Подстава. Книга вторая - Елена Звездная Страница 24

– Вау! – даже удивилась слегка.

– Нравится? – спросил Эрих.

– Очень красиво, – подтвердила я.

И вдруг Дагрэй произнес:

– Я прошу прощения за историю с сейром и шантажом. Это было паршиво с моей стороны, и оправдать мое поведение нечем.

Ну… хотя бы извинился.

– Все норм, – милостиво простила его. – Ко всему прочему я нарушила договор и смылась, так что… забили.

– Спасибо, – почему-то поблагодарил Эрих.

– На здоровье, – я зевнула, чувствуя сонливость и насущную необходимость поспать.

И эта сонливость она почему-то становилась все сильнее.

– Знаешь, – Дагрэй снова коснулся моих волос, – меня всегда недооценивали.

– Идиоты, – зевнула я, устраиваясь удобнее, и перестав следить за обретающей подробности на его ладони проекции этой песчаной планеты.

– Идиоты, – согласился Эрих.– Хорошо, что ты не такая, правда?

И тут сонливость слетела с меня как шелуха, я открыла глаза и посмотрела на Дагрэя. И вот он – улыбался. Красиво, конечно, спорить не буду, его холеному аристократическому лицу улыбка вообще потрясающе шла, только я вот не поняла, с какого момента мне эта улыбка вдруг усмешкой стала казаться?!

– И ты права, наши корабли строились на Танарге, так что просчитать какие действия предпримет по протоколу аварийная система было не сложно. Просчитывать поведение живых существ чуть труднее, Мелани, но… я приноровился.

И Женский путь по обе стороны от меня рухнул одновременно! Словно трубу прорвало в двух местах сразу, и я в обломке осталась!

Пронеслись в проломах жуткие тела неожиданно рогатых ящеров, хрен его ведает какой длины, а после один из них острием рога подбросил в воздух часть пещеры, в которой замерла я, и совершенно расслабленно сидел проекцией Эрих. Сидел-то расслабленно, но меня держал очень крепко.

И так же крепко прижимая меня к себе, выскользнул из обломка пещеры и завис в воздухе.

Прямо в воздухе!

Под обжигающим солнцем и на пути несущегося к нам флайта, за которым следовало еще с десяток…

И преследователям пришлось туго – песчаные ящеры оказались тем еще исчадием ада, и, выпрыгивая из дюн, они сносили флайты, просто резвясь.

Все флайты кроме одного.

Того что подлетел к нам, открыв дверь впустил нас на борт, и взмыл в космос, едва я оказалась внутри.

– Рад приветствовать, миледи, – весьма бодро произнес Тамран, легко управляя флайтом.

Я хотела бы ответить, но одно нажатие мигающей кнопки на сенсорной панели и меня спеленало ремнями безопасности как долбанного младенца.

– Мой господин, дальше я справлюсь, – не оборачиваясь, сказал офицер Тамран.

И Эрих… призрачный, но такой осязаемый Эрих, наклонившись, прикоснулся к моим губам, чтобы едва прервав поцелуй, взглянуть в мои охреневшие глаза и прошептать:

– Скоро увидимся, милая.

И он исчез!

Я осталась.

И Тамран остался тоже.

Впереди перед нами вдруг взвился флайт явно угрожающего вида, но сверкнул рог выскользнувшего из песка рогатого ящера, и преграда с пути была убрана.

– Тамран, что за нахрен? – в почти священном ужасе спросила я.

– И не спрашивай, сам в шоке, – поделился офицер.

В этот момент по обе стороны от нас взвились ввысь и опали все те же ящеры…

– Откуда он их достал? – прошептала потрясенно.

– Откуда-то со дна, – просветил Тамран. – Два дня непрерывной медитации, осунулся весь. Да ты сама видела.

Я видела, да, Эрих схуднул заметно так, но ему это очень шло, между прочим, груда тренированного мяса это определенно не для него.

– И что теперь? – голос мой дрожал.

– А чтоб я знал, – впервые продемонстрировал свое неодобрение Тамран. – Но вообще у меня к тебе вопрос, – и он обернувшись через плечо, спросил, – ты когда успела влюбиться?

– Хороший вопрос, – даже в некотором роде похвалила я.

Ответить что-либо другое едва ли сумела бы – я и сама не знала. Эрих как-то так плавно вклинился в мою жизнь, словно всегда там был, и я как-то о своих чувствах не задумывалась.

– Ты тоже отощала, у тебя там рубашка задралась и пресс видно, – заметил Тамран. – Нервы успокаивала?

Я, свесив голову, насколько позволяли ремни безопасности, посмотрела на свой живот. Ну что сказать – жира там не осталось и пресс у меня теперь был такой, что даже Реге на зависть, прокаченный и рельефный. Впечатляющий, в общем. Только меня не это впечатлило, а чудовищное осознание того, что мне все эти дни на Гаэре было плевать на себя. Вообще плевать. Я ела, потому что нужно было есть. Ходила на работу, потому что нужно было ходить. Жила, потому что нужно было жить… И отрывалась только в тренажерке и на ринге с Шайтаном.

У всех свой способ получения эндорфинов. Кто-то ест, кто-то пьет, кто-то на шопинге повернут, кто-то красоте, еще есть повернутые на сексе, а я… я была повернута на тренажерке и спаррингах. Только там я чувствовала себя хорошо, только там переставала думать о всякой хрени, включая… Эриха.

– Тамран, – позвала тихо.

Он лишь дернул плечом, сосредоточенно управляя флайтом.

– Это хреновая идея, Тамран. Если у Эриха буду я… его убьют быстрее, – почти прошептала.

– Пожелаю им удачи, – хмыкнул офицер. А затем серьезно добавил: – Мелани, я говорил тебе, что Эриха лучше не доводить, иначе последуют смерти. Много смертей. Но это будет не его смерть.

Я промолчала, Тамран же продолжил:

– Ты вытащила его с того света. Именно ты. Можешь сколько угодно убеждать себя в том, что он тебе безразличен, но ты любишь его, пусть и в своей своеобразной пассивной форме. Не предавай его. Не наноси удар в спину. А с остальным Эрих справится, я в него верю.

Святая наивность.

– Тамран, если мне прикажут его убить – я убью. – Озвучила суровую реальность.

Офицер застыл, почти не дыша. Затем все же выговорил:

– Спасибо за честность.

– Не за что, – парировала раздраженно. – Давай ты меня просто сбросишь где-то здесь, и на этом мы закончим.

Он промолчал.

– Тамран, ты солдат, как и я, и ты понимаешь что такое «приказ», – надавила я.

– Ты не убьешь, – абсолютно без убежденности произнес он.

– Мы оба знаем ответ, – тихо сказала я.

– Знаем. А так же знаем то, что ты не простишь себе этого до конца своих дней, – психанул вдруг он.

– Не прощу, и скорее всего вторым выстрелом убью себя, но приказ будет выполнен и точка. – Я не нагнетала атмосферу, я говорила как есть.