Воровка. В кольце страха - Марина Милованова Страница 25

— Да чего ты ко мне привязался? — не выдержала я. — Сам напал, сам притащил в избушку, сам в кандалы засунул, а теперь еще с меня и спрос? Да я на тебя властям пожалуюсь за нарушение прав и женоненавистничество!

— Отвечай, кто послал тебя? — не повелся на угрозу маг. — Обещаю, за информацию отпущу живой.

В поддержку слов из жаровни вылетел уголек и многообещающе завис перед моим лицом.

— Да никто меня не посылал! Я… га-а-ад ты какой-й-й! — Пышущий жаром камешек скользнул в вырез рубашки, заставив меня взвизгнуть и дернуться всем телом, проделал длинную дырку в ткани, оставил саднящий ожог на коже и упал к ногам. Я попыталась лягнуть своего мучителя, но тот предусмотрительно отошел в сторону. Не достала.

Никак не отреагировав на грубость, маг вскинул руку, уперев указательный палец мне в лоб, и шепнул какое-то короткое слово.

Ниоткуда навалилась боль. Она выкручивала кости из суставов, выворачивала наизнанку все, что можно было вывернуть, взламывала мозг, расплющивала мой несчастный череп, завязывала в узлы внутренности и душила, перекрывая доступ кислорода зашедшемуся в отчаянном крике горлу. К счастью, я потеряла сознание.

Придя в себя, ощутила лишь огромную усталость, но боль отступила. Зато перед глазами все расплывалось.

— Я не могу пробиться в твою память! — негодующе зарычало прямо над ухом. — Почему я не могу пробиться в твою память?!

Я устало прикрыла глаза. Ответ мне конечно же известен, но вряд ли стоит объяснять мужику, что ценнейшим свойством защиты мозга обязана своему бывшему мужу. Именно он, во избежание подобных ситуаций, поставил блок, чтобы всякие посторонние личности не шарили в моей памяти. На него самого, разумеется, свойство блока не распространялось. Вслух же сказала банальное:

— Не знаю.

— Не ври! — пригрозил мой кошмар во плоти. — Иначе будет хуже!

— Тебе не кажется, что я не в том положении, чтобы врать? — с трудом соображая и не надеясь на успех затеи, хрипло спросила я в пространство. Картинка перед глазами понемногу приобретала четкие очертания, но показывать, что мне стало легче, я не собиралась. — Эти камни… их можно потерять, найти, подарить, расплатиться ими, в конце концов! Что это за минералы такие, что ты так бесишься?

Ирод в балахоне задумчиво почесал подбородок.

— Ты врешь, я знаю. Но также знаю, как заставить тебя не дурить мне голову. Твои заказчики хорошо тебя защищают, не спорю. Но посмотрим, справятся ли они против этого…

Он оборвал фразу и отошел в темноту, в ту часть помещения, куда недоставал свет закрепленного на стене факела. Послышался скрип, затем перезвон склянок, затем снова скрип и наконец шаги. Приблизившись, маг показал мне два пузырька.

Я на всякий случай сжала челюсти, но противный человечишка откупорил один из пузырьков и просто вылил содержимое мне на голову. На макушке намокло и зашипело. Но боли при этом я не почувствовала.

— Благодаря этой настойке человек способен состариться в считаные часы, — почти ласково принялся объяснять мой мучитель. — Тебе я даю срок три-четыре часа. Если решишься за это время рассказать, кто тебя подослал и откуда тебе известно об Ордене и осколках, я применю противоядие и верну тебе прежний облик. Если же будешь упрямо молчать, умрешь от старости. Уверяю, от этого зелья твои защитники тебя не спасут. Так что подумай, стоит ли служить тем, кто не способен уберечь тебя от смерти. Быть может, стоит довериться тому, кто в данный момент находится рядом. Выбор за тобой. Желаю принять верное решение!

Он многозначительно постучал ногтем по второму пузырьку и спрятал его в карман, затем отошел к стене и, материализовав удобное кресло и канделябр со свечами, развалился в нем и принялся читать какую-то книгу. На изящном столике рядом с креслом появились большие пузатые песочные часы. Тонкая струйка медленно потекла вниз, отсчитывая последний отрезок моей жизни.

Время шло. Поначалу никаких неудобств, кроме мокрой макушки, я не испытывала. Маг сидел в кресле, перелистывая страницу за страницей, и, казалось, забыл обо мне. Я же хранила молчание. Рассказывать о том, что решила в одиночку остановить пятерых магов во имя любви к сыну, было глупо. Вряд ли мужик оценит мою сентиментальность. К тому же миссия по спасению бездарно провалилась. Теперь хоть волком вой, но помощи действительно ждать неоткуда.

Тишина вместе с полумраком действовали угнетающе. Понемногу навалилась слабость, нарастающая с каждой минутой, и появилась непонятная ломота в теле, словно заныли разом все кости. Стоять стало невыносимо тяжело. Большая часть песка в часах уже пересыпалась вниз. Жить оставалось час, а может, и меньше. Я в прямом смысле повесила голову, уронив ее на грудь, и принялась тупо рассматривать пол под ногами. Длинные волосы, упав на лицо, закрыли от меня зловещие часы. Скосив глаза, я увидела, что пряди окрасились в серебристо-белый цвет.

Не обманул проклятый маг! Седина налицо. Об остальном и думать не хочется. Вот так помру здесь в подвале, в глухой чаще леса, который неизвестно где находится, и не найдет никто даже следов моих. И не остановит никто магов! И будет восстание, и не спасу я сына! Что же за жизнь такая жестокая! Никакой справедливости в ней нет!

Слезы против воли закапали из глаз, оставляя темные капли на сером каменном полу. Противно заныли зубы. Проведя по ним языком, я с ужасом обнаружила, что добрая половина шатается. Стало страшно. Умирать вот так, состарившись в считаные часы, — это невозможно! Это нечестно! Так не должно быть! Не я! Пожалуйста!

Истерика грозила вырваться наружу, но тут послышались шаги, и маг приподнял мою голову, грубо схватив за волосы.

— Ну что? Не образумилась? — с притворным участием в голосе осведомился он. — Ладно, подыхай, я не против. Все равно теперь ты никому не нужна. Своим заказчикам в первую очередь. Хочешь посмотреть, как выглядишь?

В его руке появилось зеркало. Он бесцеремонно сунул мне его под нос.

— Смотри, я сказал!

Против воли я скосила глаза и едва не завизжала от ужаса. Желтая, сморщенная, словно печеное яблоко, кожа. Провалившиеся мутные покрасневшие глаза. На голове седая пакля волос. На меня смотрела древняя старуха. В гроб и то краше кладут.

— Ну вот, теперь ты не опасна. Прощай, дурочка! Если все же передумаешь, позови. Жить тебе осталось меньше часа, — снисходительно, с фальшивой лаской кивнул мне маг и, развеяв в воздухе зеркало, сел обратно в кресло. Вместо книги теперь его ожидание скрасил небольшой столик, на котором появилась бутылка вина, блюдо с сыром и тарелка с аппетитно пахнущим жарким. Вызывающе глядя на меня, маг принялся поглощать еду, нарочно причмокивая и закатывая от удовольствия глаза, всем своим видом показывая, как много я теряю.

Расчет оказался верным. При виде пищи, соблазнительно дразнящей обоняние, мой желудок скрутило спазмом, послышалось предательское урчание. Маг усмехнулся и выпил залпом бокал. Затем вновь впился зубами в жаркое, неэстетично облизывая испачканные мясным соком пальцы.