Обрученные затмением - Анастасия Маркова Страница 24

Отпрянув, она робко поинтересовалась:

– Наденешь его завтра на праздник?

– Если ты этого хочешь, – я хитро заулыбалась.

– Спасибо, – прошептала Ребекка, приведя меня в замешательство. Кто кого еще должен благодарить? Но я выбросила этот момент из головы, едва юная Форестер вновь затараторила: – Лия, давай продолжим общаться. Пожалуйста. Мне еще ни с кем не было так интересно, как с тобой. А еще легко. Между прочим, с твоей помощью я поборола страх и поговорила с родителями. Они назвали меня глупой. Сказали, что расстанутся со мной, только если я сама надумаю учиться в другом городе или однажды соберусь замуж.

Я широко улыбнулась, положила ладони на ее хрупкие плечи, легонько сжала их и села на камень.

– Вот видишь! Я рада за тебя, милая. Иначе и быть не могло.

– Так как? Не перестанешь общаться со мной из-за Деррена? – сестра полукровки опустилась рядом.

– Конечно, нет.

Ребекка радостно взвизгнула, точно я ей пообещала достать с неба звезду, и вкрадчиво поинтересовалась:

– Как поживает твоя волчица?

– Думаю, она готова показаться на глаза, – отозвалась я с довольным видом.

– Покажешь?! – взволнованно спросила собеседница и тут же поникла. – Хотя не нужно. Побереги силы. Завтра они тебе пригодятся.

Несмотря на сбивчивые фразы юной Форестер, я призвала вторую сущность. Волчица мгновенно откликнулась, принялась рваться наружу, желая высвободиться из многолетнего заточения.

Только оборачиваться я не стала. Ребекка была права, сегодня не стоило понапрасну растрачивать силы. Да и одежды запасной с собой не имелось. Раздеваться донага было опасно для здоровья. Не хватало еще заболеть накануне праздника и пропустить веселье.

Мне с трудом удалось усмирить зверя. Приближавшееся полнолуние наделяло его мощью, одновременно лишая меня власти. В итоге мой оборот как начался на изменившихся ногтях, так и закончился под недовольное рычание волчицы.

Тем не менее Ребекка пришла в неописуемый восторг. Она радостно взвизгнула и потянулась к моим пальцам, но затем отдернула руку, подняла на меня глаза и смущенно спросила:

– Можно потрогать?

Я усмехнулась, еще больше проникаясь симпатией к сестре полукровки.

– Конечно.

Ребекка смело прикоснулась к острым загнутым когтям и провела по одному из них подушечкой указательного пальца.

– Бу! – выпалила я и вытянула когти на всю длину.

Юная Форестер испуганно взвизгнула, а потом весело рассмеялась. Ее смех настолько меня раззадорил, что через мгновение я сама заливисто хохотала. Как с ней было все-таки легко! От напряжения и плохого настроения не осталось следа.

Едва смех сошел на нет, Ребекка помрачнела.

– Понимаю, не мое дело, но ты правда намерена выйти замуж за этого пустоголового качка?

Я убрала когти и сделала несколько глубоких вдохов.

– Кто тебе такое сказал? – голос предательски дрожал.

– По Авроре ходят слухи. По правде говоря, их распускает Смит. Хвастается всем подряд, что на днях состоится ваша помолвка.

Внутри поднялась такая волна гнева и возмущения, что лицо, несмотря на холод, запылало огнем. Волчица воинственно зарычала, подталкивая меня обернуться.

Не усидев на камне, я вскочила и заметалась по поляне. Попадись мне сейчас Эллиот на глаза, устроила бы ему хорошую взбучку. И не только словесную…

– Вот гад! – громко выругалась, не сдержав эмоций. – Он сделал мне предложение, только ответа я пока ему не дала.

Ребекка спрыгнула на землю и с надеждой во взгляде спросила:

– Значит, у брата еще есть шанс?

Кто о чем, а лысый о расческе. Я сокрушенно покачала головой.

– Какой шанс, милая?

– Если ты откажешь Смиту, то у Деррена появится возможность все исправить.

Неприятная тема бередила рану на сердце, подобно соли. Хотелось пресечь ее махом. Закрыть раз и навсегда. Но детская открытость сестры полукровки выбивала почву из-под ног, заставляла держать раздражение под контролем, подбирать нужные слова.

– Ребекка… – начала я, тяжело выдохнув.

– Не говори сейчас ничего. Просто лишний раз подумай, – прервала меня юная Форестер.

Весьма некстати у нее в кармане зазвенел телефон. Она перекинулась с кем-то парой коротких фраз и с тенью грусти проговорила:

– Мне пора. Мама звонила, сказала, чтобы я выходила на дорогу. Если вдруг решишь встретиться с Дерреном, он будет ждать тебя сегодня в семь на вашем месте. И еще, Лия! – воскликнула Ребекка и вдруг замолчала. Прошло несколько долгих и мучительных мгновений, прежде чем она продолжила: –Пожалуйста, будь осторожна с Мией. Раз она распустила слухи о твоей неспособности к обороту, значит, постарается воплотить слова в жизнь. Я догадываюсь, что задумала твоя сестра, но лучше тебе расспросить обо всем ее саму или Деррена. В любом случае лучше ничего не ешь и не пей из ее рук. По крайней мере, пока не пройдет праздник. И надень кулон, – напомнила она.

С дороги донесся сигнал машины. Ребекка на мгновение сжала меня в объятиях и унеслась прочь. Следом и я покинула термальный источник.

У крыльца родительского дома туда-сюда нервно расхаживал глава семьи. Едва я заглушила двигатель и вышла из пикапа, как он направился прямиком ко мне. Сердце замерло в преддверии неприятного разговора. Тем не менее я расправила плечи и подняла подбородок.

– Тебя долго не было, – с легким раздражением заметил отец.

– Мне хотелось побыть одной, подумать о многом… Что-то случилось в мое отсутствие?

– Заезжал Эллиот, горел желанием увидеть тебя, но не дождался. Уехал пару минут назад.

– Что хотел? – спросила с плохо скрываемым недовольством.

– Уверен, то же, что и я. Получить ответ.

– Папа, – я тяжело выдохнула и сцепила руки в замок, не желая выдать дрожь в пальцах. – Повторюсь: мне восемнадцать. Я только закончила школу и вернулась домой не для того, чтобы тут же выскочить замуж или связать себя помолвочными обязательствами, а в надежде снова стать частью нашей семьи. Понимаю, ты заботишься о будущем клана и мне желаешь исключительно добра. Но я не готова к семейной жизни. Мне нравится проводить время в мечтаниях рядом с тобой и мамой. И до боли в сердце обидно, что спустя две недели пребывания в родительском доме ты пытаешься передать заботу обо какому-то Эллиоту Смиту, – мой рассудок заполонили эмоции. Я больше не выбирала щадящих фраз, а говорила все, что у меня вертелось на языке. – Я ведь знаю его всего ничего. Пусть мы ходили когда-то в одну школу и знакомы с детства, но это ничего не значит. Люди меняются. Поэтому на данный момент мой ответ «нет»! – на последнем слове я значительно повысила тон, чего с отцом редко себе позволяла.