Сердце тени. Том 2 - Екатерина Стадникова Страница 24

Хмурые горгульи проводили Руфуса недобрыми взглядами, будто бы давая понять, что его присутствие здесь не особенно желанно. «Заслужил», – камень на сердце поминутно тяжелел. Почему-то Сэр Тангл совсем не удивился, когда обнаружил хитро свернутую записку, воткнутую в замочную скважину двери его комнаты.

«Некогда уважаемый господин Баламут!», – начало не предвещало ничего хорошего. – «С прискорбием сообщаем, что отныне и вовеки веков вы изгнаны из рядов доблестных Рыцарей Колпака и Бубна. Ваши недостойные деяния больше не очернят светлой памяти Шутника. Приговор окончательный. Пересмотру и обжалованию не подлежит. Без уважения, господа Джестер и Джестер».

– Да что мне теперь, удавиться, что ли?! – Ровные буковки растворялись, точно впитывались в шершавую поверхность.

А Руфус продолжал стоять перед дверью, всматриваясь в пустой лист. От обиды хотелось взвыть.

«Подумаешь, парочка детей решила вычеркнуть тебя из потрепанной книжки?! Кого это волнует? Ты успел вырасти из подобного, разве нет?», – только ком в горле становился все горше и горше. Мальчишеское самолюбие приказывало отыскать новоявленных судей и любой ценой вернуть себе честь! Только все потуги бессмысленны, когда сам понимаешь, что кругом виновен.

Вырасти можно из старых штанов, но не из своей натуры! На самом деле, Руф Баламут Тангл был отличным Шутником. Давно… Даже прошлое теперь отказалось от него. Что дальше? Откуда еще прилетит камень и куда угодит? Проще всего сказать: «Да катись оно!..». Руфус прекрасно знал, что завтра он именно так и скажет. Завтра. Не сегодня.

Руф отпер дверь и вошел. Казалось, небо рухнуло ему на плечи, и ноги вот-вот переломятся! Бывший Баламут вдруг почувствовал себя невообразимо старым. Стоило вздремнуть часок перед тем, как являться на растерзание.

Тяжелый полог балдахина прошелестел, отдернутый порывом ветра, но и здесь ждал сюрприз! Кровать оказалась занята. Натан лежал ровно, сцепив пальцы в замок на животе и… не дышал. Капюшон его сполз, обнажая изуродованное лицо с пустой глазницей. Несмотря ни на что, связной выглядел странно беззащитным и кротким.

– Натан, – Руфус осторожно потрепал того по плечу, – ты пугаешь меня. Очнись, пожалуйста.

Не тут-то было! Связной не подавал признаков жизни.

– Натан! – повторил Руф, склонившись над окоченевшим телом.

«То, что мертво, второй раз просто так умереть не может», – успокаивал себя Тангл. – «Наверняка для таких, как он, это вполне нормальное состояние».

Вдруг здоровый глаз Натана широко распахнулся, заставив Руфуса отпрянуть. Легкие связного со свистом наполнялись воздухом, а суставы хрустели, возвращая себе подвижность. Осознав всю неловкость ситуации, Натан соскочил с кровати и принялся судорожно расправлять покрывало:

– Тысяча извинений, Сэр! – бормотал он. – Я не хотел. Не знаю, что на меня нашло.

– У нас это называется усталость, – пошутил Руф. – А то мне уже показалось, что ты окуклился или впал в спячку.

– Нет, просто задремал, – признался Натан.

– Здесь лучше, чем в подземелье, правда? – Испуг собеседника откровенно веселил.

– Вам должно быть противно? – Связной выпрямился.

– Может и должно, но нет, – пожал плечами тот. – К сожалению, мое слово здесь не имеет больше веса, иначе я бы уже давно настоял на нормальной комнате для тебя. Поэтому пользуйся. Не жалко.

Руфус смял в кулаке пустой лист и с силой швырнул его в сетчатое ведерко. Как же тяжело живется Натану, который всей душой ненавидит собственную природу. Стыдится себя. Сэра Коллоу едва ли волнует внутренний мир его связного. А вдруг ему Натан даже выгоден неуверенным и раздавленным? Руф сам почти стал таким.

В памяти словно щелкнуло.

Состояние Дайны в последние месяцы могло стать причиной… случившегося с ней. Нет, Айни никогда не считалась жизнерадостной оптимисткой, но слишком много событий наложилось друг на друга. Занятно: если кто-то намеренно подавлял ее волю к жизни? Танцор полагается только на факты. Умозрительные заключения – гипотеза, нуждающаяся в доказательствах.

«Нет уж! Не «удавиться», а «встряхнуться»! Заставить себя идти дальше», – он обернулся.

– Что-то случилось, господин? – Натан вернул свой капюшон на привычное место.

– Увы, я не твой господин, – грустно улыбнулся Тангл. – Все в порядке, просто осень.

– Если желаете, я попробую раздобыть вам горячее питье. – Связной легко поклонился. – В качестве компенсации за причиненные неудобства.

– Тогда лучше чего-нибудь бодрящего. – Осторожное проявление заботы, даже со стороны такого существа, как Натан, согревало душу. – Уснуть я уже не усну, а на второй паре у меня первокурсники. Если не соберусь, еще и их уважение потеряю.

– Не думайте об этом. – Спокойный голос вселял уверенность. – Это всего лишь дети, Сэр. Вам достаточно быть самим собой, чтобы покорить их сердца.

– Э-э-э, нет. – Руф скользнул взглядом по небритой физиономии в отражении. – Мне не «сердца покорять», а «образование давать» положено.

– Что ж, я бы порекомендовал привести себя в порядок и полистать план занятий с конспектами. – Пусть Руфус не видел лица, он точно знал, что связной улыбался.

– Так и поступлю, – заверил Сэр Тангл.

Он опустился в кресло и принялся плавно массировать лоб кончиками пальцев. Мысли улеглись, позволяя рассмотреть себя повнимательнее. Оставалось решить, как и на что сумеет повлиять новое знание, и насколько ему стоит позволить это.