Яростный Клинок - Дэвид Геммел Страница 24

Ворна позавтракала сушеными фруктами и сыром, а потом вернулась к больному.

Даже если он и выживет, то изменится до неузнаваемости. Какой пятнадцатилетний парень не изменился бы?

Он проявил невероятную храбрость, схватившись со зверем. Правда, молодые иногда так поступают, уверенные в собственном бессмертии. Молодежь всегда считает, что будет жить вечно. Коннавар же, если выживет, будет знать, что это не так. Узнает, что не всех врагов можно победить, а мир — опасное место. Будет ли он и впредь таким же отважным? Таким же самоотверженным?

Ворна надеялась, что да.

— Сначала тебе надо умудриться выжить, — сказала она лежащему без чувств юноше.

Руатайн проехал вперед, и Мирия поймала себя на том, что не сводит взгляда с его могучих плеч. Ночь была холодной, ветер свирепо завывал в ущельях. Лошадь шла, опустив голову, а женщина плотнее закуталась в шаль. Звезды сияли в темном небе, и луна бросала свет на склоны Каэр Друаг. Мирия оцепенела. Ее разум наполнили мысли о прошлом, явившиеся из бездн памяти. Ночь, когда Конн появился на свет, и Вараконн вернулся с горы, а глаза его сверкали от страха перед неизбежностью смерти. Тогда он взял ее за руку и плакал от горя расставания со всем, что любил.

— Не уходи, — молила она. — Останься и расти нашего сына. Руатайн поймет.

— Поймет, но что я буду за человек, если брошу моего побратима?

— Он будет не один, рядом с ним встанут сотни воинов. Вараконн пошел… и погиб.

Она очень старалась не винить Руатайна в смерти мужа, однако горькое семя, однажды посеянное, дало обильные всходы в ее пустом отныне сердце.

А потом, через три месяца после того, как Мирия швырнула злые слова в лицо Руатайну, Ворна подошла к ней, когда она собирала грибы на Тисовой Поляне.

— Ты ошиблась насчет своего мужа, — сказала колдунья. — И, думаю, сама знаешь это.

— Уходи, оставь меня в покое, — сказала ей Мирия. — Ты не понимаешь.

— Я понимаю, что ты лелеешь в своем сердце ложь. Она сидит там, как черная крыса, отравляя все добрые дела.

— Он обещал, что охранит жизнь моего Вараконна! — закричала женщина, и глаза ее наполнились слезами.

— Да, людям вообще свойственно обещать невыполнимое. Давай пройдемся.

Ворна взяла Мирию за руку. Вокруг них заклубился туман, поднимаясь от сырой земли. Он был холодный и влажный, и скоро женщина с трудом могла разглядеть лицо Ворны. Крепко держа спутницу за руку, колдунья продолжала идти.

— Где мы? — спросила Мирия.

— Нигде, — был ответ.

Вдали послышались пение труб и звон мечей. Звук казался странно приглушенным.

— Здесь идет бой? — прошептала она.

— Шел бой, — проговорила Ворна. — Идем.

.. Туман медленно рассеялся, и две женщины оказались на призрачном поле битвы. Вокруг них сражались люди, бледные и полупрозрачные, и их крики казались тонкими и чуть слышными. Женщины продолжали свой путь. Воины не видели их. Мирия оглядывалась, пораженная бессмысленной яростью битвы. На многих воинах были рогатые шлемы и кольчуги; похоже, это Морские Волки. Ворна потянула ее за руку, и она, спотыкаясь, последовала за ней. Теперь атаковали риганте. Сердце Мирии забилось.

Вот и он — ее любовь. Вараконн размахивал бронзовым мечом рядом с Руатайном. Он казался таким хрупким по сравнению с белокурым гигантом. На него кинулся человек с копьем. Руатайн заметил это и прыгнул на врага, сбивая того с ног. Еще дважды, когда Вараконну грозила опасность, верный друг защищал его. А потом все закончилось, по крайней мере ей так показалось. Морские разбойники отступили. Мирия видела, как Вараконн поднял меч и закричал в восторге:

— Я жив!

Неожиданно несколько Волков прорвались сквозь преследующий их отряд и бросились к нему. Руатайн прыгнул им навстречу. Вараконн выронил меч и попытался бежать. Его друг сразил двух врагов, но остальные настигли ее возлюбленного. Один из них вонзил меч в спину бегущего. Руатайн громко закричал:

— Нет!

Пираты продолжали размахивать мечами, пока с ними не было покончено. Руатайн опустился на колени рядом с другом, поднял его тело и прижал к себе. Мирия увидела, как Вараконн держит товарища за руку и как шевелятся его губы…

Она попыталась подойти ближе, но Ворна удержала ее.

— Пора идти, — проговорила колдунья.

Вокруг них снова взметнулся туман. Несколько мгновений Мирия стояла, тщетно пытаясь разглядеть напоследок своего возлюбленного, умирающего в объятиях друга. Потом он исчез. Она с трудом побрела за Борной, и, когда туман рассеялся, они снова стояли на Тисовой Поляне.

— Зачем ты показала мне это? — спросила Мирия дрожащим голосом.

— А ты как думаешь? — ответила колдунья и пошла прочь.

— Не знаю. Лучше скажи, что мне делать? — крикнула ей вслед женщина.

Колдунья не ответила.

Видение преследовало Мирию много дней. И ужасная правда, скрытая в словах Ру, терзала ее, как когти дикой кошки. «Женщина, которая вышла замуж за человека, которого она считает убийцей своего первого мужа, ничуть не лучше грязной шлюхи…»

Никогда.

Мимо пролетела летучая мышь, и лошадь заржала. Мирия вернулась к настоящему. Она видела, как умер ее муж. А теперь близок к смерти ее первый сын.

Они ехали вниз по склону. Внизу мерцали огоньки Трех Ручьев — светильники, вывешенные на порогах, свечи в домах, отражение луны в воде. Ветер набросился на женщину, сорвал шаль с плеч. Она не заметила. Руатайн оглянулся и увидел, как улетает платок. Он осадил коня и, поймав шаль, вернулся к Мирии. Она смотрела вперед. Ру нежно набросил платок ей на плечи. Она не обратила внимание на заботу мужа, и ветер сорвал платок. Руатайн вновь подхватил его, а потом повел лошадь жены вниз по склону, через мост и до самого загона рядом с домом. Мирия и не думала спешиваться. Она сидела на коне, погрузившись в воспоминания.

Руатайн снял ее с лошади и понес в дом.

Браэфар сидел за столом. Девятилетний Бендегит Бран жарил тосты, опустившись на колени возле очага. Отец прошел мимо них к спальне. Браэфар побежал следом.

— С мамой что-то случилось?

— Нет, — ответил Руатайн. — Откинь одеяло, и мы положим ее в постель.

Браэфар повиновался. Бран принес тосты, намазанные маслом.

— Для мамы, — сказал он.

— Она поест чуть попозже, мой мальчик. А сейчас оставь нас. Ребята вернулись к камину. Руатайн положил Мирию на кровать, заботливо укрыл. Потом сел рядом и погладил ее темные волосы.

— Спи. Отдыхай.

Она заглянула в его лицо. Слезы заструились по щекам, и Мирия отвернулась.