Ведьма огненного ветра - Надежда Кузьмина Страница 23

Вечером, когда уже засыпала, обняв подушку, стукнула мысль: я сказала Колину, что ничего плохого не делала. Но ведь это не совсем правда — был тот случай с Роном. И что сталось после встречи со мной с незадачливым блондином, я не знала. В Академии, во всяком случае, он не появлялся. Но могу спорить, что если бы те влиятельные лица, которые обсуждали и решали мою судьбу, узнали об инциденте, участь моя была бы решена — наверняка сочли бы опасной и прибили, как муху.

Хотя виновата ли стена, если кто-то по пьяни разбил об неё голову?

Но, как бы то ни было, надо молчать и дальше. Целее буду.

Только правильно ли я поступила, доверившись тому, знакомство с кем началось с вражды? Разум сомневался, но интуиция говорила, что да, всё верно. Колин ценит и уважает себя — и себе подобных. Я не прогнулась перед ним и не заискивала, не кокетничала и не искала внимания — и показалась интересной. И сама тоже разглядела за фасадом высокомерного задаваки хорошего парня. Кстати, Хаос против сближения с Колином не возражал. Если повезёт — мы станем друзьями.

Но пока в зарождающейся дружбе наметилась трещина — Колин предложил заниматься магией у него дома, то есть в расположенном на территории Академии коттедже, где ему принадлежал целый этаж. Конечно, там за нами никто не будет следить, но…

— Ты соображаешь, что обо мне начнут говорить, если мы через день начнём уединяться по вечерам?

— Что устрицы, которые ты мне презентовала, подействовали? — хохотнул он. — Но почему так редко, через день? Я был о себе лучшего мнения. Ах, да, ты же ещё поёшь…

Похоже, я нашла ещё одну заразу себе под стать.

— Знаешь, я всё же не готова жертвовать добрым именем. Есть место, где я обычно занимаюсь, правда, оно не слишком уютное. Давай встречаться там? И со мной не нужно возиться каждый вечер — покажи основы, а дальше я сама.

— Ну почему с тобой всегда так сложно? Ладно, говори, что за место?

— Заброшенную башню за дубовой рощей видел? Те вечера, когда не выступаю в «Трости и свече», я сижу там.

— Хорошо, уговорила.

— Смотри, ты можешь сделать так? — на ладони одной руки Колин зажёг огонь, а палец второй туда сунул.

Я кивнула и повторила. Потом спросила:

— А можно попробовать твой огонь?

— Если осторожно. Почувствуешь жар — сразу убирай руку.

Кивнула и медленно поднесла палец к пляшущему рыжему языку на ладони сидящего рядом парня. Вроде ничего. Ткнула палец в пламя — приятно греет и чуть покалывает. Обернулась к Колину — тот удивлённо моргал на меня.

— Так? — прервала я молчание.

— Так. А теперь смотри. Ты спокойно выдерживаешь касание моей магии, потому что она не сфокусирована, размазана. Если я начну делать вот так… — Язычки огня на глазах сжались, превращаясь в похожие на лепестки астры острые иглы, а я почувствовала сначала тепло, потом жар. Но палец не убрала, пока было вполне терпимо.

— В общем, чтобы убить или ранить, нужно сфокусировать магию. Иначе не выйдет. Разница примерно такая же, как между острым ножом и ладонью. Поэтому задача большинства щитов обратная — размазать чужой магический удар, тем лишив его силы. Конечно, ещё лучше отразить, но это намного сложнее. Сейчас я скажу тебе слова и объясню, что надо представлять в уме, пока их произносишь, и ты начнёшь упражняться. Твоя задача — научиться ставить щит за три секунды, хотя и это слишком долго.

Улыбнулась: в данный момент Колин был ни капли не похож на того высокомерного заносчивого мажора, которым показался вначале. Собранный, взгляд умный, жесты лаконичные, точные.

— Поняла. Хочешь, потом покажу, как доставать монетку из воздуха?

— Давай. Удивлю родственников.

— Только не говори им, кто на тебя так дурно влияет, — хихикнула я.

Интересно, что формула щита произносилась на древнеферейском. И я даже разобрала, о чём речь.

Следующие недели я приползала к родной кровати в три ночи и падала без сил. А на занятиях клевала носом. Впрочем, я обнаружила, что мне достаточно прочесть учебник один раз, чтобы внятно пересказать содержание, и не слишком беспокоилась. Зато я научилась ставить щит, о который разбивались огненные снаряды Колина.

Ален до сих пор не вернулся из дома, я получила от него письмо, что, скорее всего, он приедет к Новому году, когда прапрабабушка поправится окончательно. Каюсь, у меня мелькнула мысль, что до Аленовых родителей дошли слухи и сплетни о нашей тесной дружбе, а поскольку мой статус и судьба были ещё не определены, казалось разумным вывести сына из-под огня, услав куда подальше.

Лорда Тиурру я тоже не видела и, хотя уже знала, где кабинет проректора, встреч не искала. Зато случайно наткнулась в библиотеке на книгу «Старинные имена» и среди прочей экзотики обнаружила там Тиурру. Вот ни за что бы не догадалась, что это значит! «Любимый» — ни больше ни меньше. Я ж теперь буду краснеть всякий раз, называя его по имени! Может, перейти на более отстранённое обращение по названию Дома — лорд Велани?

Кстати, Хаос сказал, что лорд Тиурра приходил к башне, но ушёл, увидев, что я там не одна.

Возможно, оно и к лучшему.

Обдумав своё положение, я решила, что мне следует начать хоть немного разбираться в политике Домов, хоть я таких вещей и не люблю. Но сейчас речь идёт о выживании, так что не время капризничать.

Поэтому однажды вечером я попросила Колина рассказать, как устроен мир магов в Эрвинии. Естественно, я понимала, что рассказ будет вестись с точки зрения Дома Эрранд.

Оказалось, что в королевстве имеется больше тридцати Домов. Иногда два Дома сливались, иногда большой Дом по тем или иным причинам мог распасться надвое. В летописях упоминались случаи тотального уничтожения нескольких Домов в войне или же из-за внутренних конфликтов, но сейчас всё было относительно тихо.

Все маги традиционно поддерживали трон. Правда, время от времени некоторые Дома, мечтая возвыситься, впутывались в заговоры, но до сих пор это всегда кончалось для них плохо.

За порядком следили пять Великих — и сильнейших — Домов. Эрранд и Велани были мне знакомы. Кроме того, в пятёрку входили Ойден, Кандерри и Рекон.

Так вот почему вредная леди Острис эйд Ойден сохранила место в Академии даже после того, как совершенно явно пустила обо мне сплетню! — сообразила я. И вот почему не имеющая Дара особа сидела в учебной части, причём занимала пост, позволяющий наблюдать и оценивать всех учащихся в Академии студентов!

Я настолько увлеклась построением умозаключений, что подскочила на кровати и хлопнула себя по коленке. Устроившийся на стуле Колин изумлённо воззрился на мою активность.

Кстати, с его приходом чердак изменился — на полу появился пушистый бордовый ковёр, откуда-то взялся широкий стол с парой трёхрожковых подсвечников, у дальней стены возникла большая тумба с красующимися на ней чайником и сервизом. Чайник мы грели магией. Получилось уютно и — как бы сказать — основательно.