Тайна Серебряного храма - Дмитрий Гришанин Страница 24

Старый опытный оракул и чародей Римус Агбаэль Семнадцатый пребывал в растерянности. Кристалл с записью подсмотренного и подслушанного им разговора двух могущественных демонов, которым он снабдил в дорогу Лезля, должен был в любой момент отзываться на поисковые заклинания своего создателя, однако Римус убил всё утро на тщетные попытки установить с ним связь и, скрученный жестоким приступом головной боли, вынужден был отступиться, так ничего толком не добившись.

При этом Римус точно знал, что с кристаллом ничего не случилось, он по-прежнему в целости и сохранности висит на шее у сына. Простенькое заклинание контроля, наложенное оракулом на кристалл, информировало об этом чародея со стопроцентной гарантией. Потому невозможность связаться с кристаллом и увидеть через него сына потрясла и даже напугала бывалого оракула. Такая блокировка идеально нацеленных чар была по силам лишь невероятно могущественному магу. А памятуя, на чью тайну посмел покуситься ничтожный эльфийский оракул, старику было от чего затрепетать и запоздало схватиться за голову — дескать, что же я натворил!

Отлежавшись после утренних экспериментов в магической лаборатории, Римус, как обычно, ближе к полудню перебрался в свой рабочий кабинет на вершине древо-дома. Он сидел за своим любимым овальным рабочим столом и, охватив голову руками, предавался мрачным размышлениям на тему: «Во что же я вляпался?» и «Как бы теперь из этого компоста половчее выбраться?».

Старик настолько сам себя запугал скорой неотвратимой расплатой, что, когда в закрытую дверь его кабинета осторожно постучали, загнанный своими тревожными мыслями оракул шарахнулся от этого деликатного стука, как от оглушительного драконьего рёва.

— Я никого не звал, — собрав волю в кулак, всё же отозвался запаниковавший Римус. И нервно добавил: — Кто там? Чего надо?

— Извините, уважаемый хозяин, что отвлекаю вас от важных дел, — донёсся из-за двери приятный женский голосок. — Но у меня к вам важное дело, касающееся вашего сына Лезля.

С трудом подавив едва не вырвавшийся из горла вопль отчаяния, старик испуганно бросил в закрытую дверь:

— Ничего не знаю! Я не в курсе его дел!

— Но мне доподлинно известно, что Лезль вчера покинул Разлесье, исполняя ваше поручение, — возразила невидимая незнакомка. — И если вы не желаете, чтобы об этом узнала вся округа, немедленно отворите дверь и разрешите мне войти.

Припёртый к стенке чародей был вынужден подчиниться. Он сдвинул защёлку в сторону, толкнул дверь и обречённо просипел:

— Прошу.

Переступившая его порог совсем юная эльфийка учтиво поклонилась хозяину и послушно прошествовала на указанный чародеем стул перед рабочим столом.

Вопреки ожиданиям Римуса чудесным образом посвящённая в его секрет гостья не спешила пригвоздить заигравшегося оракула молнией к месту, а и впрямь собиралась снизойти до разговора. Обнадёженный оракул поспешно вернулся на своё кресло и заискивающе улыбнулся посетительнице.

— Так с чего ты взяла, что я давал Лезлю какое-то поручение? — осторожно поинтересовался он.

— Лезль вчера сам мне сказал об этом, перед отлётом, — призналась девушка, невольно чуть покраснев.

— Ах, вот оно как, — усмехнулся чародей, у которого от этого признания эльфийки словно огромная глыба с плеч свалилась. — Выходит, ты и есть та загадочная Ризидиэль, вскружившая голову моему мальчику?

— Да, меня зовут Ризидиэль, — кивнула девушка и еще больше зарделась.

— Значит, сын не удержал-таки язык за зубами, — рассмеялся старик. — Но я его понимаю, трудно отказать такой красотке, если она пристанет с расспросами.

— Ничего я не приставала, — возмутилась уже совершенно пунцовая от стыда эльфийка.

— Так чем я могу быть полезен тебе, уважаемая Ризидиэль? — перешёл к делу Римус.

— Я хочу знать, куда вы послали Лезля? — решительно объявила гостья.

— Извини, но это наш общий с ним секрет, — покачал головой чародей. — И доверить его третьему лицу никак невозможно.

— Понимаете, у меня очень нехорошее предчувствие, — торопливо защебетала Ризидиэль. — Моя интуиция никогда меня не подводила. И сейчас она утверждает, что, выполняя ваше поручение, Лезль попал в беду. Нужно немедля отправляться ему на помощь. Я готова, но не знаю куда. Скажите же мне, куда он направлялся? Молю!

— Знаешь, Ризидиэль, интуиция — это такая ненадёжная химера, доверять которой всецело всё же не стоит, — покачал головой оракул. — Уверяю тебя, с Лезлем всё в порядке, потому как всего час назад я наблюдал в магическом кристалле его свободный полёт на Грылафе. Посему все твои страхи абсолютно беспочвенны. Лезль движется, согласно нашему плану, к намеченной цели и очень скоро, покончив с делами, вернётся домой. Так что, милая, запасись терпением и жди. А о нашем с ним общем секрете я тебе рассказать не смогу, уж извини.

— Ну коли так, вы меня успокоили, — кивнула эльфийка, поднимаясь со стула. — Извините, что оторвала вас от дел.

— Да что ты, — замахал руками старик и, хитро подмигнув, добавил: — Мы ж без пяти минут родственники. Приходи в любое время.

Вновь зардевшаяся эльфийка поклонилась и опрометью бросилась вон из кабинета.

Проводив Лезля, Ризидиэль с гордым, независимым видом поднялась по винтовой лестнице вокруг ствола родного древо-дома в свою комнату и только там, оставшись за надёжно запертой дверью наедине с самой собой, дала наконец волю долго сдерживаемому чувству. Вволю нарыдавшись и накатавшись по полу, она освежила лицо чистой родниковой водой из стоящего на треноге в углу серебряного ведёрка и стала переодеваться, намереваясь навестить подружку. И тут её накрыло!

Сердце девушки словно незримыми чудовищными тисками сдавила ужасная невыносимая тоска — верная примета грядущей беды. Оправившись от первоначального шока, эльфийка, как умела, заставила себя отвлечься от мрачных мыслей.

В этом ей здорово помогли трогательные весточки от любимого — наскоро начертанные на клочках бумаги, недосказанные при чопорном расставании ласковые слова в её адрес с неизменным «Я люблю тебя, Ризка!» в конце, приходящие едва ли не каждый час с пойманными ловким эльфом в полёте и зачарованными им птичками.

Записки от любимого приходили весь день до позднего вечера. А когда вдруг прекратились, Ризидиэль не забила сразу же тревогу, потому что за окном уже царила ночь. И девушка справедливо рассудила, что её любимый опустился на какую-нибудь полянку и лёг спать.

Но не получив следующим утром ни единой весточки от Лезля, эльфийка до полудня не находила себе места от всё нарастающего беспокойства. И наконец решилась, поправ гордость, нанести визит старому оракулу и потребовать объяснения у Римуса, в какую переделку он втравил своего младшего сына.

Заверения родителя Лезля, что он магией отслеживает полёт сына и точно знает, что с его младшеньким всё в порядке, на какое-то время успокоили Ризидиэль. Ещё пять дней она провела как на иголках в ожидании хоть какой-нибудь весточки от любимого. Но Лезль хранил подозрительное молчание.