Второе пришествие Афродиты - Наталья Швец Страница 23

Прислужницам пришлось несколько раз менять воду. Казалось, что никогда не отмоется от болотной жижи. Наблюдая за тем, как стекающая с кожи вода постоянно окрашивается в зелено-бурый цвет, Афродита еще раз убедилась: родственнички нарушили уговор и пошли в атаку. Следовательно, она может воспользоваться вновь обретенным даром. Надо только сделать это осторожно, тщательно выбрав удобный момент.

* * *

Афродита еще раз ощупала ногу, которая сильно распухла. Конечно, эта травма была не такая тяжелая, как ранение, полученное в боях под Троей. До сих пор в непогоду оно болит да и шрам остался, хотя Асклепий очень старался его зашлифовать.

Изгнанница огорченно провела по нему пальцем, понимая — этот след, как напоминание о прошлом необдуманном поступке останется с ней на всю жизнь. До сих пор понять не может, зачем ввязалась в эту войну. В благородство играла — решила придти на помощь Парису, которому подарила любовь Елены. Уже потом осознала — все было зря. Столько ненужных жертв и смертей… Трою сравняли с землей. Жителей продали в рабство. Елена рассталась с Парисом, а сама Афродита навеки стала врагом двух самых мощных богинь на Олимпе…

Выбравшись из ванны, Афродита с помощью прислужниц кое-как доковыляла до ложа. Устроившись поудобнее — боль в ноге постоянно напоминала о себе, постаралась проанализировать ситуацию. Внезапно ей вспомнилась любимая фраза Гефеста: во всем надо находит свои прелести. А ведь хромой горбун был прав! Она громко засмеялась.

Разве не замечательно, что из-за больной ноги на неопределенный срок прекратит проводить скучные церемонии по утрам! Надоедливые влюбленные перестанут ей жаловаться на свою несчастную жизнь! Кроме того, приключение на болоте возбудило в ней давно забытые чувства — ей вновь захотелось любви! И самое главное, она вновь побывала в объятиях настоящего мужчины. Изгнанница сладко потянулась, совсем позабыв о травме. Зато она о себе тут же напомнила. Острая боль пронзила все тело и богиня на миг лишилась сознания.

В чувство ее привел тонкий аромат распаренных трав. Афродита приоткрыла один глаз. Увидев у изголовья стоял бога Асклепия, приободрилась. Уж его-то бояться не стоит. Великий лекарь насмешливо поглядывал на нее и что-то помешивал в глиняной посудине серебряной ложечкой. В той прошлой, так называемой, небесной жизни они редко общались. Внебрачный сын Аполлона не любил появляться на Олимпе, к тому же его помощь обитателям небесных чертогов не требовалась.

А вот на земле боги были подвержены тем же хворям, что и простые смертные. Особенно, когда они начинали устраивать разборки. Поэтому первый лекарь всегда с огромным удовольствием практиковался на небожителях, едва представлялась возможность. Вот и сейчас весь его вид красноречиво говорил: ну, теперь-то, голубушка, я тобой займусь серьезно. И начнем вот с этого горького отвара!

Афродита поняла — сопротивление бесполезно и послушно открыла рот. Несколько горьких капель обожгли язык и случилось чудо! Боль тут же отступила, а опухоль на глазах стала спадать.

Последнее открытие несколько расстроило. Ведь богиня надеялась хотя бы на несколько дней прекратить утомительные церемонии…

* * *

Через несколько дней богиня возобновила свои вечерние прогулки. В этот раз она вышла под охраной двух нубийцев, готовых в любой момент броситься на помощь своей госпоже. В этот раз киприоты словно обезумели — все желали пообщаться с богиней. Она злилась, раздраженно топала ногами. Все бесполезно. Народ спешил к ней, все сметая на своем пути.

Нубийцам удалось расчистить дорогу. Афродита, спасаясь от преследований, поспешила скрыться в тени цветущих магнолий. Здесь ее ожидала очередная неприятность. В кустах прятались пьяные гоблины. Они о чем-то яростно спорили, потрясали кулаками, совершенно ничего вокруг не замечая. Еще немного и кинутся колошматить другу друга. Драк богиня не любила еще со времен своей жизни с Аресом. Ничего не оставалось, как вновь вернуться на дорогу.

За это время кардинально ситуация изменилась. На сей раз Афродита увидела большую группу людей. В пестрой толпе рассмотрела несколько знатных аристократов, мелькнули знакомые лица купцов. Она узнала лица двух капитанов пиратских кораблей, с которыми поддерживала деловые отношения. Для одного из них небожительница совсем недавно выпросила у Посейдона победу в морских сражениях. Взамен он должен был со своей эскадрой охранять подступы к Пафосу. Неожиданная встреча несколько удивила. По логике вещей, герой должен был блюсти порядок на морских границах острова, а он весело марширует по дороге к храму и распевает глупые песни.

Богиня откровенно недоумевала. Что случилось? Почему вдруг стоит такой шум? Куда двигается возбужденная толпа? Афродита в растерянности потерла рукой лоб, пытаясь найти правильный ответ. На всякий случай решила стать невидимой. Оставаясь незамеченной, последовала за толпой. Совершенно неожиданно выяснилось — народ двигается в сторону ее храма.

Подойдя к воротам, которые тут же распахнулись, все остановились. Никто из смертных не решился первым переступить порог ее жилища. Зато продолжали петь и плясать. Шум и грохот стояли просто невероятный. И вдруг наступила тишина, да такая звенящая, что в ушах глохло. Далее случилось и вовсе невероятное. Народ расступился и по этому живому коридору с гордым видом прошествовали воины из личной охраны царя Адониса. Афродита знала — каждого солдата своего отряда правитель отбирает самолично. Принадлежность к знатной семье не служит основным критерием. В личную стражу мог попасть любой — как сын знатной особы, так и сын гончара или пахаря. Главный акцент при отборе ставился на верной службе своему господину. Сейчас они были заняты совершенно непонятным делом — несли на плечах туши забитых кабанов, амфоры с вином, мешки с зернами…

Стража исчезла в глубине двора. Афродита была возмущена. Ей очень хотелось найти Адониса и устроить скандал. Сдерживало лишь одно — хотелось узнать, для чего устроен этот спектакль.

Неизвестно, сколько бы времени все это продолжалось, если бы внезапно от толпы отделилась группа красоток, тех самых, с которыми столь долго и безуспешно боролась. Нахалки восседали на носилках, которые несли смуглые рабы, и дарили окружающим воздушные поцелуи. Сцена смотрелась просто возмутительно.

— Ну, я вам сейчас устрою, — пригрозила мысленно Афродита. Совершенно позабыв о том, что нельзя показывать свою силу, богиня взлетела и отправилась в храм. Оставаясь невидимой, продолжила свое наблюдения.

Все храмовые светильники были зажжены. Снопы искр поднимались к мозаичному потолку и на глазах покрывали его густой копотью, которую потом будет сложно отчистить. Судя по запаху, который они источали, в пламя добавили дорогие фимиамы. Ей стало обидно. Благовония покупались по безумно высоким ценам в далекой Аравии. Сейчас же их, словно в насмешку над скупостью богиней, которая разрешали их использовать лишь по большим праздникам, свободно жгли. Но и это еще не все. В приемном зале стояли накрытые столы. Машинально подсчитав, сколько кабанов заколото и зажарено, она ахнула от полученной цифры. Богиня была скуповата и никогда не позволяла подобную расточительность.