Серый и соседка - Кира Измайлова Страница 23

Лариса покивала, и Алексей сказал:

– Да, это подойдет. Когда вы хотите пересечься?

– Если вам удобно сегодня, то в любое время после полудня. Часа в два вас устроит?

– Вполне, – ответил он.

– Тогда я жду вас с нетерпением! – воскликнул профессор. – Всего доброго!

– И вам того же… – пробормотал Алексей, отложив мобильник, и посмотрел на Ларису. – Что это еще за тайны мадридского двора?

– Вот и выясним, – потерла она руки. – Серый, я давно хотела тебя спросить, да все к слову не приходилось… У тебя какое-нибудь оружие есть?

– Только нож. Влад подарил, – пояснил тот. – А если ты о стволе, так он табельный был, я его сдал, когда комиссовался. Да и на кой он мне? Вдобавок у меня же контузия, кто мне справку выдаст хотя бы на хранение?

– Ладно, я тогда свой прихвачу, – совершенно серьезно ответила Лариса, оценила выражение лица Алексея и засмеялась: – Да шучу я! Это зажигалка такая, в форме пистолета… Давай, вставай, я пойду завтрак готовить.

И она ушла, распевая во весь голос «тяжело в деревне без нагана и с наганом тоже тяжело!»

– Чего еще я о ней не знаю? – спросил Алексей у кошек. Кошки выразительно усмехнулись, потянулись и отправились на кухню.

Увидев Ларису перед выходом в гости, Алексей чуть не выронил свою палку и невольно попятился.

– Ты чего? – спросила она, прихорашиваясь перед зеркалом.

– Ты даже на работу так не одеваешься, – пробормотал он.

– Ясное дело, зачем мне на работу наряжаться? – резонно заметила Лариса, подумала и выпустила из сложного узла волос длинную вьющуюся прядь.

– А сегодня зачем?

– Захотелось, – ответила она и повернулась к нему лицом. Девушка была вроде бы не накрашена, но, учитывая то, что перед зеркалом она провела часа полтора, фарфоровым цветом лица и нежно-розовыми губами самого соблазнительного вида она была обязана не только природе.

В ушах у нее поблескивали маленькие серебряные сережки с золотистыми камушками (может, топазами, а может, еще какими-то, либо это вовсе была бижутерия – Алексей абсолютно не разбирался в дамских украшениях), и благодаря этому и еще почти незаметному макияжу глаза Ларисы немного поменяли оттенок.

Простенькое с виду трикотажное серое с едва заметной искрой платьице благопристойной длины, с этакой коротенькой штучкой поверх (как ее, то ли фигаро, то ли болеро, Алексей не мог запомнить), ну и тоненькая дубленка с отделкой из серебристого меха. С виду скромненько, но рядом с девушкой он почувствовал себя неотесанной деревенщиной в своих потертых джинсах и видавшей виды камуфляжной куртке, надетой прямо на футболку.

– Мы с тобой очень забавно контрастируем, – сказала Лариса, подтянув его к зеркалу. – Только не делай угрюмую физиономию и не смотри этак вот исподлобья, а то у тебя такой вид, будто ты сейчас зарычишь и кусаться начнешь. Вылитый Джек! А что ты носом шмыгаешь? Простыл?

– Нет, я это я пытаюсь понять, чем от тебя пахнет, – пояснил он. – Чем-то безумно знакомым, но я не могу разобрать. Вроде бы лимон, а вроде бы что-то сладкое еще, и я точно этот запах помню с детства, если мне не мерещится. Что за духи?

– Это не духи, – улыбнулась она. – Это эфирное масло. Одна капля – и благоухаешь сутки, никаким духам не снилось. И тебе не померещилось, были когда-то то ли просто леденцы, то ли монпансье, – помнишь, в маленьких жестяных коробочках, горошинки такие? – с лимонным вкусом и таким вот запахом. Только меня на вкус пробовать не надо!

