Дракон 3. Иногда они возвращаются - Игорь Алимов Страница 23

Мучители вздрогнули, одновременно воскликнули «Ай-я-я!!!» и отшатнулись в сторону. Один от неожиданности чуть не свалился вниз. Шпунтик плотоядно заурчал и из положения сидя прыгнул на ближайшую стену, оттолкнулся от нее, перелетел на соседнюю, снова оттолкнулся и приземлился ровно на то же самое место. Продолжая урчать, но чуть громче. Ответом ему было очередное «Ай-я-я!!!», а потом пацаны кубарем скатились со ступенек и со всех ног бросились прочь, ломая кусты и что-то неразборчиво восклицая.

Стало тихо. Кот-страдалец — а был он вполовину меньше Шпунтика — осторожно поднял голову, огляделся и увидел спасителя. Некоторое время тупо на него смотрел, не выказывая ни малейшего желания подняться и сбежать, воспользовавшись негаданно нагрянувшей свободой. Потом вздохнул и отворотил морду прочь.

Шпунтик был в полном недоумении: ну как же, ведь тебя спасли! Так беги, прячься, если за себя постоять не умеешь и не знаешь, как правильно поставить людей на их законное место в мировой пищевой цепочке. Скрывайся, таись! Ничего подобного: пестрый кот продолжал равнодушно лежать на ступеньке.

Шпунтик вытянул шею и осторожно его понюхал: вроде нормально пахнет. Котом. Так в чем же дело?

Шпунтик тронул пестрого лапой, но тот даже хвостом не повел. Кажется, он лежал и дожидался возвращения мучителей. Шпунтик тронул его лапой еще разок. Кот поднял голову и посмотрел на спасителя с такою укоризной, что Шпунтику стало не по себе. Во взоре мученика явственно читалось: Ну что ты приперся? Зачем вмешался? Чего тебе вообще надо?..

Тут только Шпунтик заметил, какой местный котейко упитанный. Морда вся жиром заплыла, глаза в щелочки превратились. Да может ли такой кот вообще передвигаться самостоятельно — не то что отстаивать свои права?! Шпунтик знавал пару кошек сходной конституции: они вообще никогда и ничего не делали, целыми днями лелея свой жир, развалясь, точно королевишны, на мягких перинках.

Однажды Шпунтик наблюдал, как подобную кошку хозяйка кормила сметаной: принесла блюдечко, поставила под самую морду, чтобы животинка не перестаралась двигаться, а сама вокруг так и прыгает, так и скачет от восторга. Увидела Шпунтика, застывшего на карнизе в полном изумлении, и руками замахала, как твой ветряк, так что кот предпочел убраться восвояси, не дожидаясь более решительных мер по изгнанию свидетелей.

И что же это получается: ты, толстый китайский котяра, добровольно даешь себя мучить? Лишь бы кормили?! Презренный раб желудка! Ты продал свободу за еду!!! Возмущенный Шпунтик готов был как следует вздуть приспособленца, и лишь богатый жизненный опыт удержал его карающую лапу. Тот, кто добровольно отказался от свободы, не заслуживает даже трепки. Это конченый кот. И не кот даже, а волосатый пыхтящий пуфик на хозяйском диване.

Шпунтик презрительно фыркнул и исчез в кустах.

Из этого происшествия кот вынес две истины: местные коты — идиоты, предавшие свой вид, а Тепло — неизбывно и прекрасно. Потому что будь на месте пестрого прохвоста попавшая в беду Мурка, спасательная операция завершилась бы ошеломительным успехом, и Шпунтик был бы вознагражден более чем щедро. Он бы и без Тепла справился — конечно! — но с Теплом получалось лучше и быстрее. В конце концов, глупо не пользоваться преимуществами по той причине, что противник ничем подобным не владеет. Это же азы, азы тактики и стратегии!..

И наконец, хозяин подарил Шпунтику ошейник.

