Кровь и память - Фиона Макинтош Страница 23

— Достаточно, чтобы король изволил разгневаться.

— От их рук кто-то пострадал?

— Да, пару раз, но это вышло по чистой случайности.

— Солдаты?

— Да. А почему тебя это так интересует?

— Не забывай, что они меня изнасиловали, — ощетинился Уил. — Знал бы ты, как это унизительно. Сомневаюсь, что вы, мужчины, способны это понять.

— Извини, не хотел тебя обидеть.

Уил принял извинения, хотя та его часть, что по-прежнему принадлежала Фарил, рассердилась не на шутку.

— И что заставило тебя прикончить их сегодня?

— Они замышляли дерзкое нападение, а это значит, что, возможно, погибли бы ни в чем не повинные люди и кое-кто из именитых господ. Этого я никак не мог позволить. Момент был удобный, вот и решил им воспользоваться. Мне было сказано, как действовать в таком случае.

— Яд? — Внутреннее чутье Фарил подсказывало, что это самый действенный способ.

Аремис кивнул.

— А ты, я смотрю, догадливая. Таково было мое первоначальное намерение — до того момента, пока ты не вошла в зал и все не испортила. Пришлось прибегнуть к более грязному способу.

— Прости, если помешала. Но что ты сделал с телами?

— Завтра утром их доставят в Перлис, как вещественное доказательство. Я уже отправил посыльного, чтобы он поставил Джессома в известность.

— И, наверно, напомнил об окончательном расчете?

Аремис никак не отреагировал на язвительный тон, а лишь пожал мощными плечами.

— Ну, теперь твоя очередь, — сказал он, ставя на стол кружку. — Рассказывай, я слушаю.

— Что рассказывать?

— Историю Тома Бентвуда, женщины, переодетой купцом, который идет в город, в котором ярмарочный сезон давно закончился.

Уил был готов прихлопнуть себя на месте. Нечто подобное говорил ему внутренний голос — не его, а Фарил! — но он тогда отмахнулся от его советов. Аремис же, можно сказать, попал в самое больное место.

— Женщине нелегко путешествовать одной, — предпочел он очевидный ответ. — Вот и приходится переодеваться в мужское платье.

— Что ж, согласен. Но дело не в этом. Почему ты путешествуешь одна?

— А что, должна быть какая-то особая причина?

Аремис пристально посмотрел на свою собеседницу. Ага, а у нее имеются секреты. Впрочем, что в этом такого. У него хватает своих тайн.

— Не обязательно. Но ты все равно мне о ней расскажешь.

А вот это уже что-то новое. Уил даже растерялся, что, впрочем, не укрылось от Аремиса.

— Может, даже завтра. Потому что сейчас тебе нужно спать, — сказал он, а про себя отметил, что по лицу женщины скользнуло плохо скрытое облегчение. — Не будешь возражать, если я обработаю твои синяки?

Уил кивнул.

— Что, очень страшные?

— Скажем так, сегодня я не рискну дать тебе зеркало.

— Не пугай меня, — произнес Уил, притворившись, что расстроен. Порывшись в старой кожаной торбе, Аремис извлек из нее плоский стеклянный флакон.

— Не переживай. У меня с собой имеется чудо-средство. Завтра распоряжусь, чтобы в комнату доставили ванну, — он опустил палец в баночку с мазью и, шагнув к кровати, густым слоем нанес снадобье Уилу на лицо. Уил тотчас почувствовал легкое жжение. Это Аремис начал втирать мазь в наиболее пострадавшие места.

— Не переживай, так синяки быстрее проявятся и пройдут, — заверил он. — А теперь отдыхай.

— А как же ты сам?

— Ничего страшного. Лягу на полу, рядом с тобой. На всякий случай оставлю на столе зажженную свечу.

Уил был растроган. В иных обстоятельствах он бы сам прекрасно позаботился о себе, однако как, черт возьми, приятно, когда о тебе заботится кто-то другой. Вспомнились юные годы, когда все решения за него принимал Герин. Когда он заботился о нем. И как же ему его не хватает! С этими мыслями Уил закрыл глаза и перевернулся на бок. Сон не заставит себя ждать.

Какое-то время он лежал, прислушиваясь, как Аремис пытается устроиться поудобнее на жестких половицах, и думал, как хорошо, что его спаситель не потребовал объяснений, кто такой Том Бентвуд.

— Мое имя Фарил, — произнес он негромко в темноту, и даже удивился подобной откровенности. Что ж, значит, теперь оно его собственное.