Влюбленная Джейн - Рейчел Гивни Страница 24

– Не знаете ли вы, чье это кольцо?

– Остен. Она всегда его носила, – фыркнула женщина так, будто ей задали вопрос, ответ на который очевиден.

– А откуда оно у нее? – озадаченно спросила Джейн. – Кто ей его подарил?

Женщина пожала плечами:

– Происхождение этого кольца – тайна.

Джейн покачала головой. В списке особенно обескураживающих вещей, порожденных ее безумным сознанием, стало одной деталью больше. Воззрившись на кольцо, она с трудом оторвала от него взгляд, даже когда София потянула ее за руку. В самом деле, ей сейчас следовало бы беспокоиться о другом, но кольцо на ее портрете, да еще и в доме с ее именем на фасаде, никак не выходило из ума, заняв особое место во всей этой какофонии странностей.

– Мы начинаем, – объявила женщина в шляпке. – Пожалуйста, выстройтесь в очередь у тех двойных дверей.

Джейн и София подошли. Вся очередь состояла из них двоих.

– Добро пожаловать в мир Джейн Остен, – продолжила женщина, которая, очевидно, была не только смотрительницей, но и гидом. – И добро пожаловать в Бат, ее любимый город.

Джейн фыркнула:

– Если я что-то и люблю в Бате, так это дорогу, ведущую из него.

Женщина опять смерила Джейн гневным взглядом.

– Пожалуйста, молчите, – прошептала София, – а то нас выгонят.

– Меня зовут Марджори Мартин, – представилась смотрительница. – Я буду вашим проводником в Англию эпохи регентства, а также в мир величайшей писательницы всех времен.

– Эта дама начинает мне нравиться, – сказала Джейн Софии.

Марджори церемонно распахнула двустворчатую дверь, за которой оказалась совершенно темная комната.

– Я ничего не вижу, – удивилась Джейн.

– Садитесь, – скомандовала Марджори, указав на поезд, состоящий из маленьких открытых вагончиков.

Джейн и София, двигаясь ощупью, уселись в третий. Марджори заняла место впереди, нажала на кнопку, и поезд тронулся.

– Боже! – воскликнула Джейн от неожиданности.

– Да, – произнесла Марджори, гордо расправив плечи. – У нас единственный в Бате литературный аттракцион с паровозиком.

– Мы все время будем двигаться рывками? – спросила София. – Меня укачивает.

– Если вас стошнит, вы должны будете заплатить пятьдесят фунтов за уборку.

– Пятьдесят фунтов? – воскликнула Джейн. – На эти деньги можно прожить целый год!

– Действительно грабеж, – согласилась София. – И вообще несправедливо. Разве я в ответе за содержимое моего желудка? Я сегодня не завтракала. Только выпила одну «Мимозу».

Поезд въехал в следующий зал, заставленный стеклянными витринами. Марджори указала на первую:

– Прошу внимания! Мы начинаем с самого начала. Вот крестильный чепчик Джейн Остен.

За стеклом на деревянной подставке красовалась крошечная муслиновая шапочка в потрепанных розочках.

– Это не мой крестильный чепчик! – сказала Джейн.

Марджори, обернувшись, наградила ее очередным грозным взглядом, а София толкнула локтем в бок:

– Держите себя в руках. Эта женщина не актриса. Она ничего не знает о съемках и может нас выпроводить.

Джейн согласилась сидеть тихо. В следующей витрине, возле которой остановился поезд, стоял фарфоровый сервиз.

– Писательница обожала заваривать чай, – уверенно продолжила Марджори.

– Это неправда, – сказала Джейн уже тише. – И посуда не наша.

Она понимала, что все это бред, но даже в бреду ей хотелось большего порядка. Слишком уж хаотично были разбросаны детали ее жизни.

В остальных витринах располагались всевозможные шляпы и перчатки, ложки и чашки, ящик с письменными принадлежностями Джеймса, пара чулок Кассандры и отцовский молитвенник.

– Узнаете что-нибудь? – спросила София.

– Все это не мое, – ответила Джейн. – Впрочем, постойте… Извините, пожалуйста, Марджори. А что это за ленточка?

Кусок шелковой ленты, когда-то розовой, но пожелтевшей от времени, длиной примерно в два фута и в дюйм шириной висел на деревянной перекладине в последней витрине. Марджори пожала плечами:

– Ничего особенного. Просто лента для волос. Дамы тогда носили такие.

О, как эта женщина заблуждалась! Джейн сразу же узнала ленточку с опаленными концами, которой была перевязана рукопись «Первых впечатлений» и которую миссис Остен сорвала, перед тем как бросить листки в камин. Кусок атласа, спасенный из огня, был для Джейн дороже всех других сокровищ этой шарлатанской гробницы, возникшей в ее фантазии. Казалось невероятным, чтобы больной разум породил такую деталь.

Вскоре поезд резко остановился.

– Наш тур подошел к концу. Примите небольшие подарки от нашего музея, – сказала Марджори и вручила гостьям по маленькому коричневому диску, украшенному неуклюжим силуэтом.

Приглядевшись, Джейн узнала свой профиль.

– Спасибо, – сказала София и сунула диск в рот.

Джейн сделала то же. То, что было твердым, растаяло у нее на языке. Она закрыла глаза и пошатнулась.

– Вы хорошо себя чувствуете? – спросила София.

– Что я ем?

– Шоколадку. Нравится?

Джейн слышала о шоколаде, но никогда его не пробовала – такие лакомства были ей не по средствам.

– Это лучшее во всей экскурсии.

Они вышли из здания и свернули на Джон-стрит. Обдумывая последние впечатления, Джейн начала сомневаться в том, что верно определила свое умственное состояние. Пожалуй, первоначальный вердикт следовало пересмотреть. Действительно ли все увиденное ею было галлюцинацией? Она уже не ощущала прежней уверенности. Ей доводилось видеть сумасшедших: все они были слишком непохожи на нее нынешнюю. К примеру, если перепачканная супом поэтесса, что стояла близ Насосной залы, ни с кем не разговаривала, кроме себя самой, то Джейн общалась с другими людьми из плоти и крови. Если та несчастная женщина не слышала запаха рыбы, гниющей рядом в канаве, то чувства Джейн служили ей исправно: она ощутила и вкус шоколада, и ванильный аромат страниц той загадочной книги, и приятную шероховатость переплета. Никто из собеседников не сюсюкал с ней, будто она малое дитя, не гладил ее по голове и не уговаривал поехать в Брайтон. С нею обращались как с разумным человеком, способным отвечать за свои поступки.

Джейн на секунду позволила себе предположить, что она не сошла с ума, но, будучи в здравом уме, при помощи каких-то чар перенеслась в 2020 год, где ее знают как великую писательницу и создают посвященные ей музеи. Да, вероятность этого ничтожно мала, и все-таки вероятность есть вероятность.