Грязные улицы Небес - Тэд Уильямс Страница 24

В глаза бросалась необычная конфигурация бара. В каком-то смысле она больше подходила бы ночному клубу — особенно обшарпанная танцевальная площадка и небольшая сцена в конце зала. Однако больше всего меня смутило поведение посетителей. Обычно студенческие питейные заведения выделяются большими деревянными столами и кувшинами с дешевым пивом. Там много шума и мало таинственности. «Харчевня» же, с ее вульгарными кабинками, наоборот, напоминала тихое местечко, где бизнесмены «снимали» на выходные одиноких домохозяек. Естественно, здесь была и университетская поросль, но она вела себя не по-студенчески, если вы понимаете, о чем я говорю. Вместо групп по три-четыре и более человек, которые можно было бы ожидать в подобной забегаловке, многие посетители сидели парами. В темных узких кабинках сутулились унылые одиночки, занимавшиеся асоциальным беспробудным пьянством, которое, как я знал по собственному опыту, не оставляло веселых воспоминаний.

Честно говоря, я даже не осмотрел это заведение. Оно ужасно не понравилось мне. Поначалу я хотел подойти к татуированному бритоголовому бармену и, заказав кружку пива, ненавязчиво проверить служебные выходы и комнаты отдыха. Мне нужен был план для вечернего визита в «Харчевню». Но по вполне понятной причине я не стал уподобляться одиноким пьяницам — даже в целях рекогносцировки. Через пару минут я вышел из бара и зашагал к стоянке машин.

* * *

За весь день ко мне не поступило ни одного вызова. Избегая новых разногласий с Моникой, я решил не появляться в «Циркуле». Вместо этого я направился в наш офис: двухэтажное здание на Арочной улице, которое мы, адвокаты, делили друг с другом, используя адрес для легализации личностей в реальном мире. Как правило, мы числились страховыми агентами или репортерами. Такие социальные маски помогали нам эффективно совать нос в чужие дела и выполнять наш ангельский труд. Единственной персоной, которая действительно работала в офисе, была секретарша по имени Алиса. Многие адвокаты (в том числе и я) имели тела в возрастной категории от двадцати до тридцати лет. Я не знаю, как Алиса получила свою должность, но, судя по виду, ей исполнилось не меньше пятидесяти пяти. Ее полнота говорила о мнимом пристрастии к фастфуду (если только она действительно не питалась фастфудом по собственной воле). В любом случае она вряд ли радовалась своим пышным формам. Честно говоря, она никогда и ничему не радовалась.

— Привет, Алиса, — поздоровался я. — Имеется ли что-нибудь такое, о чем мне следует знать?

Она даже не стала отрывать взгляд от компьютера.

— Кроме того, что ты круто облажался с Уолкером?

— Спасибо, я тоже рад видеть тебя. Но это ты послала меня к нему, верно?

Алиса приподняла бровь, неаккуратно подведенную коричневым карандашом.

— Конечно, я. Разве ты видишь тут кого-то другого? Твой глупый дружок был вне доступа, поэтому я отдала клиента тебе. И ты там заварил какую-то кашу.

Никакой новой информации.

— Ты сокровище, Алиса. Сэм сказал, что он шагнул в портал, и связь с тобой прервалась. Ты слышала о таких неисправностях? И было ли что-то странное в том вызове?

— Это изредка случается. Возможно, из-за погоды вне времени. Точнее, не из-за погоды…

Она покачала головой, открыла ящик стола и вытащила пакетик «Эм-энд-Эмс». Алиса высыпала на ладонь щедрую горсть разноцветных драже, убрала пакетик и, не предложив мне ни одной конфеты, загрузила сладости в рот.

— Что касается вызова к клиенту, мистер любопытный детектив, — с набитым ртом прошамкала она, — то он пришел от центрального диспетчера. Все как обычно.

Алиса осталась печатать отчеты и грызть драже, а я поехал домой. Мне хотелось выпить кофе и поработать с файлами, которые прислал Жировик. Вечер уже вступал в свои права. Стамбаух-стрит была заполнена людьми, возвращавшимися с работы. Казалось, что все жильцы моего многоквартирного дома одновременно зашли в фойе. Чтобы не толкаться в кабине лифта, я дождался следующей очереди.

В коридоре на четвертом этаже меня насторожил странный запах. От него чесались ноздри и глаза. Не успев как следует встревожиться, я дошел до своей квартиры и увидел на двери отпечаток огромной лапы. Он был размером с рулевое колесо автомобиля. Древесина под ним почернела и обуглилась. Вокруг пузырилась краска. Чуть выше виднелись царапины, оставленные длинными когтями. Они походили на извилистые шрамы. Мое сердце пропустило удар и быстро застучало в груди, как у обычного напуганного человека. Кожа стала холодной, словно корка льда. Я быстро осмотрелся по сторонам, но в коридоре никого не было.

«Пылающая рука». Кто-то отметил дверь квартиры «пылающей рукой». Ад намекал, что время моей жизни закончилось. Остальное мне как бы давалось взаймы. Нас учили, что такой знак инфернального недовольства получали только глупцы, пытавшиеся обмануть самого дьявола.

Очевидно, кто-то считал меня полным придурком.