Факультет. Курс третий - Владислав Картавцев Страница 23

* * *

«Преодоление себя» Кирилл начал с того, что помирился с Натальей. Он постарался увидеть всю ситуацию изнутри и очень быстро убедился: девушка и сама испытывает жуткий дискомфорт от того, что произошло между ними.

Наталья была единственной на факультете, у кого не было пары: она хранила верность своему парню из Якутии и не собиралась развлекаться на стороне. Вследствие чего, по сравнению с другими, возможностей поплакаться в жилетку и кому-нибудь высказать наболевшее у нее было меньше. И так уж случилось, что единственный человек, к которому Наталья могла просто по-дружески прийти и поболтать (даже посреди ночи), был Кирилл, и размолвка с ним давила на девушку столь же сильно, как и на самого Кирилла.

Они помирились легко и непринужденно: сразу отбросили обиду и пересмотрели ее – тоже сразу. Вместе. Чтобы обида не давила и не туманила память ненужными темными воспоминаниями. И принялись болтать без умолку, делясь впечатлениями: что с ними произошло в период «военного положения». Т.е за время командировки.

Выяснилось, что Наталью угнали аж на Чукотку. И поселили среди чукчей – т. е. доподлинно. В специально обустроенном гостевом чуме с оленьими шкурами, разбросанными по полу, с трехслойными стенами (тоже из шкур) и печкой прямо посреди чума, которая топилась с помощью дизельного генератора. И генератор – единственное, что за время командировки напоминало Наталье о цивилизации. Все остальное было столь native, что заставляло задуматься: а не попала ли Наталья случайно в век так восемнадцатый? Или еще более ранний!

– Представляешь, что я чувствовала? – Наталья патетически вскидывала руки вверх. – Я реально думала, что через день-два начнется ядерная война, и всех нужных для государства людей разгоняют по медвежьим углам, чтобы вывести из-под удара. Т. е. я, конечно, не считаю себя такой важной, чтобы заботиться персонально обо мне. – Покраснев, уточнила она, но Кирилл ее понял.

– Я думаю, что ты была недалека от истины. – Он усмехнулся. – Потому что лично я провел целый месяц в подземном бункере, и похоже – на самом нижнем этаже. Метров эдак двести под землей. Я раньше и представить не мог, что у нас в стране есть такие циклопические сооружения…

– Теперь-то я точно в этом не сомневаюсь! – горячо перебила его Наталья. – Речь шла именно о превентивной эвакуации, и вопрос большой войны находился в подвешенном состоянии – причем подвешенном на тоненьком волоске. И слава богу, что все обошлось – видимо, и у нас, и там у них решили, что лучше не доводить дело до крайности, а постараться как-нибудь разрулить ситуацию другим способом.

– Ну, а чем ты там занималась у чукчей? – Кирилл взглянул на часы: до начала занятий оставалось еще минут пятнадцать, и можно было еще немного поболтать. – Ты ведь должна была чем-то заниматься?

– Еще бы! – на лице Натальи отразилось глубокое удовлетворение. – Поскольку я была предоставлена сама себе, то не теряла времени даром. Я быстренько сошлась с местным шаманом.

– Ну-ка, давай об этом поподробнее! – Кирилл навострил уши, одновременно разжимая голову и входя в состояние внутреннего молчания.

– Так вот. – Аналогичную операцию с собственным восприятием мимоходом проделала и Наталья, и между ней и Кириллом произошло совместное видение. – Признаться честно, шаман не ожидал найти в моем лице равную ему по способностям персону, он был очень удивлен и обрадован и немедленно пригласил меня пообщаться с силами. И, как ты понимаешь, я не отказалась.

– Само собой, понимаю! – Кирилл, несмотря на свободное сознание, почувствовал зависть. – Я бы тоже не отказался – вместо того чтобы сидеть в каменном бункере среди солдафонов и заниматься непонятно чем.

– Слушай. Перво-наперво шаман познакомил меня с тремя его подручными силами, которые помогают ему взаимодействовать с силами открытых пространств – вплоть до самых крутых (из тех, что заправляют погодой).

Каждую силу я видела по-разному: одну – в образе большой мохнатой собаки, мягкой и радушной, и дарующей тепло, другую – в образе лисицы: хитрой, подлой и коварной, последнюю же – в образе такого нависающего над головой шамана облака, которое одновременно является его связью с пространством и составляет часть его сути. Эта сила правит непосредственно шаманом и диктует ему волю небес – можно сказать, она посредник между шаманом и небесами. Хотя что я тебе разжевываю – ты и сам все это сейчас видишь.

Кирилл не ответил – он пребывал в состоянии созерцания. Он только махнул рукой Наталье – дескать, продолжай!

– Так вот! Я была представлена силам, как друг шамана – чтобы между нами не возникло проблем. Но прежде я обозначила четкую грань, за которую я не перейду: «В этих местах я гость на время, не собираюсь никого учить и поучать, не собираюсь никем командовать и вмешиваться в какие-либо процессы. И даже брать в союзники какую-либо силу из местных не собираюсь». Я считаю, что с моей стороны подобная обозначка была правильной – нейтралитет гостя – он на то и нейтралитет: позволяет оставаться отстраненной и хладнокровной. И спасает от ошибок – особенно в нашем деле.

– Не знаю почему, – продолжила Наталья, – может быть, потому, что я добровольно приняла на себя обет невмешательства, либо еще по какой причине, но силы решили приоткрыть для меня завесу мистического, недоступного для моего видения прежде. И они взяли меня на охоту.

Наталья намеренно сделала паузу, ожидая от Кирилла уточняющего вопроса. Но его не последовало – Кирилл увидел, что она имеет в виду.

– На охоту, как ты понимаешь, за силой. А если еще точнее – за силой в местах силы. И для этого мне пришлось погрузиться в сон под наблюдением шамана – сон непростой, а вызванный сдвигом точки сборки в позицию взаимодействия с силами и восприятия действительности их глазами. Но пойдём, нам уже пора!..