Лишнее золото. Без права на выбор - Игорь Негатин Страница 25

— Да, медленно, — кивнула Елена и объяснила: — Защелка газоотводной трубки тугая.

— Твою мать… — тихо выдавил Карим. На русском. Сказал и тотчас спохватился, но от удивления продолжил на французском: — Pardon, mesdames!

Эндрю и Чамберс ничего не сказали. Впрочем, как и все остальные. Я хотел что-то сказать, но от удивления охрип. Даже закашлялся. Да уж…

— Прекрасно, мадам Куликова. Прекрасно.

Потом, когда все пошли на огневой рубеж, ко мне подошла Анастасия.

— Поль, вы были неподражаемы! — звонко сказала Настя. Она посмотрела мне в глаза и, не выдержав, засмеялась: — Вам надо было идти в актеры, а не в армию! Такой гаммы чувств, которую я наблюдала на вашем лице, давно не видела! Ну же, не тушуйтесь, Нардин! Не будьте букой! Вы же не могли знать, что в советских школах есть такой предмет, как начальная военная подготовка. И автомат Калашникова там изучают очень хорошо!

Вот такая история. Сейчас, когда все уже позади, эти два охламона — Эндрю с Каримом, вытирают задницами пол, гогоча, как стая гусей. А вместе с ними и я, старый, самоуверенный болван.

Когда мы успокоились, вычистили оружие и принялись за консервированный ужин, в двери нашего вагончика постучали. Это оказались Анастасия Федорова и Елена.

— Поль… — В глазах Насти еще прыгали веселые чертики. Думаю, что она слышала, как мы тут веселись. Сложно не услышать, когда парни ржут, как табун лошадей.

— Чем обязан?

— Нам надо в Порто-Франко. Чамберс запретил ездить без сопровождения. Кто может нас отвезти?

— Поль Нардин! — хором ответили Карим с Праттом. Слаженно, словно тренировались весь день. При этом они умудрились сохранить серьезное выражение лица. Только Эндрю кусал губы, чтобы опять не засмеяться.

— Да, конечно, — кивнул я, — только тарелку помою.

— Спасибо. Мы подождем на улице.

— Езжай, Медведь! Я все сделаю, — ехидно проскрипел Шайя, — старый дедушка Карим все уберет.

— Уберет, разберет и соберет обратно, — подхватил его «песню» Пратт. — Это же не автомат Калашникова!

5 год по летоисчислению Нового мира.

Порто-Франко.

Все когда-нибудь заканчивается. Хорошее или плохое. Подошло к концу и наше «ленивое» житье в Порто-Франко. Через несколько дней на территорию ангара номер тридцать девять прибудет следующая поисковая партия. Они начнут готовиться к новому походу, а мы уходим. На запад. Туда, где, по словам Чамберса, «заканчивается география и начинается нормальная жизнь».

Вместе с нами отправляется большая группа переселенцев. Кстати, это не только зеленые новички, недавно прибывшие в Новый мир. Многие старожилы, которым не нравится криминальная обстановка в Порто-Франко, тоже пакуют чемоданы. В последнее время здесь слишком часто стреляют. Даже днем.

Итак, нам с ними по пути. Мы вместе пройдем до форта «Последний привет». Там караван разделится, и поселенцы продолжат путь небольшими группами. Кто-то начнет обживать окрестности форта, а кто-то двинет еще дальше, на северо-запад. Наша поисковая партия отправится на юг — в сторону побережья, к форту Ли.

Походная колонна формируется на окраине Порто-Франко. Она слишком большая, и ее делят на две части. Первая, из тридцати пяти машин, уже начала движение. Большая ее часть — грузовики, везущие горючее и строительные материалы. Мы выйдем со второй партией, которая везет переселенцев. В ней двадцать машин, среди которых три наших и четыре фордовских автобуса, серии F, с дизельными движками. Те самые, знакомые по американским проселочным дорогам. Желтые «School Bus». Правда, здесь они песочного цвета, окна защищены железными решетками, а на дверях красуется эмблема Ордена. В портовых мастерских на крышу одного из них установили пулеметную турель. Не скажу, что это умное решение, но чтобы отбиться от зверья — хватит.

Местные автобусы — транспорт для бедных поселенцев. Их сразу видно по минимальному количеству вещей и оружию. Неимущие новички — это по пять сотен экю подъемных и несколько коробок с продуктами, полученных на складе Ордена. Консервы, кукурузная мука, какие-то семена и разные скобяные изделия. Оружие — старые дробовики, карабины и винтовки времен Второй мировой. Это переселенцы, которые будут жить рядом с фортом. Большинство, судя по тягучему акценту, американцы из южных штатов.

Некоторые заняли места в открытых кузовах грузовиков, разместившись среди баулов, ящиков и чемоданов. Тяжело им придется. Нам еще повезло — мы стоим в голове колонны. Перед нами всего два джипа с охраной и головной дозор. Меньше пыли.

Мы с Каримом заняли экспедиционный джип. Третьим «пассажиром» ехал Рино. Он развалился на заднем сиденье, куда мы свалили наши спальные мешки, два рюкзака и оружие. Рысенок растянулся во всю длину своего подросшего тела, прикрыл глаза лапой, чтобы свет не мешал, и тихо дремлет, порыкивая во сне. Иногда он просыпается и начинает звенеть пулеметной лентой. Это у него игрушки такие. Один раз он умудрился вытащить из фургона двухсотпатронную снаряженную ленту. Чтобы вернуть имущество на место, пришлось откупаться приличным куском ветчины. В результате Карим получил от меня получасовую проповедь о пробелах в рысьем воспитании. Шайя обещал исправиться, а Рино даже на ужин не пошел. Объелся ветчиной и ушел спать в фургон. Пока мы ужинали, он успел не только выспаться, но и превратил в клочья футболку Эндрю. Неугомонное существо…

Такое ощущение, что рысенку наплевать на весь этот бедлам, который разворачивается за пределами нашего джипа. Надо заметить, что все машины перед отправкой были тщательно проверены техниками Ордена. Никому не хочется загорать посередине пути, если половина конвоя встанет с закипевшими радиаторами.

Гражданские будто с цепи сорвались. Они без конца носятся между машинами, что-то пытаются выяснить, объяснить, найти, не забыть, обсудить и поругаться с соседями. И это после того, как им подробно объясняли «права и обязанности». Дурдом… Хорошо, что без случайных выстрелов обошлось. Видя, как некоторые новички обращаются с оружием, мне хочется спрятаться подальше и накрыться бронежилетом. Я уже начал жалеть, что от него отказался.

— Ему, наверное, мыши снятся, — я покосился на рысенка и потянулся за сигаретами, — или кусок свежей грудинки. А утром, между прочим, он опять украл кусок мяса у повара. Ты его что, не покормил? Распустил, понимаешь, питомца…

— Это не кража, Медведь. Просто Рино взял свой завтрак сухим пайком. Считай, что я ему разрешил, — закусив зубами сигарету, пробурчал Шайя и, как всегда, без всякого перехода сменил тему: — Не люблю я такие долгие дороги. Первые двести километров ломит спину, а потом — все тело сразу.

— Можем поменяться местами, — предложил я.

— Можем, — согласился Карим, но даже с места не сдвинулся. — Но что это изменит?

— Ты обленился, Карим. Мало в нашей жизни было дорог?

— Достаточно, — он равнодушно кивает и аккуратно стряхивает сигаретный пепел в открытое окно. — Но все равно каждый раз я жду чего-то нового от этой дороги.