Тайны Колдовского мира: Стража Колдовского мира - Андрэ Нортон Страница 23

Рядом с ней раздалось тихое урчание. Грук вытянул вперёд руку и следил за тем, как на ней играют краски. Дестри потянула его за собой. Они подошли к скамье перед алтарем. Она указала ему на неё и села, чтобы подать пример.

Великан уселся рядом. Подняв кружку, Дестри отпила три глотка, почти наполовину опустошив её. Затем она кивнула на кружку в руке гостя. Грук отпил, не колеблясь, но глаза его теперь не отрывались от алтаря.

Краски вокруг них вращались, переливаясь и играя, но не было ощущения головокружения, не было чувства, что их захватывает что-то, представляющее угрозу для ума или тела.

Ощущение тепла, умиротворённости, благодушия.

Потом что-то в сознании оживилось — прикосновение Богини? Может быть, но не это важно. Не было чувства опасности, было нечто совсем новое. На этот раз странное прикосновение мысли проявилось, не вызвав страха или боли.

Без вреда. Эти слова ей не принадлежат, но они не являются и посланием Гунноры. Дестри хорошо знает это.

Потом медленнее: Идти… вернуться?

Вопрос. Такой, на который она не может ответить, как ни хотелось бы.

— Врата, — начала она сама говорить, — открыты… закрыты… не открываются.. иссякла Сила.

Возникло ощущение отступления, пустоты.

Затем. Грук должен остаться — здесь?! Последнее прозвучало отчаянным криком, хотя было передано мыслью, не словом.

— Да… — умиротворённость исчезла, взорванная тем, что ей пришлось сказать.

Чувство, что ей необходимо поспешить, перебить это отчаяние, остро пронзило её.

— Это храм Гунноры, а я её Голос, — Дестри не заметила, как заговорила вслух. — Она послала меня тебе помочь, ибо Ей дорого все живое в мире Света. И рука Её простёрта над тобой и будет тебе покровительствовать.

Чувствовалось, что мысль касается его мозга, как подходящий ключ касается незнакомого замка.

— Я Грук, — сначала дело шло с трудом, но потом — глаже. Так работник испытывает новый для него инструмент. — Я… — здесь произошла заминка, потом он продолжил: — тот, который ходит по лесу и ухаживает за зверями Алатара. Второй западный страж.

Мохнатая рука задвигалась и потянулась к поясу, как будто напоминая, что это всё, что осталось от прошлого.

— Я нашёл странный камень — от него шёл свет — когда я прикоснулся к нему, — он напрягся изо всех сил, чтобы унять панику, возникшую при этом воспоминании. Ей знакомо это чувство, пусть и не в такой степени. — Потом не было ничего — чернота, потом я оказался ЗДЕСЬ! Я голодал, потому что не мог найти подходящей пищи и… и я убивал — но без боли, — рука его двинулась к стержню, висевшему на поясе. — Пришёл другой зверь… с яростью в голове… и мне пришлось убить его так, — он вытянул вперёд руки. — Я не мог мысленно поговорить с ним, и он походил на тех зверей, которые бесятся к середине лета.

— Защитить себя, — сказала Дестри осторожно, — не преступление. Если бы ты сотворил зло, то не сидел бы сейчас здесь, в самом святилище Гунноры.

— Тем, кто охотился, тебе… я кажусь таким непохожим телом своим, что вы видите меня как…

Дестри мысленно содрогнулась, представив смутную картину чего-то поистине чудовищного, в существование чего она не готова была поверить — может быть, чего-то из царства Тьмы.

— Нет! — немедленно возразила она. — Но, страж Грук, я не могу от тебя скрыть вот чего: в этой долине всего одно людское поселение. Люди там очень простые, но не так давно за ними охотились чудовища, и они бежали на юг. Им памятны рассказы о прежних днях.

Его мысленное прикосновение становилось яснее и сильнее:

— И я для них такое чудовище, которое пришло, чтобы преследовать их? Они не прекратят охоту на меня?

Дестри вздохнула. Мысль её обратилась к Фоссу, который, несомненно, пребывает в боевой готовности, а значит, предстоит убийство, потому что Грук не сдастся без боя. А если схватки не будет? Как она может встать между деревней и пришельцем? Фосс уже уведомил жрицу, что былое её влияние исчезло. Она не может рассчитывать и на активную помощь Гунноры. То, чем она сейчас располагает — способность общаться с пришельцем, — уже щедрый дар. Но Гуннора не воительница, вся Её Сила направлена к миру.

Посему — есть только один ответ: Грук должен уйти, убраться как можно дальше от долины. Только… куда?

На западе — пустынная земля и море. Но на северо-востоке, говорят, есть ещё земля, где остались представители Старой Расы, а с ними, возможно, и такие — такие же странные, как Грук. Может быть, там его примут доброжелательно.

Но… Дестри зажмурилась и ощутила груз большой горести и потери… не может же он идти туда один. А как же быть с тем, что она жаждала найти здесь? Пусть ей удалось свершить совсем немного во имя Света, но все это потерять? Смерть ходит разными путями, ей счастливо удалось избегнуть её, пока она добиралась до этого тихого приюта, но ведь именно по воле Гунноры она была послана к Груку, а потому у неё не остаётся выбора.

— Лес мне знаком, — прервал её мысли Грук. — Я смогу найти место: если есть лес, который нужно охранять, то это дело привычное, — он снова поднял голову и устремил взгляд на алтарь.

Но Дестри почувствовала, как её всю заполняет нечто всепроникающее, знакомое ей и идущее издалека — то, что привело её из разорённого порта Мёртвых кораблей в эту самую кумирню.

— Все не так просто, — проговорила она медленно, пытаясь не поддаться призыву, но зная, что не в силах противиться.

— В моём мире, — Грук снова коснулся пояса, — на каждого налагаются обязательства. Алатар говорит: «Иди туда-то и сделай то-то»-. И так оно и бывает. Никто не смеет отказаться от своих обязанностей. Мне кажется, о ты, что называешь себя Голосом, что твоя госпожа Гуннора простёрла надо мной своё благословение, над чужаком, не приверженным её вере, — и теперь у меня такое чувство, что это Алатар призывает меня сделать что-то.

Дестри медленно кивнула. За многие годы сопротивления подлости и ужасному злу она закалилась. А сейчас, впервые с самого детства, она почувствовала, как слезы щиплют глаза и струятся по щекам.

— Идём, — она снова заговорила, не только мысленно, но вслух, и слово её было похоже на кровавую клятву, которую приносят при вручении щита и меча. — Нам многое предстоит сделать. Не знаю, как долго станут ждать селяне, прежде чем придут обыскивать кумирню. Нам нужно уйти до их прихода. Я не могу осквернить храм Госпожи кровопролитием.

Она боялась, что их способность общаться исчезнет, когда они покинут внутреннее помещение кумирни, но оказалось, что этот дар остался с ними.

Грук сначала понаблюдал за ней, потом стал помогать упаковывать необходимое. Целебные травы, травы для прояснения головы, если придётся обращаться к Госпоже, тёплый плащ и два кожаных мешка, которые она брала с собой в походы.

У неё не было никакого оружия, кроме кинжала на поясе, и сейчас она впервые желала ощутить рукоятку меча и тяжесть клинка в руке.