Трельяж с видом на море. Цвет победы - Вера Чиркова Страница 25

Слава едва успевала вертеть головой, рассматривая это скопление вооружённых туземцев, только теперь со всей полнотой понимая, какой бесценный подарок сделали для этих людей её сын и его странный белокурый напарник.

В этот момент дорога снова круто повернула, и Слава, разглядев, кого именно везёт с собой Стан, разочарованно хмыкнула. Как ей могло прийти в голову, что он взял с собой Юнхиолу? Вон она, сидит впереди второго блондина, которого Костик ласково зовёт Зайчиком и настоящим другом. А вместе с её старшим нетерпеливо подгоняет панга Тарос, позаимствовавший у её сыновей одну из чёрных бандан и потому не сразу узнанный землянкой.

Отряд был ещё в полусотне метров от ворот, когда Ярослава разглядела, как эти ворота медленно и уверенно поднимаются вверх. Она уже успела представить себе, как они толпой ворвутся внутрь, как она бросится к Костику… обнять, прижать к груди, заглянуть в глаза.

И тут из узкой дверцы, прорезанной в одной из боковых башен, выскочила стройная светловолосая фигура, заглянула под ворота и, обернувшись к ним, подняла вверх руки в предупреждающем жесте.

– Осторожно, мы не можем найти, как надёжно застопорить ворота! – звонко сообщил знакомый голос, потом обернулся и спросил тише. – Что?

– По-моему, эти уроды срубили запорный шнек. – Из распахнувшегося маленького оконца на уровне второго этажа выглянула голова Тины, озабоченно оглядела подъезжающих и сообщила. – Придётся вам всем проходить по турникету. Я отпускаю.

Голова исчезла, внутри башни что-то ощутимо лязгнуло, и ворота с грохотом врезались в каменный настил. Слава от неожиданности вздрогнула и передёрнула плечами, сообразив, какая опасность грозила тем, кто попытался бы проехать под этой кованной из толстых листов махиной.

– Мы и по турникету можем. – Стан и Тарос уже соскочили со своего панга и бежали к дверце.

– Идём, я провожу. – Не успела Ярослава сообразить, каким образом блондин нашёл её в куче всадников и оказался рядом, а сильные руки уже легко сняли землянку со спины животного и понесли в сторону башни.

– Васт! – одновременно воскликнули два голоса, и если в собственном Ярослава различила лишь лёгкий мятеж против такого самоуправства, то в перекрывшем её рыке Таша ясно слышалась неукротимая ярость.

А в следующий миг жилистая рука наёмника легла на обтянутое тонкой туникой плечо анлезийца и резко дёрнула его на себя. Однако Васт, словно предчувствовавший это движение, плавно и стремительно вывернулся из захвата жёстких пальцев и с абсолютно невозмутимой физиономией продолжил нести женщину вперёд.

– Отпусти её по-хорошему, – тихо предупредил Таш, и от ненависти, зазвеневшей в его обманчиво-вежливых словах, у Славы нехорошо сжалось сердце.

Уж, чего-чего, а драк ей пришлось видеть немало, почему-то свидетели разборок всегда сначала вызывают «Скорую». Не раз довелось наблюдать, и как начинаются драки, пациенты клиник – люди нервные.

Слава почувствовала, как в ответ на заявление занийца сильнее напряглись мышцы держащих её рук и словно окаменел гибкий торс, но на их продвижении к дверце эти неуловимые изменения не отразились никак. Блондин всё так же стремительно шагал вперёд, дверца всё приближалась, и осталось лишь каких-то два-три метра, когда сзади послышались встревоженные крики гвардейцев.

Слава чуть приподнялась, заглянула за плечо Васта и охнула – Таш догонял их, держа в одной руке обнажённый меч, а в другой кинжал.

– Васт! – испуганно выдохнула женщина, представив, как эти мечи сейчас вонзятся в незащищённую спину её носильщика.

– Не волнуйся, любимая, я его чувствую, – нежным шёпотом солгал анлезиец.

Не мог он чувствовать эмоций соперника, зато слышал каждый его шаг и отлично понимал, на какую глупость решился Таш.

– Последний раз говорю, отпусти женщину немедленно, полукровка! – А вот в этом заявлении Ярослава, ошарашенная словами блондина, расслышала и оскорбление, и вызов.

Подоспевшие моряны, хумили и гвардейцы окружали их всё более плотной толпой, и Слава с досадой сообразила, что они невольно загородили остальным путь к дверце, одновременно предоставив бесплатный спектакль, и это ей очень не понравилось.

Похоже, несмотря на все усилия её детей, кровь тут сегодня всё же прольётся… и придётся бедному уставшему Костику лечить одного из этих мачо, с внезапной ясностью сообразила вдруг Слава, и это понимание стало последней каплей в чаше её терпения.

– Отпусти меня! – холодно процедила она, возмущённо уставившись в зелёные глаза анлезийца.

Мужчина очень неохотно разжал руки, бережно поставил её на песок и медленно повернулся к стоящему в трёх шагах Ташу.

– Ну, чего тебе от меня нужно?

– Мы уже разговаривали на эту тему, – с неприкрытой ненавистью процедил тот, – короткая же у тебя память.

– Это было очень давно, – ровным бесстрастным тоном сообщил Васт, выхватывая клинки, – я был тогда другим, и всё было по-другому.

– Слушайте меня, – не выдержала Ярослава, – если вы сейчас же не уберёте оружие, я больше никогда не буду с вами разговаривать. С обоими.

Анлезиец демонстративно забросил клинки в ножны и скрестил руки на груди. Однако заниец даже не подумал последовать его примеру.

– Таш, я непонятно сказала?

– Прости, но есть вещи, в которые женщинам лучше не вмешиваться, – вежливо ответил её телохранитель, продолжая сверлить взглядом Ливастаэра. – Ты знаешь лебяжий парк? В обед я тебя там жду.

– Идёт, – коротко обронил Васт.

– Никто никуда не идёт, – снимая с шеи цепочку, мстительно объявила Ярослава. – Вы меня разозлили… смотрите сюда, оба…

– Прости, любимая, – светло улыбнулся ей блондин, молниеносно наклонился и легко коснулся губами её пальцев, – но на меня это не подействует.

– Проверим. – Землянка упрямо шагнула в сторону. – Таш, Васт, смотрите на этот хрусталь…

– Как ты можешь… – с горьким укором вздохнул заниец, убирая оружие, – ты же ничего не знаешь…

– Смотрите внимательно… вы увидите там ответы на все вопросы… а мне всё расскажете завтра… когда проснётесь… а сейчас ваши глаза закрываются, и спать… спать… спать.

Таш безвольно опустился прямо на сырые камни, и вместе с ним, звякнув оружием, свалилось несколько зазевавшихся гвардейцев.

– Вот видишь, любимая, на меня не подействовало, – виновато развёл руками Ливастаэр.

Рассказывать женщине, что ему пришлось собрать всю выдержку и бормотать про себя бодрящую мантру, полукровка не собирался. Незачем ей такое знать.

– Отлично, – ехидно усмехнулась Слава, выведенная из себя его нахальством, – тогда бери его и неси в замок, не могу же я бросить на дороге своего телохранителя.

Выдав это указание, она развернулась и гордо прошагала мимо ошарашенного анлезийца в распахнутую дверцу.