Настоящее напряженное - Дейв Дункан Страница 25

– Я хочу идти!

Экзетер подбоченился.

– Что ты задумал?

– Соседство. Ты ведь возвращаешься туда, верно? Возьми меня!

– Нет. Я не собираюсь туда! Да если бы и хотел, не уверен, что смог бы. Я не знаю, как связаться со Штаб-Квартирой. Я не знаю, сможешь ли ты переместиться туда с одной рукой. Нет. Ты останешься здесь.

Они теряют драгоценное время! Бред какой-то.

– Экзетер! – Смедли почувствовал, что голос его предательски дрогнул. Лицо начало дергаться. – Ну пожалуйста!

– Послушай, но тебе ведь и в самом деле нет смысла вляпываться во все это! Позже я свяжусь с тобой. Твои еще живут в Чичестере? Ты поедешь потом туда?

– Копы! – захлебываясь, выдавил из себя Смедли. – Они будут следить за мной! – Он уже всхлипывал. Может, ему взмолиться? Неужели он должен объяснять, что, если они запрут его, он рехнется? – Пожалуйста, Экзетер! Они будут допрашивать меня. Я сломаюсь и всех выдам! Джинджера Джонса! Бога ради…

– Ох, давай! – Экзетер пригнулся и сцепил руки в замок.

Смедли поставил на них ногу и прыгнул. Он зацепился рукой за верх стены, услышал хруст стекла и почувствовал боль. Он закинул ногу, стукнулся обрубком руки, подтянулся и перевалился на ту сторону. Ногу обожгло огнем – он напоролся на стекло. Он грохнулся оземь, и удар вышиб из него дух. Боже праведный!

Было больно. Его тошнило.

Рядом, чертыхнувшись, спрыгнул Экзетер и рывком поставил его на ноги. Потом он попробовал сдернуть одежду со стены. Послышался громкий треск рвущейся материи.

– Зацепилась! К черту, брось ее. Пошли!

Они побежали по узкой дорожке, сквозь черноту и бьющие по лицу ветки. Смедли ощутил на коленке свежую кровь. Он оступился и чуть не упал; Экзетер поддержал его. Земля под ногами была скользкая и неровная.

– Ну и вид у нас будет, если там нет машины, – сказал Экзетер.

Смедли попробовал было все объяснить, но ему не хватало воздуха. Черт, он мог бы и раньше подумать о стекле и взять свою форму, а не только Реттрея. Или еще одну шинель. Как объяснить пижаму Экзетера, если они на кого-нибудь напорются?

Впереди забрезжили две оранжевые луны, отражаясь в лужах и высвечивая придорожные кусты.

– Кто-то едет! – бросил Экзетер. – В кювет!

– Нет! Это… Джинджер… – Интересно, видно ли фары из Стаффлз?

– Слишком большие для Колесницы!

Смедли хотел возразить, но выдавил из себя только хрип. Разбрызгивая лужи, машина подъехала к ним и остановилась. Скрипнула открывающаяся дверца.

– Эдвард! – крикнул голос Алисы.

У него могло бы хватить ума сесть вперед, к Джинджеру. Салон сзади был достаточно просторен, но эти двое бросились в машину, и друг другу в объятия, и на него – разом. Так что не успела дверца захлопнуться, как он попал в кучу-малу.

Когда он из нее выпутался, машина уже миновала Стаффлз и набирала скорость на темной дороге. С облегчением он рухнул на подушки дивана. Получилось! Экзетер бормотал слова благодарности Алисе и Джинджеру. Старикан очень даже неплохо справлялся с рулем. Главное, чтобы не лопнула шина.

Мисс Прескотт взяла его лицо обеими руками и поцеловала со всей страстью, на которую только была способна.

– Молодец! – сказала она, и голос ее звучал вполне искренне.

– Я рад, мэм. Только должен предупредить вас…

– Что?

– Ничего.

Он заляпает кровью все ее шикарное авто. Впрочем, в салоне все равно темно, так что придется подождать. Ничего, кровь скоро остановится.

– Да, здорово вышло, – послышался голос Эдварда с другой стороны. – Вы не против, если я завернусь в этот плед? – Он стучал зубами.

Алиса заботливо ахнула и помогла ему. Смедли хотел было предложить ему свою шинель, но передумал – это потребовало бы от него слишком больших усилий.

– Перекресток! – рявкнул Джинджер. – Куда дальше?

– Налево, – сказал Смедли, и они понеслись через деревню.

– Огни? – спросил Экзетер, оглядываясь. – Что с фонарями?

– Затемнение, – объяснила Алиса. – Лампы закрашены так, чтобы светить только вниз… Немецкие самолеты.

С минуту он молчал, переваривая это.

– Они что, бросают бомбы? – недоверчиво спросил он.

– На Лондон – да, бросают. Раньше они использовали для этого цеппелины. Дирижабли. Мы научились сбивать их, так что теперь они применяют аэропланы. Большие такие, четырех– или пятимоторные.

– Но бомбы? На мирных жителей? На женщин и детей?

– Еще как бросают. А теперь расскажи-ка мне, братец, где это ты пропадал последние три года. Я…

– Нет! Сначала ты расскажешь мне про эту войну!

– Ты не… Ты правда был не здесь? Ты ничего не знаешь?

– Я не знаю ничего, кроме того, что подслушал, когда они были уверены, что я ничего не слышу. Я видел поле боя – немного. Я решил тогда, что умер и попал в ад. Война все еще продолжается – через три года? Никогда не думал, что такое возможно!

– Никто не думал! Все вышло гораздо страшнее, чем кто бы то ни было мог себе представить.

Смедли принялся вспоминать дорогу на случай, если Джинджеру потребуется подсказка. Он не слушал, что Алиса рассказывает о войне – об аэропланах, подводных лодках и окопах, о свергнутом русском царе, о янки, что должны прибыть со дня на день. Он ощупал ногу и обнаружил, что штанина и носок промокли. Он порезал икру в двух местах. Нога противно ныла и была липкой, но он решил, что кровотечение более или менее остановилось. К несчастью, это была правая нога, до которой дотянуться труднее всего.

Им навстречу прогромыхал грузовик, и он понял, что они выехали на шоссе. Если оно и не вело в Кентербери, то куда-то же оно вело. С каждой милей их побег становился все более реальным, если только они не свалятся в Ла-Манш. Его била нервная дрожь.

– Рассказывайте же! – крикнул Джинджер, не оборачиваясь.

– Прошу прощения, – произнес Экзетер. – Я был в другом мире. Вы поверите в это?

– Мы попробуем, – сказала Алиса. – Как ты выбрался из больницы в Грейфрайерз?

– У меня был сверхъестественный помощник. Назовем его мистером Гудфеллоу. Я не знаю, как его зовут по-настоящему. Возможно, никак.

– Он что, сделал тебя невидимкой? Тебя никто не заметил.

– Я тоже никого не видел. Я просто спустился. На костылях. Там нас встретил человек по имени Крейтон. Полковник Джулиус Крейтон. Он говорил, что бывал в Ньягате. Ты не помнишь такого?