Доля отцовская - Ольга Болдырева Страница 26

Судя по тому, как заливисто и совсем непочтительно смеялась над моим новым нарядом Маришка, после чего мечтательно закатила глаза, — дочка превзошла саму себя. Василий только сочувствующе ухмыльнулся. Да и себе Юльтиниэль придала облик такой разбойницы, что моя совесть честного и добропорядочного подданного его императорского величества потребовала немедленно тащить ее на суд… Хорошо, хоть не на казнь.

— Теперь осталось только закрепить результат в каком-нибудь трактире средней задрипанности.

Я печально оглядел потертую кожаную куртку. Ну не для меня такая мода и все эти металлические заклепки и штаны в обтяжку — сразу перестаешь чувствовать себя мужчиной. Особенно если учесть, что чадо напортачило с размерами. И как только некоторые в таком еще и сражаться умудряются? Погоревав о своей непростой доле, вернулся к делам более приземленным.

Собрал волосы в короткий хвост, чтобы открыть с правой стороны лица тонкий шрам от виска к шее, который я обычно прикрывал разлохмаченной шевелюрой. Знаю, конечно, что шрамы украшают и прочее, но уж больно глупая и неприятная ситуация была при его получении, чтобы выставлять напоказ и лишний раз вспоминать.

Юльтиниэль спросила, зачем закреплять результат в трактире.

— Хочешь вылить на себя пиво, чтобы и запах был соответствующим? — насмешливо протянула она, аппетитно хрустя большой грушей.

— Нет, устроить драку, — отозвался я, морщась при упоминании той отравы, которую трактирщики вливают в посетителей под видом пива.

— А? — хором уточнили девушки, переглянувшись с одинаково удивленными выражениями лиц.

Ну да, люди, которые меня достаточно знают, никогда не поверят, что спокойный, миролюбивый Оррен предложил устроить в трактире драку. Желательно с поножовщиной и в присутствии стражников.

— Все вам надо объяснять, молодежь. Во-первых, лучше понять, узнают меня или нет. Это удобнее сделать здесь, еще около границы. И если что-то не получится, не приведи Пресветлая мать, успеть развернуться и дать деру, в смысле тактично отступить. Во-вторых, опять-таки сработает моя репутация — даже если кто-то и подумает, что мы могли замаскироваться, то представить, что я разрешил ввязаться в драку, он точно не сможет. В-третьих, надо засветиться перед стражниками как компания, живущая не совсем правильно и честно. Увы и еще раз увы, в землях Ирра разбойники и наемники вызывают меньше подозрений, чем люди, которые пытаются прикинуться честными.

— Весело! — обрадовалась Юльтиниэль. — А мне тоже можно будет кого-нибудь побить?

М-да… как мало ребенку для счастья надо — всего лишь дать кому-нибудь по лицу и отправить пинком в непродолжительный полет. А потом догнать и побить еще раз. И разве могу я запретить, если сам намереваюсь пересчитать ребра и зубы какому-нибудь неудачнику, который окажется не в то время не в том месте?

— Да, конечно, — разрешил я. — Если хочешь, можешь даже сама драку начать.

— Спасибо, папуля! Я тебя люблю! — Я и не сомневался.

Громкий вздох, последовавший за этим разрешением, передал все, что я думаю о своей же затее.

Василий скромненько размял пальцы и похрустел шеей, показывая, что в данный момент солидарен с Юльтиниэль. Маришка согласно кивнула, не отрывая от меня завороженного взгляда. Вот припомню я дочке свой вид! Когда-нибудь обязательно припомню.

Границу мы пересекли, как и положено нормальным наемникам, то есть через небольшой пост-башенку, который располагался на краю последней в моем герцогстве деревни. Или первой, смотря откуда считать. Повезло только наполовину — сейчас вахту несли стражники соседа, и можно было проверить нашу маскировку, но вот за проезд они драли втридорога. Хотя наши также потрошили кошельки тех, кто ехал с той стороны.

Рослый дядька с пышными усами и внушительным брюхом долго и подозрительно оглядывал наши честные лица и всевозможные железки, которые висели на поясе, за спиной, на перевязи, торчали из-за голенищ и просматривались под складками одежды. Поддельное разрешение самого герцога Оррена Рита, наспех сотворенное дочкой и подписанное мной, прошло на ура, и придраться к пункту о ношении оружия, как ни хотелось, дядька не смог. Маришка стражника почти не заинтересовала, на Василия он посмотрел с уважением. Юльтиниэль порывался обыскать, пока я не протянул ему золотую монету, перед этим показав кулак и недобро сощурившись. Так что меня осматривали дольше всего, девочки даже волноваться начали.

— По каким делам господа едут? — наконец поинтересовался стражник.

— К морю, в империю Девяти островов, — тут же отрапортовал я. Потом тихо добавил: — Заказ выполнять, — и протянул дядьке еще один золотой.

Со странным народом, который жил на этих островах, у нас давно (с самого начала) отношения не ладились. Война не война, мир не мир, Хель знает что, в общем. Некоторые отчаянные купцы даже решались торговать с ним, привозя уникальные вещи. За одну ходку, если торговец возвращался живым и с товаром, он мог обеспечить и себе, и своим детям безбедную жизнь. Были смельчаки и романтики, которые отправлялись просто за приключениями. Находили. В общем-то, возвращались многие, кто-то привозил с собой молодых жен с бирюзовой кожей и синими волосами. Говорили, что они обладали способностью превращаться в рыб. Хотя, наверное, врали. Так что, с одной стороны, вроде ничего страшного в империи Девяти островов не было, но с другой — периодически что-то происходило, и многие люди бесследно исчезали. Переговоры между нашим императором и тамошним завершились еще шесть поколений назад, так ни к чему не приведя.

В общем, такой ответ должен был сообщить дядьке, что больше с нас взять нечего и препятствовать проезду смысла нет. Спросите, почему тогда этим маршрутом не прикрывались все кому не лень? Была еще одна очень неприятная особенность: если человек или нелюдь говорил, что собирается в империю Девяти островов, но не сдерживал слова — неизвестная сила начинала тянуть его туда против воли и в конце концов все-таки приводила к цели. Только вот на слуг Хель эта дрянь не действовала. Выяснился факт при крайне гадостных обстоятельствах. Однако потом эта особенность не раз выручала меня.

— Проезжайте, — разрешил дядька, кивая молоденьким подчиненным, чтобы те отпирали ворота.

— Благодарим, — кивнул Василий, проезжая первым.

— Доброго вам пути! — донеслось нам вслед.

Фух, не признали во мне герцога. А ведь виделись мы с этим дяденькой всего месяца три назад, когда в соседней деревне обвинили моих подданных в воровстве редиса. Юльтиниэль узнать и так никто не сможет — она, как я рассказывал, далеко от дома не отъезжала. Разве что встретим кого-нибудь из ее незадачливых женихов. Но думаю, что те, помня о характере и тяжелой руке дочки, сделают вид, что никогда нас не видели и знать не знают девушку с фиолетовыми волосами.

— Кажись, все в порядке? — уточнил через минут пятнадцать Василий, когда мы снова выехали на широкий тракт.

— Похоже на то, — согласился я, надеясь, что теперь удастся хоть немного расслабиться.