Inspiraveris. Верни меня - Лина Мур Страница 25

– Пожалуйста, выпустите меня, – добираюсь кое-как до двери, ударяя по ней ладонью. Пинаю ногой, слабо, очень слабо, но не дают выйти отсюда, держат.

– Аурелия, не сопротивляйтесь. У вас нет выхода отсюда, как только выполнить все, что мы хотим, – глухой голос Петру пробивается через дверь.

– Уроды! – кричу я, ударяя по ней уже кулаком. – Ничего не буду делать! За что?!

– Тогда умирай, – смеётся Лука. – Твоё спасение за его жизнь. Вернёшь его, поможем отсюда выйти. Нет, так будь похоронена рядом с тем, кого уничтожила.

– О чём ты говоришь? Я ничего не делала! Больной урод! Я не делала! – возмущаюсь, в последний раз ударяя по двери.

Но никто больше не отвечает мне. Облокачиваясь о дверь, смотрю на гроб, из которого появляется змея, шипя и сползая по камню. Кричу и забираюсь с ногами на скамью, дрожа наблюдаю, как она скрывается в углу и находит спасение. А я тут, среди них. Спускаюсь и сажусь на лавку, закрывая мокрое лицо руками. Кислорода очень мало, чувствую, что его не хватает. Сухой воздух срывается с губ.

Внутри меня обида разрывает сердце от такого ответа на мою наивность. Я ничего не понимаю, не могу смириться, только беззвучно плачу от бессилия в данной ситуации. Жалко себя. Да, мне себя очень жалко, и поцарапанную кожу жалко, и силы свои жалко. Судорожно всхлипываю, поднимая голову и вытирая мокрые глаза.

Тишина и потрескивание факела. Смерть так и летает тут. И ведь тоже замурована, как они. И умру так же, как они. Только вот… глупая вера в людей остаётся внутри. Поднимаюсь на ноги. Пересилить отвращение очень сложно, настраиваясь, ищу в себе уверение, что поступаю правильно. Ничего опасного тут нет, а только за дверью. Плетусь к гробу и смотрю затуманенным взглядом на ужасное лицо под этим раствором. Оно просто непередаваемо отвратительно. Эти скулы серого цвета и практически нет губ, сухие плечи, где видна каждая косточка.

– Кто тебя так? За что? – шепчу я, переводя взгляд на крест, потому что снова рвотные позывы поднимаются из недр желудка. Нет ответа, только мрачная тишина.

И чем же мне вычерпать воду? Поворачиваюсь к лавкам, скользя по ним бессмысленным взглядом, пока он не останавливается на черепе, валяющимся на полу. Нет, ни за что! Нет!

Обессиленно вздыхаю и снова смотрю на него. Единственная тара, которую можно найти. Как противно. Подхожу к черепу, тянусь к нему рукой. Передёргивает от отвращения, когда пальцы касаются тёмной кости. Сглатываю новую порцию тошноты, беру череп в руку. Встаю и подхожу к телу. Зачерпываю воду, а ладонь так нещадно щиплет от спирта. Кривлюсь и выливаю воду прямо на пол. Перекладываю череп в другую руку и дую на ладонь, чтобы прекратить эту боль. Но не отпускает, и вряд ли отпустит. Зачерпываю другой рукой и то же самое. Раны разъедает спирт. Меняю руку, и снова раствор льется на пол. Ещё и ещё, пока вода не убывает наполовину. Упираюсь руками о камень и закрываю глаза, тяжело дыша, впитываю в себя воздух.

Вот к чему приводят прогулки под луной. К забальзамированному телу столетней давности и тайнам народа. Ни за что. Больше никогда не заговорю с мужчинами. Зло они. Истинное зло.

Глубокий вздох и снова принимаюсь за работу. Тело полностью опускается на дно, как и волосы теперь лежат грязным веером вокруг трупа. Но вычерпать всю её нет возможности, я не могу протиснуть свою тару между ногами, обмотанными грязными бинтам, и стеной гроба. Ладно, хоть так. Кладу череп на пол и закрываю глаза на секунду, чтобы теперь дотронуться до тонких пальцев, держащих крест.

Открыв глаза, тянусь к его рукам и тут же убираю их. Ужасные тонкие пальцы, облегающие кости с чёрно-серыми длинными и острыми ногтями. Передёргивает снова, но делаю решительный вдох и касаюсь креста.

– Аурелия, – раздаётся его голос. Резко перевожу взгляд на уродливое лицо, совсем не девятнадцатилетнего юноши. Хмурюсь. Его губы безмолвны.

– Что ещё ты хочешь? Я и так… делаю все, что могу, – шепчу я.

– Останься, – говорит он.

– Умереть рядом с тобой? – усмехаюсь я.

– Живи вечно, Аурелия. Вечно, – произносит он.

– Спасибо, – фыркаю, возвращая свой взгляд на крест в его руках. Хватаюсь за низ, пытаюсь вытянуть из его рук. Не получается, теперь за верхнюю часть. Тяну, упираясь ногами в пол, но он словно крепко удерживает его.

– Отпусти ты, – зло цежу я и тащу крест на себя. Его руки раскрываются, и я от силы своей тяги отступаю, падая назад. Стону от боли в копчике. Отбрасываю от себя крест, и опираюсь о ступеньку, поднимаясь на ноги.

Теперь цепь, но у меня уже нет сил, совсем никаких. Облизываю губы, собирая по крупицам то, что во мне осталось. Не знаю даже, зачем я это делаю. Не понимаю больше ничего, в голове такой туман. Осматриваю тело, чтобы найти начало цепи, но не вижу. Ничего не вижу, моргаю, зрение теряет свою резкость. Только мутное виденье. Жмурюсь так сильно, до боли. Открываю глаза и пытаюсь дышать. Нечем. Уже совершенно нечем.

Руки опускаются к телу и ощупывают его. Гадко. Отвратительно, но не вызывает больше тошноту. Разум бьётся за спасение. Моё спасение. Зачем я тут? Почему? Не помню. Нахожу пальцами кончик и тяну из-под тела, перебрасываю его, ударяя об стену. Протискиваю руки под ним и тащу на себя. Кажется, я это делаю бесконечно долго. Она такая тяжёлая, а ладони болят. Спина ноет, ноги дрожат от усилий.

– Не могу больше, – шепчу я, опускаясь на колени перед гробом. Закрываю глаза, прижимаюсь лбом к камню.

– Аурелия, у тебя огромная сила. Пользуйся ей, не дай себе погибнуть, – тихий голос, его голос, раздаётся в голове.

– Нет её… не могу… мне плохо, – кусаю сухие губы и, приоткрывая глаза, смотрю на слова, высеченные на камне.

– Я знаю. Чувствую, что смерть ядом отравляет твоё тело. Поднимись и спаси нас обоих из этого ада. Ты под моей защитой, Аурелия. Ты моя, – почему-то улыбаюсь от этих слов. Сошла с ума, наверное.

– Обещаешь, что заберёшь меня отсюда? – шепчу я.

– Обещаю, я не нарушаю своих слов, – чётко отвечает он. Замечаю, что его голос приобретает силу, становится громче и звонче.

Киваю невидимому собеседнику и подтягиваюсь на руках. Нагибаюсь над гробом, пальцами ища там, где остановилась. Цепь становится просто неподъемной. Пот покрывает лицо и все тело, но делаю глубокой вдох и вытаскиваю массивную цепь из гроба. Звон, слишком громкий, раздаётся по всему пространству.

Падаю на пол, прижимаясь спиной к камню. Дыхание, не моё, где-то рядом. Странное и холодное.