Дочь горного короля - Дэвид Геммел Страница 25

Фелл выругался ему вслед, однако тетиву привязал.

Птицы защебетали, предвещая рассвет. Фелл повесил колчан на плечо и взошел на пригорок, откуда была видна Цитадель.

Смотреть было не на что – одни серые стены да торчащий над крышами замок. Но небо прояснилось, и он увидел крошечную фигурку, которая вышла из северных ворот и побежала к холмам. Фелл прищурился, не узнавая бегущего, и тут первый луч зари упал на серебристую голову…

Сигурни не успела преодолеть и трехсот ярдов, как из ворот выехали три всадника. На первом и третьем были шлемы и панцири, но внимание Фелла привлек второй, верхом на сером коне, с воздетым мечом и в красном плаще.

Сигурни бежала что есть силы, но всадники нагоняли ее. Зачем они обнажили мечи? Фелл вдруг с жестокой ясностью понял, что сейчас они затравят ее и убьют.

Передовой всадник был в пятидесяти ярдах от девушки, когда Фелл наложил стрелу. Нелегко будет попасть в быстро скачущую цель, стреляя вниз при недостаточно сильном свете.

Фелл сознавал всю трудность своей задачи, но не испытывал колебаний. Он плавно отвел тетиву к самому подбородку и между двумя вздохами, сохраняя полную неподвижность, прицелился и пустил стрелу. Она запела, и на долю мгновения Фелл подумал, что промахнулся. Но стрела вошла точнехонько в левый глаз всадника и выбила его из седла. Фелл, выбежав вперед, достал вторую стрелу, но выстрелил слишком быстро. Стрела миновала офицера в красном плаще и оцарапала лошадь третьего всадника. Она взвилась на дыбы, солдат рухнул наземь.

Офицер уже настигал беглянку. Она обернулась и вдруг бросилась наперерез коню, размахивая руками и громко крича. Серый вильнул, всадник скособочился влево. Сигурни прыгнула на него. В правой ее руке блеснул клинок, левой она вцепилась в плащ и стащила преследователя с седла. Нож поднялся и опустился. Из раны на шее наездника хлынула кровь, а нож все подымался и падал.

Сигурни поднялась, держа в руках плащ убитого. Оглянулась на Цитадель. Множество народу высыпало на стены. Она набросила плащ на себя, завязала разрезанные тесемки, взяла меч мертвеца и направила его в сторону крепости.

Взошедшее солнце омыло ее золотым светом, и меч загорелся серебром заодно с ее волосами. Фелл понял, что эта картина навсегда останется в его памяти. Человек в плаще – это Сигурни, и легенда – тоже она. Из груди лесничего вырвался тихий протяжный вздох.

Сигурни воткнула меч в землю, медленно поднялась в седло. Третий солдат так и сидел на земле. Не глядя на него, она направила коня к лесу и к Феллу.

Он видел кровь на ее одежде, видел синее, в порезах, лицо – но взгляд притягивало не это, а красный плащ у нее на плечах.

– Что теперь с нами будет, Сигурни? – спросил он, когда она подъехала близко. – С нами со всеми?

Она, казалось, не слышала его и смотрела куда-то в пространство. С лица ее сошли все краски, и оно сделалось восковым. Конь знай себе шел через лес. Лесничий, подоспев как раз вовремя, бросил лук и поймал падающую всадницу. Высвободил ее ногу из стремени, сел на коня сам. Правой рукой он прижимал к себе лишившуюся чувств Сигурни, левой держал поводья.

