Черный человек - Даша Пар Страница 24

Чёрный цвет быстро сменяется мушками белого. Вдох и выдох. Падаю вперёд, больно приложившись лбом о кафельную плитку. Глаза закрыты, после череды резко сменяющихся вспышек, ничего не видно, нужно привыкнуть. Ко всему. К вернувшимся запахам, объёмным звукам, по-настоящему ярким краскам, к вкусу воздуха, к тому, насколько многогранен реальный мир.

— Я уже вызвал их.

Открываю глаза. Надо мной, как памятник укоризны и еле сдерживаемой злости, возвышается Харон. Внешность изменилась, хоть и осталась прежней. Как и всегда. Страж — олицетворение его сущности, переменчивой, текучей, как вода. Он одет в ту же одежду, но тональность изменилась на холодные оттенки, черты лица заострились, в них появилась отчуждённость и суровость, сделавшие его старше. Этот человек или не человек, всегда поражал меня. То, насколько он разносторонен. Необычен. То, насколько он чужд всему реальному и нереальному.

— Я предупреждала её, — говорю устало, поднимаясь с колен. — Где она?

— На кушетке. Её тело вернулось раньше, — говорит невыразительно, скрестив руки на груди. — Что ты теперь будешь делать?

— Ты ведь мне не поможешь?

— Не в этот раз. Сама знаешь, существуют законы, которые не изменить. Я не могу забрать её с Изнанки. А в сложившихся обстоятельствах, не думаю, что у меня это вышло бы, даже если бы захотел.

— Всё настолько плохо? Почему ты об этом не говорил? — нахмурилась, следуя за ним в каморку сторожа.

— Потому что ничего нельзя изменить, — он качает головой, останавливаясь возле захламлённого стола, наблюдая, как я опускаюсь на корточки возле спящей Марго.

Девушка выглядит совсем безмятежной. Ничто в этом мир не потревожит её сон. Теперь она во власти Изнанки и, если ничего не делать, скоро окончательно перейдёт на ту сторону. Она умрёт.

— Но ты можешь, — продолжает он. — Ведь ты вернулась, а значит не так потеряна, как я думал.

— А ты считал, что я искала предлог, чтобы вернуться к нему? — поворачиваю голову, смотрю с упрёком, а он и бровью не повёл. — Я не настолько безрассудна.

— Они приехали, — он уставился в стену, чуть сощурившись. — Мне пора. Надеюсь, у тебя получится всё исправить.

— А куда я денусь, — говорю растворяющемуся в воздухе Харону.

Почти в ту же секунду на пороге появилось несколько человек с носилками. Всё, как в тот раз. Разница лишь в том, что я вернулась, а Марго нет.

***

Выбравшись на свежий воздух, с облегчением вздохнула, забирая пронзительную свежесть в лёгкие. Ранний рассвет. Ночь отступила, но день ещё не наполнил красками воздух. Тени светлеют, от былой мрачности не осталось и следа. Небо будет ясным, солнечным, безветренным. От этого мороз крепче, но не так тоскливо, как в ветреные дни, с серыми безбрежными облаками, голыми деревьями и тусклым светом.

Достала сигарету из сумки, наблюдая, как носилки со спящей девушкой грузят в частную машину скорой помощи с эмблемой института. Закурив, подождала, пока молодой мужчина, вылезшей из второй машины, подойдёт ко мне.

Он всё такой же, как и прежде, вихрастый, серьёзный, но вот искры лукавства, обитавшие на дне его зелёных глаз, исчезли, как дым. Теперь он просто копия своего отца. Подтянутый, сердитый, в чёрном зимнем пальто классического кроя с клетчатым шарфом. Руки в перчатках то сжимает, то разжимает, как будто что-то давит изнутри, наверное, та сила, что всегда просыпалась на заданиях. Он всегда был таким. Неугомонным, упрямым, честным. Взял лучшее от своих родителей, привнеся порывистость, резкость в суждениях, но странную наивность, открывавшуюся лишь перед близкими. Такой букет невозможно забыть. Как и невозможно быть рядом с ним.

— Андрей, какая встреча, давно не виделись! — восклицаю тоскливо-жизнерадостным голосом. — И что подняло тебя в такую рань?

— Я мог бы догадаться, что ты будешь здесь, — он хмурится. — Всё, что связано с Хароном, связано и с тобой. Он здесь?

— Разумеется нет, — отвечаю, негромко хмыкнув. — Он вас не жалует.

— Однако, когда что-то случается, требуется наша помощь. Ситуация весьма напоминает то, что случилось с тобой, не правда ли?

— Ну тут целая история, за две минуты не расскажешь.

***

— Молодец, Элли, ты как всегда, лучше всех знаешь, что делаешь.

Даже не видя его взгляда, могла себе представить всю степень его негодования. За рулём он всегда был полностью поглощён дорогой, но поджатые губы и напряжённые руки явно на это указывали. Я закончила рассказ, когда мы въезжали на парковку института, следуя за амбулаторной машиной. Сейчас, в тепле, день казался невероятно привлекательным, от солнца щурилась, однако мрачность никуда не уходит. Как и осознание того, что натворила.

— Это был единственный выход. Я бы не смогла убедить Марго в том, что её брата больше нет. Что став учеником Чёрного человека, он перестал быть её братом, — огрызаюсь, доставая сигареты. — Или ты думаешь, что я бы смогла бросить её, зная, на что они способны?

Заглушив машину, он развернулся ко мне и покачал головой.

— Ты могла обратиться за помощью к нам. В прошлый раз это сработало.

— В прошлый раз это обернулось трагедией. И да, могла. Но не стала.

— А ко мне? Ко мне ты могла обратиться? После всего, через что мы прошли?

— И как бы ты помог? Перешёл бы с нами на Изнанку? Ты ведь даже не знаешь, что это такое! — моментально взъярилась. — Не осуждай того, чего не понимаешь, Андрей. Я сделала всё, что могла!

— А что теперь? Девушка в коме и, судя по всему, вряд ли из неё выйдет самостоятельно.

— Я придумаю, что сделать.

— Господи, ты ничуть не изменилась, — с тоской протянул он, прикрывая глаза. — Как и раньше, никого к себе не подпускаешь…

— Люди, которые оказываются рядом со мной — гибнут. Вспомни родителей Насти. Вспомни моих родителей. Они все мертвы.

— Элли…

— Хватит об этом. Твой отец здесь? Мне нужно поговорить с ним.

— Он в командировке. Анатолий Павлович за главного пока его нет.

— Отлично.