– Идиотская шутка, – буркнул Алексей и, сев на банкетку, сунул ноги в раздолбанные берцы.

Обуться ему тоже было не так-то просто, и если летом проблема решалась легко – надел мокасины и пошел, то зимой было намного хуже: нагнуться, чтобы завязать шнурки или застегнуть молнию, не нагнешься, вот и корячься, как хочешь, и спасибо, если есть, где присесть! Хорошо, Лариса отвернулась, застегивая короткие сапожки: если она желала, то могла быть вполне деликатной. Правда, чаще всего она этого не хотела.

– Готов? – спросила она, дождалась кивка и взяла с тумбочки ключи. – Тогда идем. Как раз к двум доберемся: дорожки по случаю выходных не чистят, как бы не увязнуть!

Не увязли, только вот редкие прохожие с недоумением поглядывали на странную парочку: хорошо одетая симпатичная девушка и угрюмого вида потрепанный верзила на голову выше нее, крепко держащийся за девичье плечо. Может, думали, что это Лариса перебравшего кавалера домой тащит…

– Елена Матвеевна, с прошедшими праздничками! – весело сказала Лариса соседке, вышедшей прогуляться: погода стояла замечательная, не слишком морозная, солнечная, снег сверкал так, что глазам было больно.

– И вас также! – ответила та. – И с наступающими, Рождество на носу, забыли?

– Ой, правда, – Лариса хотела всплеснуть руками, но вспомнила, что держит Алексея за пояс, как раненого бойца: под снегом было скользко. – С этими праздниками уже не упомнишь, которое нынче число… не забыть бы на работу выйти, и ладно. Елена Матвеевна, как там… душок-то?

– Да вроде нету, – подумав, ответила та. – Может, повыморозило? Ну, если это с чердака тянуло. Хоть там и обыскали все, да мало ли перекрытий! Крыса куда угодно заберется!

– Будем надеяться, что по весне не запахнет снова, – серьезно сказала девушка. – Серый, который час?

– Половина, – ответил он.

– А, ну мы раненько…

– А что, опять полиция приедет? – словоохотливо спросила Наталья Семеновна, соседкина подружка.

– Да нет, что вы. Просто хозяин квартиры, которая смежная с Лешкиной, хочет о чем-то с ним поговорить, – бесхитростно ответила Лариса. – А вы его знаете? Старенький такой профессор, Георгий Федорович. Тарнопольский, да, Серый?

Старушки переглянулись.

– Жорку-то? – презрительно произнесла Наталья Семеновна. – Еще б не знать! Профессор кислых щей выискался!

– Не понял? – нахмурился Алексей, поудобнее перехватив Ларису. От нее так вкусно пахло на морозе этим ее эфирным маслом, что хотелось надышаться впрок. – Он вполне представительно выглядит…

– Ай… – махнула рукой Наталья Семеновна, подстелила газетку и села на лавочку. – Мало ли, кто как выглядит. Ты вот с виду бандит бандитом, а такой парнишка хороший! А Лариса вроде щебетушка-хохотушка, а на самом деле…

– Не смущайте меня, – серьезно попросила девушка, и Алексей невольно покосился на нее: на тонком лице появилось странное холодное выражение, и снова он почувствовал под рукой щетинящийся загривок, как тогда, в магазине.

– Ладно, ладно, прости старуху, – вздохнула та. – В общем, Жорку мы с Леной давным-давно знаем, вот как заселились. Это сколько нам тогда было-то, а, Ленк?

– Дай бог памяти… Я с тридцатого, заселились мы сюда в пятьдесят шестом, как сейчас помню, ходили с моим Валюшей и дивились – хоромы-то какие! Это сейчас все фыркают – однушка, однушка, а нам после угла в бараке она царским теремом показалась! Вода горячая, газ, отопление… рай земной! И пацана в школу в другой район таскать не надо…