Раньше Шпунтик видел ошейники лишь на собаках и лишь издалека, потому что разумно избегал сближения с этими пустоголовыми и слюнявыми человеческими рабами. Ошейники были красивые, и Шпунтик недоумевал: отчего котам ошейники не положены? он даже пытался намекнуть хозяину, что вовсе не прочь заиметь такую штуковину — просто чтобы была, но хозяин в ответ явил свою обычную несообразительность. А тут — надо же: или звезды на небе встали правильно, или хозяин развился умом, да только всего вернее, что ему кто-то подсказал, что Шпунтику ошейник придется по душе. Да-да, точно, подсказали. Скорее всего, тот огромный бугай с бородой…

Так или иначе, а теперь у Шпунтика был свой личный ошейник. И безо всякого поводка. Шпунтик видел, как на поводках водят собак — ну что с них взять, у собак и язык вечно в пасть не помещается, наружу торчит! И все они через одну — истерички, чуть что пускаются в лай и контролировать себя не умеют. Дрянная порода, за ними нужен глаз да глаз!..

Размышляя об ошейнике, Шпунтик никакого поводка в виду не имел, ему и в голову не могло прийти такое вопиющее покушение на кошачью свободу, чтобы по улице кота водили, словно собаку! И гляди ж ты: вышло ровно по его чаяниям и надеждам — расчудесный ошейник и безо всякого поводка в придачу. Правда, поначалу хозяин тряс перед Шпунтиком разными сверкающими ошейниками то с колокольчиками и бубенцами, то с ленточками и люрексом, то с бантиками и висюльками, но потом все же пришел в себя и подарил коту благородный ошейник — узкий и тонкий кожаный, и никаких тебе финтифлюшек и сантиментов. Из лишнего в ошейнике был специальный кармашек, где лежала карточка с именем Шпунтика, номером его кошачьего паспорта и пекинским телефоном друга хозяина, а это было вполне терпимо. Кроме того, уединившись в кустах, Шпунтик попробовал ошейник на прочность и убедился, что при нужде сможет от него избавиться в любой момент. Пару раз задней лапой — и готово. Делов-то.

* * *

Обычной пекинской народной в ресторане не нашлось, и потому принесли ее более высокосортную разновидность — в глиняных маленьких бутылочках, горлышки которых были залиты воском. Неискушенный Чижиков очень порадовался экзотике, а Громов некоторое время ворчал, что вот, мол, заставляют платить втридорога за то, что в соседней лавке стоит сущие гроши.

— Да брось ты, Дюша, — махнул рукой Котя. — Не бери в голову. Мы же празднуем!

Он все еще пытался устроить себе праздник, все еще надеялся забыться — после череды невероятных дней разгрузить голову, прогнать неизбежные мысли хоть на время, и самогон из глиняных бутылочек должен был этому поспособствовать. Как и стол — когда официанты принесли все заказанное, Котя пришел в совершенное восхищение. Громов действительно «ударил по мясу»: в наличии было всякое, приготовленное и так и эдак, исходящее паром на жаровне и холодное, нарезанное тонкими ломтиками; а еще было мясо замаскированное — например, крупные такие оранжевые шарики в патоке. Чижиков сперва принял это блюдо за десерт, но выяснилось, что в шариках — тоже мясо. Свинина в кисло-сладком соусе.

— Ну, еще раз за встречу! — провозгласил Громов, воздев к потолку рюмку, в которой плескалась жидкость, прозрачная как слеза. — С благополучным прилетом, мужики. Чтобы все у вас получилось и было!

Сказавши такой многомудрый тост, Дюша отсалютовал рюмкой Коте и Борну и отдельно — Шпунтику, которому по просьбе Чижикова принесли простой отварной рыбы, умудрившись все равно подпортить ее кунжутным маслом, типа для запаха, — после чего опрокинул рюмку в рот и блаженно прикрыл глаза.

— Действительно, — усмехнулся Борн. — Желаю, чтобы все! — и вполне непринужденно маханул свою. Жмуриться от удовольствия не стал. Ухватил палочками кусок угря и запихнул в рот.