988 - Роман Казимирский Страница 23

– Грузи. Только осторожно! Вот так.

Все это время Марсель наблюдал за происходящим с открытым ртом – это было бы заметно, если бы не маска. Курьян не переставал его удивлять. Прежде он никогда не только не проявлял себя как знаток народной медицины, но и вообще производил впечатление редкостного оболтуса. Теперь же историк понял, что очень сильно ошибался в своем друге, и у него многому можно было поучиться. В конце концов, убедившись в том, что Муса не вывалится по пути, мужик забрался на его лошадь и махнул рукой:

– Поехали, что ли. Только за мной следуйте, чтобы моя лошадка никого перед собой не видела. А то еще решит побегать. Ты смотри… – Курьян уселся удобнее. – Теперь понятно, почему он ехал себе и не жаловался – себе-то седло приладил мягкое. Вот хитрец!

Охранники, быстро собрав оставшееся на поле боя оружие, сели на своих лошадей и послушно двинулись за ним. Марсель, с сомнением посмотрев на разбросанные всюду тела, спросил:

– А с этими что делать? Нехорошо просто так их оставлять.

– Почему же нехорошо? – отозвался Курьян.

– Не по-людски.

– Так то не люди. Собаки. А собаке, сам знаешь, и смерть собачья. Забудь.

Подумав несколько секунд, Марсель был вынужден согласиться с этими жестокими доводами. На самом деле, не хоронить же разбойников, которые только что пытались их укокошить? Проезжая мимо одного из нападавших, он вздрогнул – тот вдруг заворочался и открыл глаза, уставившись на него. Он оказался совсем молодым парнем, от силы ему можно было дать лет двадцать. Увидев, как его лицо исказил страх, ученый подумал, что вокруг было слишком смерти, и приложил палец к губам. Похоже, раненый понял его, потому что кивнул и снова закрыл глаза. С тревогой взглянув на своих спутников, Марсель убедился в том, что те ничего не заметили, и проехал мимо лежавшего на земле человека, мысленно пожелав ему удачи. Он не был уверен в том, что поступает правильно, но отступать было поздно. Подарив преступнику надежду на спасение, он не чувствовал в себе сил тут же отнять ее.

Дорога заняла всего несколько минут – оказалось, что место, о котором говорил Курьян, находилось всего в паре верст от них. Подъезжая к Козино, ученый удивился тому, насколько это поселение отличалось от того, к которому он привык. Если в Триполье все дышало свободой и радостью, то здесь будто ураган прошел – всюду царило запустение, даже собаки, и те не лаяли, а как-то испуганно повизгивали, почуяв их приближение.

– Да, – протянул Курьян, – давненько я у кума не был. Чего это они огородились?

Деревня на самом деле была обнесена частоколом, несмотря на то, что насчитывала всего несколько дворов. Судя по всему, селение не процветало. Интересно, что послужило причиной такой разрухи?

– Кто идет? – внезапно послышался неприветливый мужской голос.

– А, это Тимоха, мой… – начал было Курьян, но в этот момент в нескольких сантиметрах от его головы просвистел камень, пущенный, судя по всему, из пращи.

– Ах, ты, фетюк! – выругался от неожиданности мужик и пригнулся. – Ты чего бросаешься, дурак?!

– Кто идет, говорю? – повторил голос.

– Да Курьян это, Курьян! Тимохин кум.

Уже в следующую секунда недалеко хлопнула дверь, и до путников донеслись звуки быстро приближающихся шагов. Когда перед ними появился невысокий мужчина плотного телосложения, Курьян развел руками в стороны и недовольным тоном поинтересовался:

– И как это прикажешь понимать? Хорошо же вы гостей встречаете…

– Извини, кум, не признал тебя сразу. Но времена такие, сам понимаешь… – взглянув на спутников Курьяна, мужик осекся и попятился. – А кто это с тобой?

– Это друзья. На нас напали недалеко отсюда – видишь, один из наших сзади валяется? Стрелой попали. Нужно его подлечить немножко, а то долго не протянет.

– Надо же, беда какая, – покачал головой Тимоха, с любопытством рассматривая Мусу, который все еще был без сознания. – Ну, заходите, раз так. Эй, там! Это свои, пропустите!

Взяв под уздцы лошадь, к которой были прикреплены дровни, мужик завел ее внутрь селища, остальные последовали за ним. Проезжая мимо домов, Марсель обратил внимание на то, что большую часть его населения составляли женщины и дети – во всяком случае, мужчин практически не было заметно. Удивившись такой странности, он, тем не менее, решил до поры до времени помалкивать – скорее всего, скоро все само разъяснится. И действительно, поручив раненого какой-то дородной бабе, Тимоха проследил за тем, чтобы его аккуратно переместили в одно из строений, и только после этого поманил за собой гостей:

– Пошли, что ли. Устали, наверное, с дороги.

Оказавшись в знакомой обстановке, Марсель с облегчением опустился на лавку, усмехнувшись про себя тому, насколько быстро он стал воспринимать местную действительность как единственно располагающую к полноценному отдыху. Охранники предпочли остаться со своим начальником и, как их не уговаривали, не согласились покинуть его, так что в гостях у Тимохи оказались только Марсель с Курьяном. Тем не менее, ученый предпочел оставаться в маске, чтобы не втягивать еще одного человека в это сомнительное предприятие. Незаметно приложив палец к губам, он дал понять другу, что не желает раскрывать свою истинную личность. Тот согласно закивал и обратился к куму, который уже доставал из подполья запотевший кувшин с квасом:

– А чего это ты, родственничек, приезжих камнями встречаешь? Обидел вам кто-то что ли? Или просто обычаи здесь такие? Не помню что-то…

– Не без этого, – отозвался Тимоха, разливая напиток по кубкам. – Да вы сами уже с нашей напастью познакомились, похоже.

– О чем это ты?

– Ну, не сама же по себе стрела в вашего друга прилетела, верно? Тати повадились на наши края набеги делать. Дружина у них небольшая, но умелая. Караулят путников, нападают на них, многих убивают, если им сопротивление оказывать. Помнишь братца моего, Макара? Нет его больше.

Грустно вздохнув, Курьян сделал большой глоток и поморщился – кисло. Тем временем Марсель, вопросительно взглянув на вдруг замолчавшего Тимоху, решил сам вмешаться в разговор.

– Скажи-ка мне, добрый человек, – обратился он к хозяину дома, – это о каких татях ты говоришь? И сколько их всего?

– Ох, а я думал, ты по-нашему не понимаешь, – удивился Тимоха, поперхнувшись от неожиданности.

– Понимает, понимает, – Курьян успокоил кума. – Ты не смотри, что он в маске – должность у него такая. А в остальном наш человек. Так что там с татями?

– Ну, что… – задумался мужик. – Сколько их, точно сказать не могу. Ходили разговоры, что это сыночки Тарасовские разошлись, но никто этого точно сказать не может – в лицо их никто не видел. Если это все же они, то их пятеро. Самому младшему, Федору, должно быть сейчас лет восемнадцать, самому старшему – под тридцать.

– Так вы что, ни разу не видели тех, кто на вас нападает? – удивился Марсель.