Хроники Черного Отряда. Книги Мертвых: Воды спят. Солдаты живут - Глен Кук Страница 24

Одноглазый снова притворился спящим, но потом спросил, не открывая глаз:

– Ты уже решила, что предпринять, Малышка? Я имею в виду стратегический план?

– Да.

Я сама удивилась, когда у меня это вырвалось. Чисто интуитивно, где-то глубоко внутри, совершенно не отдавая себе в этом отчета, я уже разработала детальный план освобождения Плененных и воскрешения Отряда. И этот план начал осуществляться. После стольких лет бездействия и безмолвия.

Возник Мурген и забормотал что-то о белой вороне. Вид у него был совсем безумный. Я спросила колдунов:

– Вы уже придумали, как удержать его здесь?

– Опять она за свое, – проворчал Одноглазый. – Что ни сделай, все мало.

– Это можно, – заявил Гоблин. – Но мне по-прежнему непонятно, зачем это нужно.

– Мурген не очень-то склонен к сотрудничеству. Не нравится ему здесь, и он потихоньку теряет связь с реальным миром. Предпочитает в полусне бродить по своим пещерам. – Я говорила все это наугад. – И парить на белых крыльях. Быть посланцем Кади.

– Почему белых?

Они не читали Анналы.

– Ворона-альбинос, которая иногда внезапно появляется. Временами Мурген как бы оказывается внутри ее. Его туда помещает Кина. Или делала так прежде, а теперь он цепляется за эту возможность, как делал в те времена, когда Душелов его на такое сподвигла.

– Откуда тебе все это известно?

– Я читаю, в отличие от некоторых. И временами даже читаю Анналы. И в процессе чтения стараюсь понять, что у Мургена скрыто между строк. Даже такое, о чем он и сам мог не догадываться. Полагаю, образ белой вороны сейчас привлекает его тем, что позволяет обрести реальную плоть и выбраться из пещер. Либо он подпадает под влияние Кины всякий раз, когда та пробуждается. Но сейчас все это не имеет значения. Важно лишь одно: чтобы он следил за шайкой наших врагов. И чтобы я могла заломать ему руку, если понадобится.

Поставленная задача должна быть выполнена во что бы то ни стало. Этому меня учил сам Мурген.

– Дрема права, – сказала Сари. – Зацепите его чем-нибудь. А я схвачу за шкирку и надаю хороших пинков, – глядишь, и удастся полностью завладеть его вниманием.

Настроение у Сари резко улучшилось, как будто эта идея насчет прямого общения с Мургеном была ей совершенно в диковинку, а теперь, будучи озвучена, подарила надежду.

Сари даже готова пойти на открытую конфронтацию с Мургеном, поддержки ради втянув в эту историю Тобо. Не исключено, что ей и впрямь удастся восстановить связь Мургена с внешним миром.

Я повернулась к остальным:

– Утром я обнаружила еще один миф, в котором фигурирует Кина. Отец вовсе не погрузил ее в сон. Она умерла. Тогда ее муж до того огорчился…

– Муж? – пискнул Гоблин. – Что еще за муж?

– Не знаю. В этой книге нет имен. Она написана для людей, воспитанных в гуннитской вере. Авторы были уверены, что всякий читающий ее поймет, о ком речь. Когда Кина умерла, ее муж настолько опечалился, что схватил труп и принялся с ним танцевать. В точности как, по рассказам Мургена, она это делала в его видениях. Несчастный до того разошелся, что другие боги испугались, как бы он не разрушил мир. Тогда отец швырнул в Кину заколдованный нож, который разрезал ее на пятьдесят кусков. И все места, куда эти куски упали, стали святыми для тех, кто ей поклоняется. Читая между строк, я предположила бы, что Хатовар – это место, где ударилась оземь ее голова.

– Видать, Одноглазый был на правильном пути, когда хотел выйти в отставку и поселиться в глуши.

Одноглазый вытаращил глаза. Гоблин говорит о нем добрые слова?

– Черта с два! Это был всего лишь приступ юношеской неуверенности в будущем. Но я с ним благополучно справился, ко мне вернулось чувство ответственности.

– Одноглазый – и ответственность? – хмыкнула я. – Абсурд.

– Разве что за мор и глад, – ухмыльнулся Гоблин.

– Я не понял этой истории про Кину, – заявил Одноглазый. – Если она давным-давно умерла, то как ей удалось доставить нам столько неприятностей за последние двадцать или тридцать лет?

– Это религия, дубина, – проворчал Гоблин. – В ней и не должно быть смысла.

– Кина – богиня, – сказала я. – Сдается мне, боги никогда не умирают до конца. Не знаю, Одноглазый. Я просто рассказала то, о чем прочла. Вспомни: гунниты не верят, что человеческая жизнь прекращается навсегда. Душа продолжает жить.

– Хе-хе-хе, – захихикал Гоблин. – Если гунниты правы, ты по уши в дерьме, коротышка. Колесо Жизни будет возрождать тебя снова и снова, пока ты не станешь совсем хорошим. Тебе предстоит избыть уйму кармы.

– Хватит! – взорвалась я. – Мы, кажется, собирались работать.

Работать. Вряд ли найдется человек, которому нравится это слово.

– Прибейте Мургена гвоздями к полу, – продолжала я. – Или на цепь посадите. Что хотите делайте, чтобы мы могли держать его под контролем. Тогда Сари сумеет разбудить его по-настоящему. В самое ближайшее время события начнут развиваться очень бурно. Мурген должен быть ясен рассудком и полностью дееспособен.

– Похоже, ты не собираешься стоять тут у нас над душой, – проворчал Одноглазый.

Я уже поднялась:

– Ты догадлив. Мне нужно кое-что почитать и перевести. Обойдетесь без меня, если дадите волю чувству ответственности.

Одноглазый сказал Гоблину:

– Нужно засунуть Малышку в один спальный мешок с каким-нибудь парнем, это ей вправит мозги.

Один спальник на двоих – для него лекарство от всех болезней, несмотря на возраст.

– Когда Мурген разберется с тем, о чем я говорила, пусть поищет Нарайяна и Дщерь Ночи, – сказала я, прежде чем уйти.

Не надо было объяснять колдунам, что эта парочка ни в коем случае не должна достигнуть своих целей.

16

Получилось! – воскликнула я, бегом возвращаясь в тот угол, где друзья и родственники Мургена истязали его, пытаясь пробудить устойчивый интерес к миру живых. – Я нашла!

– Надеюсь, ты не на меня это вывалишь, – проворчал Одноглазый.

Мое возбуждение было так велико и кричала я так громко, что даже Мурген, пойманный в тенета колдовского тумана и явно не испытывающий от этого никакого удовольствия, озадаченно посмотрел на меня.

– Я всегда подозревала, чисто интуитивно, что ответ – в Анналах. В Анналах Мургена. Я просто проглядела. Может, дело в том, что я слишком давно их читала и мне даже не приходило в голову поискать там снова.