Пришествие драконов. Книга 1. Начало - А. Дж. Лейк Страница 23

Под конец трапезы Клуаран запел сказание о святом Эркенвальде. Эдмунд присел на груду камыша у двери трапезной, чтобы послушать. Прекрасный голос менестреля хотелось сравнить с птичьей трелью. Когда песнь отзвучала, все благодарно захлопали. Раздались требования спеть еще. Клуаран послушался; теперь он пел на причудливом языке, такого Эдмунд еще не слышал. Но даже не понимая слов, он угадывал смысл: жестокие невзгоды, любовь, ревность, тоска…

Потом монахи потянулись из трапезной в церковь, на вечернюю службу. Клуаран задержался, заведя беседу с тремя гостями — мужчинами с суровыми лицами, в длинных плащах, недовольно скривившимися при его приближении. Тем не менее они отошли с менестрелем в угол и повели тихий разговор. Эдмунд наблюдал за ними в дверной проем, гадая, что у Клуарана на уме, пока его не позвал молодой монах, сказавший, что ему и Элису назначено ночевать в стойле позади настоятельского дома. Их исчезновение не вызвало у Клуарана ни малейшего интереса.

На следующее утро менестрель, ведя их на рыночную площадь, выглядел рассеянным. Задержавшись перед церковью, он достал звенящий мешочек, вытряс на ладонь содержимое и дал Эдмунду и Элспет несколько медных монет.

— Можете купить на рынке еды, — сказал он, указывая кивком головы на лавки на другой стороне площади, где уже шла, несмотря на ранний час, торговля.

— Базарный день был вчера, — удивленно сказала Элспет. — Ничего не понимаю!

— Сейчас весенняя ярмарка, — объяснил Клуаран. — Она продолжается три дня, и нынешняя холодная весна ей не помеха. — С его лица не сходила усмешка, и верно, серые облака в небе заставляли ежиться. — Все потомки Адама одним миром мазаны: пьют и смеются, только и думают, что о забавах. Ничего, мне это только на руку, — добавил он веселее. — Самое время подзаработать!

На площади прибавилось народу. В город тянулись повозки, какой-то человек вел по улице вереницу лошадей.

— Встретимся здесь же на закате, — сказал Клуаран Эдмунду и Элспет. — Смотрите, не привлекайте к себе внимания. — И он поспешил вдогонку за конским барышником.

Оживление на площади подтверждало слова Клуарана: это была скорее ярмарка, чем просто базар. Разносчики торговали амулетами, четками, бусами и тому подобным товаром, среди прилавков предлагались всевозможные развлечения. Оборванец собирал монетки, играя на волынке, тут и там предсказывали судьбу и предлагали принять участие в азартных играх. Эдмунда охватило головокружительное чувство свободы, стоило им нырнуть в толпу ранних покупателей: дома он и мечтать не мог о такой вольнице, там за ним по пятам следовала охрана.

Когда они проголодались, вкусный запах привел их к открытому очагу: над раскаленными углями вращался на вертеле целый поросенок. Скоро они уже рвали зубами сочное мясо, не заботясь о текущем по подбородкам жире.

К середине дня ярмарочных развлечений прибыло: появились дудочники, певцы, веселый толстяк лупил в огромный барабан.

— Где шарик, господа? Найдите шарик! Вот вы, госпожа, не хотите попытать счастья? Найдете — получите серебряную монету!

Призывы были так навязчивы, что Эдмунд невольно задержался у прилавка, обтянутого кроваво-красной материей. Хитрый детина уже собрал небольшую толпу, шустро передвигая по доске три перевернутых стаканчика. Показав любопытным крашеный деревянный шарик, он неторопливо поместил его под центральный стаканчик.

— Видала я этот фокус! — шепнула Эдмунду Элспет, глядя, как обманщик двигает по доске свои стаканчики. — Выглядит просто, а пойди найди шарик! Ничего не выйдет.

Участники игры один за другим платили и пытались угадать, под каким стаканчиком находится шарик, но владельца прилавка никто, казалось, не мог одолеть. У него были такие здоровенные лапищи, что стаканчики в них терялись, однако перемещались они с поразительной скоростью, да еще сложными путями, при этом ни один не отрывался от доски. Эдмунд видел, что Элспет следит за стаканчиками, увлекаясь все сильнее.

— Точно, под этим! — пробормотала она, глядя на левый стаканчик. Ручищи замерли. Человек, присоединившийся к игре последним, был одного с ней мнения: он указал на левый стаканчик.

— Там ничего нет, — возразил Эдмунд, качая головой. — Он перекатил его под правый.

Детина торжественно приподнял левый стаканчик — пусто!

— Вот он где! — загрохотал он, выкатывая желтый шарик из-под правого стаканчика. Неудачливый гадатель отошел, заплатив хитрецу медный грош.

Элспет восторженно уставилась на Эдмунда.

— Ты видел, как он его туда перекатил? Или использовал свое… Ну, сам знаешь…

— Вряд ли, — пробормотал Эдмунд. — Разве что это умение оживает само по себе…

Он виновато отвел глаза. Это походило на жульничество, хотя… Почему бы нет? Он стал сосредоточенно глядеть на хозяина прилавка. Мгновение неуверенности — это означало, что он уже взирает на все происходящее чужими глазами. Он видел под собой дощатый столик, беспрерывно двигающиеся над столиком ручищи. Но что происходит с деревянным шариком? Вот он! Каким-то образом Эдмунду оказались ведомы его молниеносные перемещения. Похоже, детина уделял больше внимания стаканчику, скрывавшему шарик.

Но это ощущение было не единственным: была еще одна чужая мысль, о которую он попросту ушибся. Обманщик презирал всех, кто с ним играл, считал их олухами — разве умный позволит себя обмануть?

Еще трое по очереди попытали удачу и опростоволосились. Каждый раз Эдмунд шептал на ушко Элспет:

— Средний… Опять правый!

Уж он-то не ошибался!

— Давай сыграй сам! — предложила Элспет. — У меня как раз осталась монетка.

Эдмунд раздумывал недолго. Обманщик был слишком презрителен и заслуживал, чтобы его проучили: пусть знает, что имеет дело не с одними дураками! Он кивнул, взял у Элспет монету и, шагнув вперед, положил ее на столик.

— Решил попытать счастья, юноша? — Детина уже переставлял стаканчики. Сначала Эдмунд попытался сосредоточиться на его движениях, но оказалось, что это лишнее. Ведь он мог смотреть на столик глазами владельца прилавка, то есть просто знать, где находится шарик.

— Левый стаканчик, — проговорил он, когда ручищи замерли.

Толстая физиономия окаменела.

— Ты уверен? — Голос звучал весело, но глаза сузились. Эдмунд кивнул, детина поднял стаканчик. Из-под него выкатился шарик, встреченный одобрительными криками зевак.

Эдмунд протянул руку за наградой, но обманщик, радостно улыбаясь обступившим его столик легковерным зевакам, поднял руку, призывая их к тишине.

— Как я погляжу, у тебя острый глаз, — начал он, глядя на Эдмунда. — Готов поклясться, ты не откажешься сделать ставку! — Он вынул из-под кожаной шляпы стопку монет, держа ее указательным и большим пальцами. — Ставлю десять серебряных монет, что ты не найдешь шарик еще два раза. Что скажешь?

«Не привлекать к себе внимания»! Слишком поздно вспомнил Эдмунд это предостережение. Уже собралась небольшая толпа, прельщенная зычным голосом здоровенного мошенника. Элспет стояла вплотную к столику с горящими глазами: