Сказки темного города. Яд - Наталиса Ларий Страница 25

В ту же ночь, когда я, засидевшись за интересной книгой до поздна, наконец загасила лампу и закрыв глаза блаженно обняла подушку, намереваясь заснуть, в комнате напротив раздался сначала мучительный стон, а потом какой-то грохот. Испуганно сев на постели, поняла, что сон у меня как рукой сняло. Выпрыгнув с кровати, тихонько подошла к дверям и приложив к ним ухо прислушалась. Спустя пару минут в комнате графа снова прозвучал то ли стон, то ли рык, наполненный болью и каким-то отчаянием. Я закусила губу, не представляя себе, как можно оставить такое без внимания, как того требовала от меня Авитэль. Затем последовал еще стон, и еще, и я нервно затарабанила пальцами по двери, не зная, что мне делать, поскольку мужчине явно было плохо, или очень больно или еще черт его знает, что с ним там творилось. Пока я стояла и сомневалась, из комнаты послышался звон падающего графина и снова тяжелый стон, говоривший о том, что тому, кто его издавал, приходится очень и очень несладко. «Да к черту эти ваши правила. Выгонит так выгонит», – пронеслось у меня в голове и толкнув дверь я направилась в комнату графа. Едва только я показалась на пороге, как он взревел:

– Выйди отсюда к черту!

Я немного опешила и, наверное, так бы и сделала, как он сказал, но в его голосе было столько отчаяния, что я, проигнорировав зов своего здравого смысла, подошла к мужчине, который сидел на краю кровати, склонив голову и тяжело дыша.

– Ваша светлость, – тихо сказала я, дотронувшись к его обнаженному плечу.

– Ты что-то не поняла? – гаркнул он на меня, дернув этим плечом так, что я испуганно убрала руку.

– Поняла. Но пока вы не скажете, что с вами, я не уйду, – поборов дрожь в голосе сказала я, прекрасно понимая, что сердился он в этот момент лишь потому, что не хотел выглядеть сломленным болью в моих глазах.

Мужчина промолчал, лишь только застонал глухо, сведя лопатки за спиной так, словно по его телу пробегала судорога. Переведя взгляд на его спину, я заметила два длинных шрама, которые остались на месте некогда прекрасных крыльев, которыми так гордились все фэйри. Покачав головой, я поняла, что так мучило этого сильного мужчину по ночам.

– Фантомные боли, – тихо прошептала я, прикоснувшись пальцами к шрамам. – Они болят…крылья. Крылья, которых нет, – я осторожно залезла на кровать позади него и проговорила, – отец как-то потерял палец на корабле, когда зажало ногу было в трюме во время шторма. Пришлось ампутировать. Он всегда говорил, что он у него болит так, словно он его и не терял. Врач назвал это фантомными болями. Мне название таким зловещим показалось тогда, поэтому я и запомнила. Еще врач тогда сказал папе, что пока он не примет потерю пальца, то он будет беспокоить его бесконечно долго. Так и вы. Пока не смиритесь с их потерей, то будете страдать.

– Много ты знаешь, девчонка, – огрызнулся фэйри.

– Да ничего я не знаю. Говорю только то, что слышала от других, – огрызнулась я в ответ, внутренне испытывая обиду на то, как этот взрослый мужчина отталкивал помощь, которую я хотела ему оказать. – А теперь посидите молча. Я разомну вам спину, – я тряхнула головой и уверенно коснулась мощного тела, ощутив своими ладонями просто железные мускулы под кожей.

– Селена, не трогай, – дернулся он, когда я провела уверенно ладонью по шраму.

– Да сидите уже, ради бога. А то так и будете реветь по ночам, как раненный зверь, – строго оборвала я его рык.

Мужчина замолчал, и я начала разминать затекшие от напряжения мышцы спины, периодически проводя рукой по шрамам, чувствуя, как с каждым моим прикосновением тело мужчины начинает расслабляться. Спустя четверть часа граф задышал спокойнее и его спина стала более податливой, расслабив характерную для судороги твердость мышечного корсета. Растирая и поглаживая спину мужчины, я отметила про себя, что этот фэйри, скорее всего, обладал недюжинной силой, поскольку каждый его мускул был словно вылеплен под действием многогодовых тренировок и непростого жизненного пути, который был свойственен тем, кто стоял на страже спокойствия государства. Удостоверившись, что мышцы спины уже достаточно расслаблены, я слезла с кровати и встала перед мужчиной, взявшись руками за его плечи, периодически захватывая легкими движениями и шею. Длилась эта моя спонтанная терапия около часа, в течение которого мужчина не проронил ни звука, отдавшись полностью во власть моих ладоней, которые на фоне его мощного тела выглядели хрупко и беспомощно. Когда я поняла, что его отпустило ужасное состояние, выкручивающее его тело, то хотела было убрать руки, как вдруг мужчина резко ухватил меня за запястье одной из них, рывком притянув меня к себе так, что я вынуждена была встать перед ним на колени.

– У тебя такой запах, – прохрипел он. – Тебе не нужны никакие духи или прочая чепуха, потому что запах твоего тела уже сам по себе нечто непередаваемое.

Я испуганно смотрела на него, не в силах что-либо ответить. Затем попыталась вырвать руку, но он держал ее просто стальной хваткой, не давая мне отдалиться от него ни на сантиметр.

– Сколько ты хочешь? – глухо прошептал он, приблизившись своим лбом к моему так, что его горячее дыхание словно обожгло мою кожу.

– Ч..что сколько? – невнятно переспросила я, не понимая еще, что он хочет от меня.

– Спрашиваю, сколько ты хочешь за то, чтобы ты была рядом со мной не как служанка, а как женщина, согревающая мою постель? Назови любую сумму, я заплачу тебе. Любые деньги за то, чтобы начиная с сегодняшней ночи ты спала в моей постели. Сколько, Селена?

– Что вы такое говорите! – моему негодованию не было предела, настолько его слова перевернули все у меня внутри.

– Варис был прав тогда, – он провел своими пальцами по моим губам, подбородку, шее. – Ты нечто такое притягательное, чем я просто обязан владеть. Когда ты подходишь и ставишь около меня чашку с чаем, а я ощущаю тепло, исходящее от твоего тела, то словно схожу с ума, настолько до боли хочу прикоснуться к тебе, почувствовать тебя. Это началось тогда, когда ты пальцами убрала с моих губ лавандовое варенье и облизнула их. Уже тогда я понял, что хочу, чтобы ты была не просто служанкой. Хочу, чтобы ты была моей женщиной. Сколько ты хочешь, девочка, за право обладания тобой? Деньги, драгоценности, наряды – все тебе дам. Любой каприз исполню, только согласись.