Другая история принцессы - Наталья Алексина Страница 26

А Ярвин старался не уснуть. Он зашел в дом раньше Эйслинг, успел все осмотреть и теперь ждал ее. Сразу понял, что зря улегся, но встать с пухлой перины уже не мог… И боги с ней, с принцессой.

Правда, когда его жена появилась, он заставил себя открыть глаза.

Эйслинг по-прежнему оставалась в широких штанах и простой тунике до колен. Но принцессе шло. Ее волосы свободно спадали до пояса, и Ярвин в очередной раз подумал, как в них приятно зарыться пальцами.

Она подошла к окну и осторожно отворила ставню, чтобы вдохнуть свежий воздух. Сегодня принцесса не казалась такой убитой, как в их первую ночь, но и счастливой не выглядела.

Эйслинг давно отпустила створку, и теперь в комнату падал свет луны, который красиво серебрил кожу и лицо принцессы. Она стояла там очень долго, Ярвин успел ее несколько раз мысленно раздеть, но не торопил. Пусть постоит, если ей так проще.

– Скажи, Ярвин, а что со мной будет после того, как у тебя появится наследник? – тихо спросила она, но головы не повернула, только пристальнее всмотрелась в темноту. И Ярвин видел лишь профиль.

– Будем жить дальше, что же еще? – Он собрался, отлепил себя от перины и встал позади принцессы, тоже выглядывая в окно. Снова в Хилборе было темное и чистое небо, на котором четко светила луна с обломанным краем. Ярвин против воли засмотрелся и забыл, о чем спрашивала Эйслинг.

– В Ресляндии, если жена больше не нужна, от нее избавляются, – снова заговорила принцесса.

– Убивают?

– Обычно отправляют в монастырь. Так поступает знать. Например, если жена вдруг родила хрупкую болезненную девочку, а после не может зачать, ей одна дорога – в монастырь. Тогда муж, который решил ее судьбу, свободен от брачных клятв и волен брать в жены другую. Конечно, молодую и родовитую… И вот он уже счастливый отец двух сыновей.

Ярвин обнял Эйслинг. Она напряглась, но осталась на месте.

– У Дайры, кажется, кроме тебя, двое младших сыновей, – заметил Ярвин, а принцесса промолчала, только руки сцепила в замок. – Монастырь – это такое место, где женщины прячутся от мужчин?

– Место, где женщины служат богу, – не поддержала она шутки. – По сути, это тюрьма. Хотя, возможно, женщины, которые идут туда добровольно, видят что-то иное. Мне сложно сказать что, для меня это лишь стены, которые забирают свободу. Но некоторые женщины уходят туда сами и ищут в монастыре покой.

– В Ресляндии любят сложности, – решил Ярвин. – Нет бы жить в красивой стране и радоваться. А вы – женщин убираете в монастыри, мужчин сажаете в каменные мешки. Никто не разбирается на месте, все решают тихо, будто прячутся от себя же, даже когда думают.

– Это политика.

– По-ли-ти-ка. – Ярвин постоянно слышал это слово, когда речь заходила о Ресляндии. – Вот объясни мне: какая политика может быть между мужем и женой, откуда это слово в спальне?

– Вся политика начинается в спальне, – возразила Эйслинг. – Здесь разгоряченные люди произносят самые неосторожные слова. Здесь мужчина может поддаться уговорам женщины или, наоборот, девушка почувствовать свое бесправие. Отсюда все начинается. Если жена не может зачать, у мужа нет наследников, которые займут его место, а значит, родственники могут убрать бездетного правителя и занять, скажем, трон.

– Убрать можно любого, с детьми или без.

Ярвину очень хотелось посмотреть ей в глаза, но принцесса только-только расслабилась в его руках, и он выжидал.

– Политика есть во всем, – в итоге сказала принцесса.

Ее волосы пахли летними цветами и немного медом, лучше меда. Ярвин осторожно убрал пряди и поцеловал ее в шею.

– Так что со мной будет, Ярвин?

– Все будет хорошо.

Он повернул ее к себе и взял лицо в ладони.

Большие глаза – страшная сила, понял Ярвин. Эйслинг не лукавила, она боялась, и цвет ее глаз менялся как-то лихорадочно от темно-карего к светлому.

– Эслиг, чтобы будущее было счастливым, нужно наслаждаться жизнью уже сейчас.

Она упрямо прищурилась – опять заметила исковерканное имя.

– Глупость какая-то.

– Глупость – сверкать глазами и не стараться подружиться со своим мужем.

– Я стараюсь!..

Ярвин поцеловал ее на полуслове. Она ответила, словно от удивления. Так Ярвину нравилось куда больше, чем в прошлый раз. И ее горячее дыхание вдруг разогнало кровь. А еще этот запах… как же он манил. Их дыхание смешалось. Без ужимок, ядов и прочего барахла стало так, как и должно быть. И никакой принцессиной политики, есть только двое – он и она.

И сон потом пришел быстро. В нем тоже было лето и пахли цветы. Там Ярвин широко улыбался и обнимал очень красивую девушку. Правда, сразу проснулся от легкого скрипа половиц и не мог понять, где же то хорошее настроение.

Невесомые шаги принцессы удалились, и Ярвин поморщился. Королевская кровь тоже не спасала от силы. Принцесса, как и другие женщины, не могла с ним спать. То ли он днем лучше держал дар хранителей при себе, то ли с ним никогда не оставались один на один, когда светило солнце. И сила действовала на всех, но понемногу, а не на одного.

«Принцесса все равно далеко не убежит», – подумал Ярвин, повернулся на другой бок и снова задремал, но уже без запаха лета.