Капитан Багровой Тьмы - Константин Мзареулов Страница 24

— Полагаешь, у них ничего не выйдет? — громко спросил доктор. — Не будь таким пессимистом. Должно же у Светлых хоть что-нибудь получиться.

— Совсем не обязательно.

Презрительно игнорируя вражеские насмешки, Оз-Вабланг махнул рукавом. Парень и девушка из его свиты, одетые в белоснежные одежды уверенно поднялись на крыльцо и воспользовались подвесной колотушкой. Вскоре дверь открылась, и Светлые вошли в особняк.

Минут пять было тихо, а потом из дома послышался визг.

— Похоже, кого-то насилуют, — со знанием дела заметил Ланк и добавил издевательски: — Вот значит как вы преступников вразумляете…

Внутри дома раздавались мужские и женские вопли. Неожиданно для всех, включая самого себя, Тарх неловко дернулся, едва не упав, но быстро восстановил равновесие. Спустя полминуты крики внутри дома стихли, словно кому-то заткнули рты.

Светлые заволновались. Внезапно звонко разбилось окно второго этажа, и выпрыгнула Светлая в разодранных одеждах. Упала она неловко — кажется, сломала ногу. Полицейские заржали, тыча пальцами в ее сторону. В разбитом окне появилась откормленная морда Балыглу. Громко рыгнув, он крикнул полицейским:

— Выбросьте из моего сада эту падаль.

Стражи беспорядка подхватили под руки полубесчувственную девчонку и выкинули за ограду, обозвав неблагодарной шлюхой.

— А где же Оз-Гордей? — недоуменно проговорил старший Светлый.

Сообразив, что речь идет о маге, который вошел в дом и до сих пор не подает признаков жизни, равно как признаков смерти, Тарх небрежно ответил:

— Внутри остался. Полагаю, сейчас его обрабатывают. Безупречно-спокойная мина покинула лицо вождя вергатильских Светлых, сменившись гримасой ненависти.

— Не радуйтесь, подонки! Мы все равно не позволим вам ворваться в этот особняк и устроить самосуд, — яростно прошипел Оз-Вабланг.

— Завидую твоей упертости, — усмехнулся Ланк. — Позволь хотя бы подлечить эту девицу.

— Никогда! — Оз-Вабланг заслонил Светлую, скрючившуюся на газоне и продолжавшую визжать от унижения и боли.

Пожав плечами, врач двинулся прочь и, не оборачиваясь, крикнул:

— Отвезите больную ко мне в клинику. Я буду там через час… — Пройдя с десяток шагов, он мрачно пробормотал: — А точнее, через три-четыре.

На соседней улице Темные сели в экипаж, и доктор велел гнать к дому ротмистра Нацца.

— Получилось? — поинтересовался Тарх.

— Никаких проблем, — заверил его Ланк. — Это ведь очень простое заклинание. Осечки быть не может.

Отставной ротмистр встретил их брюзжанием на грани возмущенных криков. Лучше бы, мол, вместо вина горшок оставили, а то сил нет терпеть.

Его жалобы развеселили гостей, а их смех привел Нацца в ярость. Если бы не вынужденная неподвижность, вполне мог и побить. Кое-как успокоив буйного пациента, Ланк разрешил ему встать. Убедившись, что нога почти не болит 'и на нее можно ступить, подобревший Мех прытко поковылял в отхожее место. С такой скоростью бедняга не перемещался уже года четыре — с тех самых пор, как был ранен.

Вскоре потянулись гости. Многие знали Нацца в лицо — почти все они в разное время пытались лечить его ногу, однако безуспешно. Больше половины врачей были натуралами, но пришли также два Темных восьмерочника и один Светлый семерочник. Взаимной вражды маги не проявляли — похоже, среди лекарей установились прочные профессиональные отношения.

— Все в сборе, рассаживайтесь поудобнее, — пригласил коллег доктор Ланк.

Он попросил Тарха расположиться возле пациента и ассистировать во время лекции. Затем, погасив свет, Ланк наколдовал на стене сверкающее окошко, в котором сменялись картинки, изображавшие разные стадии лечения.

— Итак, начинаем снимать повязки, — торжественно провозгласил доктор. — Любезный магистр Шамрах, соблаговолите подержать этот ремешок…

К этому моменту Тарх уже покинул обиталище Механуса. Вместо него в темноте возле Ланка прогуливалась призрачная иллюзия. Если полицейские следователи пожелают узнать, где находился магистр Худан Шамрах в момент убийства, а дюжина почтенных вергатильцев подтвердит, что магистр Худан Шамрах был у них на виду, причем находился в доброй версте от места преступления.

Амулеты защищали от взглядов. Оставшись незамеченным, гиенокот пробежал сквозь союзную субстанцию Тьмы — пусть это была не мистическая сущность Добра, но всего лишь природная темнота наступающей ночи. Путь отнял у него почти четверть часа, но в назначенный срок оборотень оказался в бухте на морском берегу. Место было тихое, укромное — горожане редко сюда забредали.

А вот дичь, на которую охотился гиенокот, заглянет обязательно. Заклинание было активировано возле дома Балыглу, под носом у ничего не заметивших Светлых. Только Тарха чуть качнуло, когда магическая конструкция, заработав, принялась разворачивать туго скрученные лепестки…

Ждать в засаде оборотню пришлось недолго. Оставив наверху пролетку, по тропе шумно спускались таможенник Балыглу и городской судья Кульдар. Глаза кошкогиены четко различали обоих — растрепанных, усталых, сбитых с толку. Магия вытащила их из-за стола, заставив бросить все дела и мчаться в самую глухую часть города. Судья и начальник таможни топтались на пляжных окатышах, слепо вглядываясь в темноту, вдруг сообщившую звериным рычанием:

— Сейчас вы увидите смерть.

Балыглу заверещал, хватаясь за шпагу, но челюсти уже сомкнулись, прокусив ему запястье. Все-таки подонок был невероятно силен. Выпустив эфес, он попытался стряхнуть хищную бестию, вцепившуюся в его руку. При этом таможенник ухитрился достать свободной рукой кинжал, однако Тарх не стал дожидаться удара сталью.

Убедившись, что клыки разорвали артерию, и кровь буквально хлещет из раны, оборотень разжал челюсти, отпрыгнув на безопасное расстояние. Балыглу бестолково размахивал клинком, рассекая воздух, а вытекавшая из раны кровь уносила силы. Кульдар суетился в отдалении, опасаясь приблизиться, потому как обезумевший бугай мог сослепу и его кинжалом пырнуть.

Тарх внимательно следил за дичью, затаившись в темноте. Он повторил атаку, когда обмякший Балыглу со стоном опустился на прибрежную гальку. Прыжок сзади — клыками в загривок — визитная карточка настоящего оборотня.

— Кто ты? — пролепетал судья.

— Я — твоя смерть, — зловеще сообщил оборотень, бросаясь на новую добычу.

Во время работы он старался поменьше болтать. Сентенции лучше всего произносятся над остывающими трупами. Как бы не была напугана жертва такого нападения, неожиданности возможны всегда. Вот и сейчас Кульдар успел выхватить шпажонку, но Тарх, нырнув под клинок, прыгнул вверх и всей массой обрушился на судью, повалив его на камни.

Видимо, Кульдар стукнулся головой — скорчился, поскуливая. Позади оборотня снова зашевелился таможенник, однако раны у него были слишком серьезными, так что далеко не уйдет.