Дерзкие игры судьбы - Вероника Крымова Страница 24

Словно уличная девка, я сплюнула на землю, освобождая рот от неприятного привкуса, и, развернувшись на каблуках, во всю прыть побежала прочь от этого гада.

Только в своей комнате смогла перевести дух. Нет, ну каков подлец! Сердце все еще бешено стучало, а голова кружилась от быстрого бега. Я подошла к секретеру и достала подарок Лукаса, маленький серебряный клинок с небольшой тонкой рукояткой, как раз для изящной дамской ручки. Теперь всегда буду носить его с собой, больше подвергаться такому унижению не намерена.

Я задумалась, смогу ли действительно применить оружие против человека. Но если бы не проявленная смелость, кто знает, чем бы могло все обернуться? Да кого я обманываю, я бы уже была изнасилована этим мерзавцем прямо на парковой скамейке.

— Тетя Ли, ты чего? — Два больших испуганных глаза уставились на кинжал в моей руке.

— Не беспокойся, малышка, это я так, на всякий случай. — Я подошла и погладила Наулу по головке. — Нам придется уехать из дворца, тебе опасно здесь оставаться. Но не пугайся, мы поедем в хорошее место к доброй женщине. Она о тебе позаботится.

Я искренне надеялась, что тетушка Тилли не выставит нас за порог. Все-таки фактически она в такой же ситуации, как этот несчастный ребенок, всеми презираемая и гонимая.

Я взяла несколько золотых монет, все свои накопления, и положила в сумочку. В голове промелькнула мысль сообщить Лукасу, но, скорее всего, ему сейчас не до нас, он обхаживает свою драгоценную невесту. А я и без него справлюсь.

Наула обернулась лисичкой и запрыгнула в корзинку, которую я взяла в руки. Сверху я накинула кружевную вуаль, чтобы любопытные взгляды не увидели рыжую шубку.

Дорога оказалась совсем не легкой, пришлось двигаться медленно, чтобы не потревожить малышку. Очень неудобно было ехать, ухватив правой рукой поводья, а левой крепко прижимая к себе корзинку. К концу пути все тело задеревенело и затекло. Когда мы проезжали мимо деревни, я удивилась почти полному отсутствию людей. Обычно в светлое время суток жители, не работавшие в поле, хозяйничали возле своих домов, а ребятишки бегали и играли на улице.

Я с трудом слезла с Морковки и наконец поставила корзинку на землю, так что Наула смогла выбраться наружу и вернуть свой облик. Мы спрятались за плотными кустами можжевельника, и я достала приготовленную для нее одежду — мое старое платье, которое было малышке невероятно велико. Нужно заказать для девочки несколько нарядов соответственно ее детскому возрасту и росту.

На стук дверь сразу распахнулась, и в нос ударил приятный запах свежеиспеченного хлеба и ванили.

— Вы как раз вовремя, булочки уже готовы, — вместо приветствия сказала знахарка.

— Добрый день, — улыбнулась я.

— С чем пожаловали? — поинтересовалась тетушка Тилли, разливая ароматный травяной настой по чашкам.

— У меня к вам очень деликатное дело. — Я не знала, с чего начать важный разговор. — Очень прошу вас приютить на время эту чудесную маленькую девочку.

— Она метаморф, — ничуть не удивляясь, заявила тетушка Тилли. — Я сразу почуяла животный запах. В кого обращаешься?

— В лису, — смущаясь, ответила Наула, благодарно принимая чай.

— Хорошо, — резко ответила знахарка. — Но у меня тоже небезопасно, в деревне начались волнения. Боюсь, как бы меня саму отсюда не попросили, хорошо еще, если в вежливой форме. А то могут и поджечь.

— Какой ужас! — Я расстроилась от ее слов.

— Да, сначала — этот снег, а сейчас — и того хуже, домашний скот стал умирать, — вздохнула знахарка. — У этой черни кто виноват, если жизнь не ладится? Конечно, травница или ведьма. Кого еще обвинять.

— Да, я понимаю. Снежная метель посреди лета — это очень странно. Вы не знаете, что это может быть?

— Это колдовство, — жестко ответила Тилли. — Очень темная могущественная магия. Вот только для меня загадка, с какой целью были наведены такие чары на Эктерию.

— Придворный маг смог восстановить природный баланс. Надеюсь, он сумеет нас защитить.

— Эстебан далеко не сильный чародей, — погрустнела тетушка Тилли. — Он добился своей должности не благодаря своим способностям, а с помощью родового имени и некоторых тайных услуг, которые оказывал покойному батюшке короля Стефана. У него очень слабый дар. Да и в случае серьезной опасности он, скорее, сбежит, чем встанет лицом к противнику и будет сражаться на благо народа.

— Но он уверил, что все хорошо и бояться нечего!

— А я чувствую опасность, и беда грозит не только королевскому роду, но и всему народу Эктерии.

— И что же теперь делать? — изумленно спросила я.

— Руны показывают страшные вещи. За нашим принцем по пятам ходит смерть, она уже протягивает к бедному мальчику свои когтистые лапы.

Знахарка протянула мне черный кожаный шнурок, на котором висел железный медальон.

— Возьми, это очень сильный амулет, способный противостоять даже проклятию. Его силы на какое-то время уберегут Лукаса, пока опасность не минует. — Холодный металл коснулся моей ладони. — Только никому не показывай, отдай лично в руки.

— Хорошо, сделаю, как вы сказали. — Я кивнула и спрятала оберег в карман. — Хотела спросить: тот мешочек, что вы мне передали… Он как-то неправильно на меня действует. — Я слегка покраснела. — Я стала чувствовать себя слишком дерзкой и смелой.

— Правильно он действует. — Тетушка Тилли мне подмигнула. — Он настраивает тебя, дает силы сопротивляться чужому влиянию, придает решительности. Главное — слушай свое сердце и будь собою, а все эти правила, этикет и условности придумали, в сущности, такие же люди, как и мы с тобой.

Я еще раз поблагодарила знахарку и с удовольствием пригубила травяной чай. Его насыщенный аромат действовал на меня успокоительно, но в то же время бодрил и прояснял ум.

— Пожалуйста, возьмите деньги, купите Науле одежду. — Я достала из кошеля почти все монеты и положила на стол.

Тетушка Тилли не стала отказываться.

— Это хорошее дело, — согласилась она. — Только сама буду шить, купим ткань и ленты, а вот ботинки закажем у сапожника. Уж такими талантами я не обладаю.

— И куклу, — добавила я, взглянув в сторону малышки.

При моих словах она встрепенулась, а глаза засияли восторгом. Она даже забыла про булочку, которую держала в руках и перед этим аппетитно уминала.

— Конечно, это в первую очередь, — усмехнулась знахарка. Внезапно ее лицо помрачнело, она встала из-за стола и подошла к окну. Отдернув шторку, тетушка выглянула на улицу.

— Странно, — протянула она. — У меня возникло чувство, что за нами наблюдают. Ты, когда сюда ехала, видела кого-нибудь?

— Нет, никого не видела. — Я помотала головой. — Даже в деревне не было народа, улицы почти пустые.

— Все по домам попрятались, — вздохнула тетушка Тилли. — Боятся и носа высунуть. Кто-то пустил слух, что печать с запретных врат снята и теперь нечистые силы ничего не сдерживает.