Земля Забытых Имен - Игорь Мерцалов Страница 24

— А раз мы точно ничего не знаем, то, как на войне, будем готовиться к худшему, — заключил Вепрь. — Итак, на нас нападут. Кто? Демоны и вурдалаки? Положим, так — вот от этой печки и пошли плясать.

В его устах это не прозвучало бравадой.

— И что выплясывается у тебя? — спросил Владимир.

— А не сказать, чтобы что-то сильно хорошее. Если здраво рассудить, так сил у нас немного.

— Ну это ты, мой друг, зряшное говоришь, — протянул счетовод. — Ничего себе — немного! Ты бы знал, сколько эти немногие силы снеди проедают, сапог да подков изнашивают…

— Знаю, еще, может, получше твоего, — усмехнулся Вепрь. — Не о том речь. Мы привыкли думать, что у нас тут полторы тысячи войска — сила знатная. А вот посмотрите внимательней. Своих дружинников у нас всего триста пятьдесят, из них полсотни в Новосельце, а прочие на двух северных заставах сидят. Еще четыреста — тоже наши мужики и в ратях бывали, но все одно — ополчение. Эти по южным заставам да в Согре. А все остальное, что есть у нас, — нарожцы, с бору по сосенке, от каждого боярина по сотенке.

— Они все равно славиры, — возразил Светша, недовольно качая головой. — И опыта им не занимать. Зря ты так, Вепрь… Знаю, не всегда лад царит между славирскими землями, а все же мы — одного корня народ, сомневаться в братьях нам не пристало. Да ведь ты сам с ними в походах бывал, плечом к плечу строй держал.

— Ох, обрядник, не серчай, но не дело ты говоришь! — возразил Вепрь. — Плохих бойцов у нас нет, но дружина — это не просто набор молодцов. Они друг друга еще толком не знают, не притерлись, не приспособились. А главное — почти все они сейчас по Согре ходят, обозы охраняют. Эх, вот кабы прошлым летом еще Опорную заставу построили…

— Ну не разорваться же нам было! — воскликнул Некрас. — На все рук не хватает, а ведь ты сам соглашался, что заставы на севере и юге укреплять важнее. Валы, опять же, насыпали…

— Да разве я спорю? — пожал плечами воевода, неожиданно ссутулившись. — Вот и выходит, что враз наши полторы тысячи не соберешь. С южных застав еще можно бы людей снять, а с северных — ни в коем разе: немарцы и их наемники такого случая не упустят. И другое, — чуть помедлив, продолжил он тихо, — мы тут себя защищенными мним, а от кого? От разбойников — да, на одних валах кого хочешь остановим. Но все наши укрепления в глухоманье смотрят, а с запада нас только Жита заслоняет.

— Так что же ты хочешь сказать, что надо все бросать и уходить из Крепи? — воскликнул Светша, оглядываясь на боярина.

Вепрь собрался было ответить, но тут дверь открылась, и в горенку вошел незваный гость — Сохирь. Безбородый, с вислыми усами, в зеленом плаще. Стабучане уже давно себя наособицу ставят и всячески выделить себя норовят, каждой черточкой…

— Добра вам, други, — сказал Сохирь с порога и, подойдя к столу, замер, ожидая приглашения сесть.

При его появлении все невольно напряглись.

— Виделись уже сегодня, — промолвил боярин. — Ну и тебе добра, как нам сулишь. С каким делом пришел?

— С каким делом?! — изумился Сохирь, — С вашим, самым насущным, ради которого и затворились вы тут.

— И что же про него ведаешь?

— Да вот и пришел проведать, — крутя ус, ответил стабучанин. — Крепь, хотя твоим именем названа, для всех славиров дело общее, и не к лицу тебе, Булат, от державы что-либо укрывать. Я как-никак князя верный слуга, а светлый князь наш строго спрашивает, все ли ладом в новых его владениях.

Владимир знал, что Могута всеми силами старался не допустить участия в деле подданных Ярополка, и догадывался почему. Однако стабучане, служившие при княжеском дворе, сумели-таки поставить своего одним из вестников.

Вестникам надлежало следить за исполнением работ и тратой средств. Почти все, подобно Сохирю, были выходцами из разных поместий — на том настоял боярский совет. Требование это было вполне разумно, все-таки немалая часть средств шла, по велению князя, от бояр. Но если прочие вестники постоянно навещали стройки, выезжали на заставы (и, кстати, немало помогали, сносясь с поместьями, когда требовалась дополнительная помощь), то Сохирь, скользкий угорь, прочно прописался в Новосельце. Вроде бы вреда от него нет, а все равно неприятно.

— Не обо всем сразу нужно говорить, сперва рассудить надобно, — спокойно сказал боярин. — Сейчас у меня разговор для своих людей.

— Что ж, Булат, не стану навязываться, — вздохнул Сохирь. — Хоть и жаль, что ты не от меня, от всего Нарога скрываешь…

— Скрываю — что?

Догадки догадками, но пока даже о гибели походников не сообщалось. Сохирь мог весь терем, весь город расспросами замучить, но, кроме того, что внезапно, мало не загнав двух коней, вернулся сын Булата, выведать ничего бы не смог.

— Тебе виднее, — ответил стабучанин, отходя к двери. На пороге он посторонился, пропуская Яромира.

— Добро тебе, Нехлад, сын Булата.

— И тебе добро, Сохирь. Неужто и ты зван на совет?

— Нет, не зван. Не доверяет твой отец вестнику светлого князя нарожского…

— Мой отец знает, что делает, поучись и ты у него делать то, что знаешь, — ответил Нехлад, прикрывая за собой дверь.

Некрас, не сдержавшись, фыркнул:

— Хорошо сказал! Не обидно, а занозисто.

— Вошь стабучская, — стиснув кулаки, проворчал Вепрь. — Удружил с ним светлый князь, ничего не скажешь.

— Полно, — остановил его Владимир. — Не о том речь. Ты хоть выспался, Яромир?

— Как мог, — сказал тот, подсаживаясь к столу и потирая красные глаза. — Не до сна. Что вы решили?

— Пока немногое, — ответил Владимир. — Вот, кажется, Вепрю еще есть что сказать.

— Есть, — кивнул воевода. — В Ашете, где эти вурдалаки, или как их там, навайи были сильны, горстка людей отбилась от целого войска. Особенно если бой на реке вспомнить — опытных бойцов всего ничего: Ворна, Торопча да Горибес. Крох, как помню, парень не промах, но ведь молод, то же и Нехлад — уж не сочти за обиду, Булатыч. Лихи — люди не военные, да двое стариков. Девять человек бились с полчищем — и из трех убитых только один воин. Вот это уже вселяет надежду.

— Но там была река, — заметил Некрас. — А вот к слову: если, скажем, воды из Лесной бочонок-другой привезти, не поможет?

— Если воину отрубить руку и принести ее на поле боя, она никого не убьет, — отмахнулся Вепрь. — Дай договорить, — Он положил на стол один из навайских клинков. — Оружие знатное, но, по всему видно, строевое. А навайи, если я правильно понял, строя не ведают?

— Скорее нет, чем да, — ответил Нехлад. — На хитрость способна та, кто их ведет, но сами навайи едва ли понимают, что и зачем делают. Их действия не совершенно бессмысленны, они умеют окружать, отступать… но именно в бою мешаются в толпу.

— Значит, в строю мы их опрокинем, — убежденно сказал Вепрь. — Три ряда ратников в доспехе, со щитами и рогатинами легко удержат толпу. Помнишь, Булат, как с Гезиром, когда орду его спешили? Даже если прорвут первый ряд — отступаем, выдвигаем второй…