Град темных вод - Карина Вран Страница 25

«К черту казуистику, мы в логово дракона идем не чешуйки его пересчитывать», — Хэйт разом смахнула все оповещения. Похоже, воодушевление Тариши каким-то образом передалось и ей.

Вне обители адептка уточнила, что же за умения, которые остались у ее попутчицы, и получила ответ в стиле дроу: «Одно ты видела, второе, надеюсь, увидеть тебе не придется».

Проглотив это невнятное предложение, Хэйт не стала сдаваться. Идти туда, не знаю куда и как — это было не самым любимым времяпровождением девушки.

— Почему мы топаем на своих двух, вы же пользуетесь порталами? — первым делом, покуда ничего опасного не встретилось, Хэйт начала задавать наводящие вопросы.

— Драконы чуют сильную магию. Твоя — это пшик, не заметнее перемены ветра, а открытие врат обеспокоит драконицу.

«За пшик — отдельное спасибо», — криво усмехнулась адептка и продолжила допрос.

— Хочешь сказать, соседство с обителью Бестий ее не тревожит, а один разнесчастный портал — испугает?

— Мать приказала не объявляться никому из нас на той стороне гряды. Всю обитель Глава Дома закрывает экраном силы, поэтому драконица, скорее всего, даже не догадывается о том, что мы рядом.

«Сильна, Мать, сильна!» — Хэйт прищелкнула языком. Непись, экранирующая гору с сотней других НПЦ, перенаправляющая русла лавовых потоков — заслуживала уважения.

— И к чему такие сложности? — с темноухими всегда так: пока не вгрызешься в них так, чтобы внятным языком объяснили, что, зачем и почему, ничего из них не вытрясешь.

— Чтобы драконица была уверена в безопасности для кладки, — похоже, удалось Таришу довести до нужной кондиции. — Зверье к жерлу не подойдет, жар отпугивает. Опасны только двуногие хищники, но их, по наказу Матери, драконица не видела с тех пор, как поселилась на горе. Только так она оставит яйцо без присмотра.

— А сделает она это почему?..

Дроу резко остановилась, обернувшись, незаметным глазу движением подвела ряд шипов на наручах под горло адептки.

— Через пять шагов мы пересечем границу обители, и там, из-за приказа Матери, может встретиться нам что угодно. На голоса твари примчатся со всей сети подземных туннелей. Мне дозволено убить тебя, пришлая, если ты будешь мешать исполнению миссии. Поэтому сейчас я отвечу на один, последний, вопрос, и дальше мы идем в тишине — или же я иду одна.

«И это еще реакция самой дружелюбной из всех встреченных мне дроу. Видимо, другая пришибла бы на месте», — вздохнула Хэйт.

— Так почему она должна улететь? — понизив голос, повторила вопрос квартеронка.

Нельзя с темными показывать слабину, да и любопытство требовало удовлетворения.

— Мои сестры по сигналу — я подам его, добравшись до условленного места — атакуют пару драконицы. Ничего, кроме призыва раненого дракона, не заставит ее покинуть кладку. Я ответила — и теперь, Ашшэа тебя храни, молчи, если хочешь пройти этот путь до конца.

Хэйт ответила прямым, как лезвие рыцарского меча, взглядом. Преувеличенно медленно — в процессе шипы под горлом исчезли, Тариша отвела руку — кивнула.

— Хорошо. Постарайся издавать как можно меньше шума, в бою держись позади меня, по левую руку. И да пребудет с нами воля Матери и милость Ашшэа.

Предупреждение Тариши о бесчисленных тварях получило подтверждение очень скоро. На развилке туннелей их встретили — тихим стрекотом и алчущими крови взглядами красных глаз. Бестия указала подопечной на свое левое плечо; Хэйт кивнула, занимая позицию и активируя ауры: мужества, стойкости, гнева. Приснопамятным покойным ежикам понятно было, что отвечать на реверансы от «комиссии по встрече» будет, в основном, дроу, так что упор в аурах — на усиление физической атаки и шанс физического же крита, а стойкость — это из серии «лучше перебдеть, чем недобдеть», вдруг кто-то прорвется через «линию фронта» в лице Тариши…

Тем временем Бестия достала меч (из темного металла, недлинный, с одним лезвием), но направлять его на врагов не стала. Вместо этого Тариша свободной от оружия рукой… поманила тварей к себе.

Это мгновение впечаталось в память Хэйт намертво: спина дроу идеально ровная, левая нога отставлена назад, правая чуть вперед и согнута в колене; рука с клинком — кажется расслабленной, она отведена немного в сторону, и левая, выпростанная вперед в манящем жесте. Самый любопытный из стрекотавших монстров высунулся на молчаливый призыв (от вида его адептку передернуло: прямоходящий «кузнечик» ростом с человека). Движения дроу Хэйт не уловила: вот только что она стояла с рукою, протянутой к монстрам, а вот уже пальцы этой руки сжимают темное острие, выдернутое из прически (косички черным водопадом обрушиваются на спину Бестии), вот — клинок (шпилька?..) рассекает воздух, вонзаясь в зеленую голову, ровнехонько между глаз.

«Кузнечик» (или, по игровой подсказке — «тетт», странное название для монстра) еще падал, а через него — и по нему — уже лезли, толкаясь, «собратья».

Бестия из мнимо-расслабленной превратилась в молнию — разящую, неистовую, неукротимую. Каждый короткий замах меча уносил одну жизнь, каждый взмах волосами («волчок» — мысленно назвала движение Бестии Хэйт) скашивал сразу нескольких тварей. Каждая косица, теперь адептка это видела, заканчивалась металлической треугольной пластиной, вероятно, «треугольнички» были не простые. Приблизившихся чересчур близко дроу встречала шипами на левом запястье, а те, что дотягивались длинными конечностями до иных частей тела, либо встречались с шипами, либо еще раньше тех конечностей лишались — Тариша была нечеловечески быстра. Шпилька, пронзившая голову первого из павших в этой неравной битве (жатве, это слово, по мнению Хэйт, было ближе к действительности), секунд через пятнадцать с начала боя снова оказалась в левой ладони дроу (как — этого адептка не поняла), и в следующий миг она уже летела вглубь прохода, по которому прибывали монстры.

Твари и не думали кончаться. Прежде, чем труп монстра обратится в клубок дыма с лутом, труп — то есть, тело, должно упасть. Тела теттов не успевали. Им подобные проламывали себе путь сквозь останки сородичей, навстречу одушевленной смерти в лице Бестии.

Монстры продолжали прибывать, и то один, то другой, ухитрялись перед гибелью царапнуть дроу, несмотря на скорость и гибкость оной (Тариша, уворачиваясь от ударов, вертелась и гнулась так, как человек гнуться просто не может). Атаки «кузнечиков», в случае успешного прохождения, накидывали на Бестию кровотечение (оперативно снимаемое адепткой при помощи длани очищения) и снимали здоровье. Хэйт, не имеющая привычки участвовать в бою в качестве мебели, сосредоточилась на исцелении дроу, по методу старца из ордена Балеона: каст — пауза на несколько «капель»-секунд, шестое наложение заклинания — критическое.

Тетты, лезущие без остановки, были от сотого уровня и выше, и, вместо тщетных попыток набить опыта (твари, убиваемые Таришей, согласно системному предупреждению, адептке не давали ничего), Хэйт сконцентрировала все внимание на наставнице. Живая, не истекающая кровью, Тариша являлась ключом к успешному прохождению двух шагов испытания, а также — неписью, поддерживавшей адептку в трудные минуты; их — минут — не одна и не две выпало, когда пришлая пыталась покорить залы четырех стихий…