Старый колдун велел доставить ее к водопаду, но конь оставлял на сырой земле четкий след, а за беглянкой, быть может, уже снарядили погоню. Раздумывать было некогда. Фелл пустил коня рысью в самую чащу. Держась оленьих троп и забирая все время в гору, он проехал несколько миль. На севере собирались черные тучи, плоские сверху, как наковальня. Они сулили грозу, и Фелл возблагодарил небо. Потом натянул поводья, слез, перекинул Сигурни через плечо. На здешней почве, каменистой и твердой, не оставалось следов. Фелл хлопнул коня по крупу, и тот понесся вниз по склону, в долину. Сам он шел теперь напрямик, через подлесок. Земля снова сделалась мягкой, идти с ношей было тяжело. Фелл ступал осторожно, скользя, держась за деревья. Спустившись до середины склона, он услышал на верхней дороге погоню и притаился в кустах. Солдаты, больше тридцати человек, проскакали мимо.

Фелл, кряхтя, встал и потащился дальше. До водопада, по его прикидке, оставалось четыре мили, если идти по прямой на восток, но круговая дорога, которую выбрал он, занимала добрых шесть миль. Он шел, огибая крутые склоны и открытые луговины.

К концу первой мили он взмок от пота, на второй в ногах появилась дрожь. Дойдя до ручья, он опустил на берег Сигурни, которая за все это время не издала ни звука. Она была все так же бледна, пульс бился слабо. Он осмотрел ее, раскрыв порванную рубашку. На груди виднелись следы чьих-то зубов, на ребрах и плечах багровели кровоподтеки, но глубокие раны отсутствовали. "Надо ее согреть, – сказал себе Фелл. – Надо найти место, где я смогу ее выходить".

– Ты в безопасности, любимая. – Он нежно погладил ее побитую щеку. – Держись. Держись ради меня. – Он закутал ее в красный плащ и снова взвалил на плечи. После битвы под стенами города прошло почти два часа, а идти осталось целых четыре мили. Фелл шел, стараясь не думать о ноющих мышцах и горящих огнем икрах.

Еще три мучительных часа он тащил Сигурни через лес, и она по-прежнему не подавала признаков жизни.

Когда он наконец вышел к Альвенскому водопаду, чародея там не было.

Фелл развел костер в гроте близ заводи, укрыл Сигурни собственным овчинным плащом.

– Ох и влипли же мы, – говорил он, сжимая ее вялые пальцы. – Мы теперь все равно что волки, любимая. Хотел бы я знать почему. Зачем они гнались за тобой? Кто тебя так избил? Ну ладно. Ты сама мне расскажешь, когда время придет. Лука вот только жаль. Такого у меня еще не было. Но не мог же я держать и его, и тебя, да еще конем править. Какая ты красавица, Сигурни. Никогда не видел таких, как ты. Что же с тобой приключилось? Может, какой-то вельможа с нижних земель так возжелал тебя, что решил взять силой? Не тот ли рыжебородый, которому ты перерезала глотку? – Фелл подбавил в костер хвороста, подошел к устью грота.

Что ему теперь делать? Куда идти?

У него были родичи среди Фарленов и Вингорасов, но теперь, будучи вне закона, он не хотел ставить их под удар. "Нет, Фелл, – сказал он себе, – надейся на себя одного. Ты убил нижнестороннего, и тебя будут травить до смертного часа". В небе прокатился гром, сверкнула молния. Фелл поежился, глядя, как лупит по заводи дождь, и вернулся к Сигурни.

– Мы уедем за море, милая. Я сделаю то, что давно должен был сделать. Мы поженимся и построим себе дом в других, не наших горах.

– Э, нет, – сказал Талиесен у входа. Плащ из перьев промок насквозь, жидкие волосы прилипли к черепу. В руках он держал длинный посох, обернутый в мешковину.

– Вот это другое дело, – улыбнулся лесничий. – Теперь я верю, что ты человек из плоти и крови.

Старик сбросил плащ, присел у огня, протянул к нему скрюченные руки.

– Молодец, мальчик, от первой погони избавился. Но они пошлют новых, искусных охотников, и с ними пойдет Искатель, чтец мыслей и душ. Если ты и с ними справишься, что сомнительно, на тебя нашлют ночных тварей, порождение бездны.