Другая история принцессы - Наталья Алексина Страница 24

– Корн, давно ты стал капитаном? – спросил Ярвин, а капитан сжал зубы, не сводя глаз с застывшей принцессы.

Грубость выводила ресляндцев из равновесия. Они отчего-то не терпели, когда все идет не так, как положено. Гость сидит не на том месте, женщина говорит вперед мужчин, варвар диктует условия. Королю Дайре тоже не понравилось, когда Ярвин сел на место его советника. Правда, разговор после этого сложился как надо. Вот и Корн сейчас нервничал.

– Так давно ты в капитанах?

– Капитаном я стал шесть лет назад, – ответил тот, и морщина на лбу прорезалась сильнее. – Долгое время я был стражником.

– Король лично подписал указ о назначении Вилла Корна, – заговорила Эйслинг, которая собралась с силами быстрее вояки, хотя и сидела прямая, как палка. – Он живет здесь с рождения и остался, несмотря на дракона.

Гелат, который уже давно сидел, развалившись на стуле, присвистнул. Жаль, Гундриг пошел есть. Он бы даже вздремнул за столом. Хорошая картина получилась бы. Показывала бы, что хозяева могут вести себя как хотят.

– Мой дед участвовал в строительстве города, – сказал в итоге Корн.

– Значит, тебя назначил король и он тебе платит? – в лоб спросил Ярвин.

– Уже долгое время мне платит только принцесса Эйслинг, – так же прямо ответил Корн. – Последние пять лет деньги короля до города не доходили. Все, что вы увидите в городе, сделано на деньги принцессы. Она отдала все нам, потому что город требовал защиты и денег на ремонт. Все нам… За что люди ее и любят.

И за это же ее ненавидят в той деревне. Одним – всё, другим – ничего, подумал Ярвин.

– Это не значит, что я не служу короне, – добавил капитан.

Корн обманывал. Он точно не служил короне, так как давно присягнул принцессе. И где-то в его черепушке мелькала мысль, как бы освободить свою госпожу. У него был красноречивый взгляд.

– С некоторых пор я тоже считаюсь вассалом короля, – поддержал вранье Ярвин. – Он дал мне браслеты, чтобы скрепить союз с принцессой, и вручил земли.

Корн молчал и ждал, что еще скажет варвар, а Ярвину надоело болтать.

– Если ты служишь королю, то и мне пригодишься. Буду рад, если договоримся и ты присягнешь мне и принцессе Эйслинг. – Ярган даже постарался и выговорил имя жены.

Корн удивил: он согласно склонил голову.

– Как пожелаешь. Пока люди живут хорошо и пока принцесса Эйслинг с тобой в безопасности, я и все стражники Хилна служим тебе.

Прямолинейность Корна понравилась Ярвину, и он тоже кивнул. Хотя вот это «пока» царапнуло. Как бы то ни было, он разберется с этим чуть позже.

– Скажи, есть ли в городе свободные дома? Может быть, те, что пострадали от огня, но, если подлатать, в них можно жить? – спросил ярган.

Корн бросил взгляд на Эйслинг, будто спрашивал разрешения. Заговорил он только после того, как принцесса кивнула.

– Северная окраина когда-то давно пострадала, в последний год там стали селиться мастеровые. Но место есть. Разреши узнать, почему тебя это интересует?

– Хочу поселить здесь своих людей, – ответил Ярвин. Он вдруг понял, что собрать островитян вокруг замка – не лучшая идея. Хилн и этого Корна нельзя оставлять без присмотра.

– Ничего хорошего из этого не выйдет, – ответил капитан сразу. – Люди потребуют от меня убрать варваров или пойдут с этим разбираться сами.

– Если сказать, что подданные яргана пришли с миром и будут защищать город, горожане не станут возмущаться, – ответила Эйслинг и перекинула волосы через плечо. Кончики коснулись руки Ярвина, которой он придерживал принцессу за талию. Он легко намотал один локон на палец и улыбнулся. Детская забава, но как приятно-то.

Обычно ее волосы были собраны в длинный хвост, и Ярвин даже забыл, какие они гладкие и блестящие. Но сегодня принцесса не сделала прическу, лишь заплела две тонкие косицы, которые обрамляли лицо и путались в водопаде волос.

Рассмотрит ее вечером, сейчас не время…

Ярвин поднял принцессу со своих коленей и подтолкнул к стулу рядом. Теперь во главе стола сидели они с Корном, а Эйслинг на углу по левую руку от Ярвина.

Думать сразу стало легче.

– Мои стражники справляются с защитой города, – бросил Корн.

– И люди тебе за это благодарны, – подтвердила Эйслинг. – Но северная сторона страдает чаще других, ты же знаешь. А сейчас в стене пролом. От леса нужна хорошая защита.

– Давайте-ка подробнее, – вставил Ярвин и переглянулся с Гелатом, который теперь внимательно слушал. – От кого нужна защита и что там с северной стороной?

Ярвину уже нравилось, что люди с Северного острова будут жить на северной стороне. В этом слышалось что-то магическое.

– Та стена ближе к лесу, и оттуда иногда приходят дикари, – неохотно сказал Корн.

– Дикари? Кто же такие? Я думал, ту сторону спалил дракон, – заговорил Гелат, поглаживая бороду.

– Дракону неудобно нападать на Хилн, город строили так, чтобы он не подлетал, – пояснил Корн. – Основатели выбрали место на реке между двух холмов. И строили низкие дома на расстоянии друг от друга. Чтобы огонь не перекидывался от дома к дому.

– За все время жизни дракона Хилн горел не больше десяти раз, – добавила принцесса.

– И зачем же нужно убежище? – удивился Ярвин.

– Для жителей деревень поблизости, – пояснила Эйслинг. – Не все успевали добежать до Хилна. Чуть выше по склону есть две деревни, у них хорошие стада, и дракон на них иногда охотился.

– Благодаря принцессе он стал делать это реже и обычно улетал в сторону моря, – пояснил Корн, мимолетно посмотрев на Эйслинг. – Овец мы ему приводили, а рыбу он добывал сам.

– Что ж, поехали, Корн, покажешь северную сторону и убежище. Посмотрим, что да как.

Уже на улице он подозвал к себе Гелата.

– Тебе надо остаться в этом городе, – сказал Ярвин. – Что бы нам ни показали, обещай справиться и все починить. За городом нужно присмотреть.

– И за капитаном, – понял Гелат и усмехнулся. – Жена обрадуется, она хотела жить в городе.

Северная сторона выглядела как добротные, но поношенные сапоги. Поистерлась и обтрепалась, но как-то держалась. Крепко сколоченные дома зияли пустыми окнами, а лачуги и пристройки покосились. Ярвин спешился, оставляя коня без привязи. Не уйдет, давно проверено.

Мастерские, из которых слышались то стук, то звон, то привычная рабочая брань, оказались уличными. Три стенки из плохих досок да сверху какой-то навес. Работали без нормальных очагов, грели и коптили все, что нужно, на обычных кострах. Хмурые работяги при виде Эйслинг принимались отряхиваться, вытирать руки и низко кланяться, но лучше от этого их вид не становился.

– Сюда так и не переехали семьи? – спросила она у Корна.