пальцами в мои волосы, поцеловал меня. Его губы касались моих с такой нежностью, что по телу пробежали приятные мурашки.

—Не хочу никуда возвращаться,— прошептал он, нависая надо мной,— хочу лишь тебя в своих объятиях.

Его слова обволакивали меня теплом, и в тот момент все заботы, тревоги и обязательства потеряли значение.

Мгновенно избавив меня от шелкового халата, принц заскользил поцелуями по телу, слегка покусывая и выводя узоры языком. Широко раздвинул мои бедра и принялся горячо вылизывать меня. Посасывать клитор, скользить пальцем внутри, ласкать мокрые складочки.

Застонала от оргазма.

—Невероятно вкусная и красивая малышка,— прорычал он, плавно входя в меня разгоряченным членом. Растягивая своей толщиной, наполняя длиной.— С ума меня сводишь.— Принялся неторопливо двигаться внутри меня, выходя на всю длину, а затем полностью погружаясь.

Все эти дни он брал меня с такой дикостью, словно изголодавшийся зверь, а сейчас смотрел на меня и двигался с такой нежностью, что я терялась в догадках. Наши пальцы переплетались, создавая невидимую связь, и мы тонули во взглядах друг друга. Сбитое дыхание и стоны выводили мелодию нашей близости в унисон, а в животе словно трепетали бабочки, взмывая ввысь от волнения.

Мое тело дрожало от бесчисленных оргазмов, что накатывали на меня волной. Движения и поцелуи принца были настолько нежными, настолько ласковыми и чувственными, что по моим щекам катились слезы. Счастливые слезы.

Я хотела, чтобы это никогда не заканчивалось.

Сжимая меня в крепких объятиях, принц вошел по пояс в море и продолжил свою мучительную ласку.

Что же он делает со мной…

Вечером, довольные и счастливые, мы сели ужинать и Эсбен наконец рассказал мне причину, по которой сорвался в кабинете. Оказалось, что он не желал мне зла. Напротив, он стремился защитить меня — скрыть от короля и отца Авелии до тех пор, пока сам не займет престол.

—Кстати о престоле,— тихо произнесла я, опасаясь озвучить то, что планировала.— Когда ты станешь королем, я сразу уеду.

—Это еще почему?— рыкнул принц, его взгляд мгновенно потемнел от гнева.

—Потому что твоя благородная жена,— сделала акцент на слове «благородная»,— вряд ли захочет видеть ту, с кем когда-то спал ее муж.

Эсбен вдруг разразился громким смехом.

—Глупая синеглазка,— принц нежно погладил меня по щеке,— только попробуй сбежать! Найду!

—Но я не собираюсь…

—Когда я стану королем,— произнес он с холодной решимостью,— никто не посмеет пойти против моей воли. А если такие храбрецы найдутся, насажу их головы на пики.

—Но при чем здесь…

—Достаточно,— рыкнул он, заставляя замолчать.— Утром возвращаемся в столицу.

—Но, ты же сказал, что мне нельзя,— недоуменно покачала головой.

—Я подумал,— ответил принц, увлекая меня в спальню,— и ты права. Кроме Авелии и Мирзы никто не знает твой секрет. И не узнает.

Утром мы вернулись в столицу по воздуху. Даже не знаю, зачем Эсбен одевался, ведь после превращения его одежда превратилась в лохмотья.

Вернувшись домой, я была поражена — новая мебель стояла на своих местах, и будто никакого погрома полтора месяца назад и не было. В шкафу висел ряд изящных платьев, а рядом аккуратно развешанные мужские рубашки.

—Что это такое⁈ — удивилась я, заметив также брюки и блестящие до зеркального состояния сапоги.

—Это моя одежда,— равнодушно ответил Эсбен, как будто его вещи в моем доме — привычное дело.— Они мне как раз сейчас понадобятся.

Застегивая пуговицы на рубашке с обворожительной небрежностью, принц уловил мой внимательный взгляд и слегка улыбнулся.

—Вечером разденешь меня.

Я вспыхнула, как маков цвет.

Придя в лавку, я даже осмотреться не успела, как была заключена в крепкие объятия Мирзы. При виде меня она тут же разрыдалась, говоря, что ужасно за меня волновалась.