Спящий дракон - Джоэл Розенберг Страница 25

Сзади прозвучали шаги. Тяжелые шаги обутых в сандалии ног.

— Явился сбросить меня за борт, Уолтер?

Вор хмыкнул.

— Пару дней назад, как я понимаю, это было бы благодеянием — и не только для тебя. С другой стороны, я обязан тебе жизнью. Как думаешь, спустить твою дурость будет честной платой, Карл?

Перед именем — небольшая заминка. Воин пропустил ее мимо ушей.

— По крайней мере ты со мной разговариваешь. Единственным, что я слышал от всех за последние два дня, было: «Не блюй на меня».

Барака трясло. Он поднял с палубы одеяло и завернулся в него. Еще одну ночь спать на палубе — или не спать… как ни крути, а это лучше каменного молчания так называемых друзей.

Уолтер встал рядом с ним, присоединившись к созерцанию Киррика. Он был одет как прежде — то есть полураздет, но, казалось, совершенно не замечал дующего с воды прохладного ветра.

— Ты легко отделался, Карл. Ты сделал глупость… Если только то, что говорил Ахира — насчет твоих бесед с врагом в бою, — правда.

— Правда. Я и сам знаю, что сглупил. Просто…

— Просто ты начал действовать, как Карл Куллинан, когда должен был вести себя, как Барак. Если ты понимаешь, о чем я. — Уолтер повел плечами. — Надеюсь, понимаешь. Думаю, нечто подобное убило… Джейсона.

Воин приподнял бровь.

— Ты уверен, что он мертв?

— Еще бы. Я слышал, как он кричит, когда убегал. — Уолтер содрогнулся. — И мне остается только молить Бога, чтобы он был мертв. Нам всем очень повезет, если он будет единственным, кто погиб, — прежде чем мы дойдем до Врат.

— Если дойдем.

— Точно. — Уолтер вытащил кусок вяленого мяса, разломил пополам. — Пожуй, только медленно. — Вторую половину он сунул в собственный рот.

— Спасибо. — И правда, совсем неплохо. Жесткое, как старая кожа, но вкусное, хоть и странно сладковатое. Привкус лещины… И совсем не соленое, но это к лучшему: одна только мысль о соли вызывала у Барака тошноту. — Но ты не задал главного вопроса.

— Я их вообще не задавал. И какой вопрос, по-твоему, главный?

— Стоит ли вообще искать эти Врата? — Он почувствовал взгляд Уолтера, повернулся — и наткнулся на его озадаченный взгляд. — Тебе это не приходило в голову?

Пожатие плеч.

— Приходило — примерно с час назад… впрочем, не важно. Лучше скажи, как у тебя с зубами?

Барак вылупил глаза.

— С чем?

— С зубами, дружище, с зубами. Знаешь, такие штуки, ими жуют… Как они у тебя?

— Да вроде в порядке… Ох!

— То-то и оно. А единственное лекарство здесь — заклинания клириков. Что может влететь в копеечку: такое волшебство штука редкая. Я тут немного поболтал с моряками. Так вот, на весь Ландепорт имеется один — один — клирик, да и тот, судя по их словам, не из лучших. В Пандатавэе, я слышал, дело обстоит иначе, но целители и маги не растут на деревьях даже там. — Вор вздохнул. — Так что если решишь остаться — распрощайся с медициной и с дантистами среди всего прочего. Спорим, зубы у тебя повыпадают годика через два-три самое большее?

— Прочего? И с футболом тоже прощаться? — Барак хмыкнул. — Это тебе, знаменитому квотербеку?

— Да, и с футболом. И с уютными благоустроенными домами, и с тихими безопасными улицами — забудь о них, если останешься здесь. И о любом другом занятии, кроме как рубить народ. И, если не сменишь профессию, думать забудь дожить до пенсии. — Вор склонил голову к плечу. — Ты можешь быть каким угодно крутым рубакой, приятель, но когда-нибудь непременно нарвешься на кого-нибудь покруче — или просто удачливее.

Барак вздохнул. Уолтер, разумеется, прав. Ему просто все еще хотелось спорить, он все еще злился, потому что остальные не желали с ним знаться из-за того, что он сказал Дории. И ведь не то чтобы он был не прав…

Не уходи от темы. Помнишь, как пахла горелая плоть того солдата? Он прочистил нос.

— На самом-то деле у меня нет толком профессии — там. Энди-Энди говорила верно: я всегда был дилетантом. — Он помолчал, тщательно пережевывая мясо и стараясь не обращать внимания на протесты желудка. — Она со мной тоже не разговаривает. Наверное, винит за то, что втянул ее в это дело.

— Может, ты и прав. — Уолтер откусил последний кусок и швырнул ошметок за борт. — И, кстати, не думаю, что Дории есть за что на тебя злиться. Она просто не понимает.

Воин фыркнул.

— А ты понимаешь?

— Думаю, да. Уверен, в твоей глупости нет твоей вины. Хотя ты за нее и отвечаешь. — Уолтер медленно покачал головой. — Говоря о сексуальных привычках женщины, Карл, не слишком-то красиво выставлять ее перед всеми как… доступную всем и каждому. И раньше, скажем, неделю назад, на той стороне, ты бы этого не сделал. Будем надеяться, это скоро пройдет.

— О чем ты, черт побери, говоришь? — Барак даже не пытался скрыть раздражение. Неизвестно еще, что лучше — когда тебя игнорируют или когда тычут носом, как щенка. Да еще кто тычет-то? Вор, который понятия не имеет, что это такое — быть воином. Тупой…

— Надо будет с тобой когда-нибудь сыграть в карты. Хотел бы я так же легко прочесть письмо дока, как читаю твое лицо! — Он водил сандалией по палубе. — Беда с тобой, Карл, в том, что ты слишком много времени думаешь, как воин. «Для воина всё — либо вызов, либо награда» — так?

— Именно.

— Включая и женщин?

— Нет, погоди…

— Погоди ты. И послушай меня. Если женщина обязательно либо то, либо другое — совершенно естественно, что та, кто спит с кем попало, вызовом не является. За нее ведь не надо бороться. А если получить ее может кто угодно (я не говорю о знакомых дамах), то она не является также и наградой. А? Не слышу ответа.

— Слушай, оставь меня в покое.

Если он этого не сделает, Барак сломает его, как сук. Он небрежно бросил взгляд на пояс вора. Уолтер не взял ножей. Хорошо, что вспомнил — воин повернулся, чтобы убедиться, что его меч по-прежнему прикреплен к мачте. Все в порядке: он успокаивающе покачивался в ножнах.

Уолтер продолжал, будто его и не перебивали.

— О Дории речь не идет. У нее действительно есть проблемы. Но это никого не касается — хотя если бы ты хоть когда-нибудь поговорил с ней, вместо того чтобы хвататься за штаны и…

— Заткнись. — Время, проведенное Карлом с Дорией, не относилось к числу его самых приятных воспоминаний. — Похоже, кое-кто слишком распускает язык. Так же как…

— Держи рот на замке, когда не знаешь, о чем говоришь. Идет? — Уолтер в упор взглянул на него. — Но — возвращаясь к нашей беседе — учти вот что: если женщина — или мужчина, кстати — спит, когда и с кем ей нравится, она вовсе не обязательно распутна. Это ее личное дело — только ее, и ни капли не твое. И не потому, что она хочет кого-то там наградить, а просто потому, что ей этого хочется.