Дети сектора - Виктор Глумов Страница 26

Воображение нарисовало длинные бараки и черный дым, валящий из труб. Дым пах горелой плотью.

И тут Мансурова осенило. Догадка понравилась ему еще меньше, чем крематории. Зачем убивать то, что можно обернуть себе на пользу? Если перерождение происходит быстро, то выгоднее вводить биотин в людей… Заражать их.

Интересно, измененная Тамила полезная или нет?.. Нельзя сейчас думать о ней!

Шейх поднял самодельное копье мертвого ихтиандра: острую обструганную палку. Толку от нее никакого, зато прибавлялась уверенность.

Теперь Шейх двигался, не таясь. Хамелеонов тут не было. Интересно, куда делись те, что отправились на Землю? Или они использовались всего лишь как вместилища биотина? Тогда ясно – они понесли драгоценную отраву власть имущим, чтобы те распространяли ее среди населения, а сделать это проще простого: через прививки, пищевые добавки. Год-полтора – и заражены будут все. Останутся племена в Африке и Южной Америке, но разве это препятствие для вторжения?

Надо рассказать людям!

Шейх ускорил шаг, обдумывая, что говорить и кому, и сделал вывод, что ему не поверят. Высмеют или, скорее всего, прикончат. Невольно сжались кулаки, и он побежал, но вдруг понял – опасность! Упал на землю, перекатился. Микроволновка? Гравицапа? Он пока не научился их различать, одно понятно – искажение смертельное.

Вовремя среагировал! Зато теперь ясно, что он по-прежнему чувствует все ловушки Сектора. По-хорошему, надо бы добраться до Икши, уговорить кого-нибудь сопроводить его в Москву. Никто, конечно, не согласится, Икша – поселение более-менее вольное, но это уже мелочи. Сумел же он осуществить мечту писателей-фантастов – побывать на инопланетном корабле, а уж договориться с землянами тем более сумеет.

Есть одно «но» – если Сектор контролируется кораблем, то враждебный элемент в лице Шейха должен быть устранен. А вот если Улей не считает нужным сейчас контролировать полигон, есть надежда выбраться невредимым.

По подсчетам Шейха миновало часа два, он выбрался на дорогу, ведущую в Икшу, и тронулся в путь, прислушиваясь к ощущениям.

Сектор будто вымер. Туман так и не рассеялся, на пути не встретились ни вырвиглотки, ни чупакабры, и Шейх поймал себя на мысли, что жалеет Сектор, как жалеют больное существо. Он соскучился по прежнему Сектору немного меньше, чем по солнцу.

Вот «отель», где они с Хоббитом и Рэмбо провели последнюю ночь перед сражением. Знать бы, что все так повернется! Пристрелить бы Лукавого прежде, чем он наворотит дел! Тогда некому было бы активировать программу корабля, и все осталось бы по-прежнему: следопыты ходили бы в Сектор и пытались его познать, биотин лечил бы людей…

Или нет? Или нашелся бы другой Лукавый? Или со временем люди утратили бы человечность и превратились в нечто иное? Не беда, зато их никто не поработил бы, они сохранили бы культуру и историю. Сейчас же человечеству грозит тотальное истребление, несмотря на то, что физически никто никого уничтожать не собирается. Наверное…

Интересно, который час? Солнце еще не поднялось, рассвет, значит, есть шанс добраться до Икши засветло, надо лишь прибавить скорость. Шейх снова побежал по раскрошившемуся асфальту, раздвигая молодые сосны. Несколько раз путь преградила опасность, и пришлось обходить ее лесом, а потом искажения стали попадаться все чаще, причем бродячие. Не было ничего, и вдруг – оп-па! Будто поземка стелется, смерчем закручивается, а в сером смерче едва различается человеческая фигурка. Носится над землей, словно ищет кого-то.

В путеводителе ничего не было написано о таком искажении, ощущения подсказывали – смертельно, но двигаться нельзя. Шейх замер, до боли сжав «копье» ихтиандра, только глазами следил за призраком. Вот прикоснется оно, и что тогда? Почему-то подумалось, что он сам сделается таким призраком, будет носиться целую вечность и мстить живым.

Одна половина Шейха оцепенела от ужаса, вторая же пыталась анализировать: как Улью удается создавать искажения? Значит, никакая это не мистика – обычная физика, до которой человечество просто не доросло.

Неведомое явление метнулось к огромной сосне и рассыпалось. Точнее, залегло серой кучей, похожей на замшелую кочку. Шейх некоторое время не двигался – вдруг оно среагирует? Но вечно стоять столбом нельзя, и он, холодея, шагнул вперед.

Ничего не случилось. Пепел не шевелился. Мансуров осторожно ступил на мох, ожидая нападения. Сектор не дает расслабляться. Для пущей уверенности Шейх стал прощупывать «копьем» землю перед собой. И все равно в непонятном Секторе он был почти как дома. Потому что за туманом – родное солнце, за барьером – люди, которые не ведают, что их ждет…

Тамила, наверное, уже умерла. Или превратилась в чудовище. Шейх запретил себе думать о ней.

Дохнуло ветерком. Шейх выбрался на дорогу, ускорил шаг и вдруг услышал рев мотора. Сначала Мансуров подумал, что это слуховая галлюцинация, но чем дальше он шел, тем отчетливей был звук. Или трактор, или грузовик. Здесь? В Секторе? Невозможно!

Шейх вспомнил КамАЗ из темпоралки и повел плечами. Звук все нарастал. Мансурову показалось, что он слышал перекличку и мат. Люди? В лесу?

Задумавшись, он едва не вляпался в гравицапу – заметил ее только по поваленным молодым сосенкам, а в центре деревья стояли невредимые. Здоровенная, метров тридцать, а за ней еще какая-то гадость.

Натужно зарычал двигатель. Клацнула дверца. Тут гравицапа, а в лесу что за странное искажение? Точно ведь в ловушку заманивают, искажения это могут. Он напряг чувства: там, где ревел мотор… точнее, моторы, опасности не было.

И все-таки Шейх не до конца доверял интуиции. На голоса он пошел скорее из любопытства, чем движимый радостью: «Ура, меня спасут!»

– Картошка, ну чё там? – хрипло заговорили совсем близко.

– На дороге – гравицапа, колонна не пройдет, – ответили бодрым баритоном. – А тут болото – нормально.

– Ты смотри мне, у нас уже один БТР завяз, двум пришел писец, осталось три.

– Надо было мотолыги брать.

Затрещали ветви кустов, хлюпнуло – кто-то шлепал по болоту. Чувства не предупреждали об опасности, и теперь Шейх позволил себе обрадоваться: люди!

– Смари, – задыхаясь, продолжил Хриплый. – Сектор-то какой спокойный, ты такое раньше видел?

– Не.

– И я, а десятый год тут брожу. Будто вся дурь, вся неправильность влезла в людей и они тю-тю. У Сектора просто сил не осталось.

– Ага.

Наконец Шейх заметил первого следопыта и предположил, что это Картошка: он был настолько низок, что закатил рукава плащ-палатки, чтоб не болтались, и так кругл, что она натягивалась на его животе. Капюшон скрывал лицо, но Мансуров был уверен, что оно напоминает поросячье рыльце. Длинная палка в руках Картошки походила на посох.

Следом за ним хлюпал по жиже второй следопыт, тоже с посохом, в плащ-палатке и в кирзачах. За спиной у него болталось ружье. Обычный мужчина среднего роста, лицо не рассмотреть из-за капюшона.