Муравьиный лабиринт - Дмитрий Емец Страница 23

– Я не хочу тебя бить! Понимаешь, не хочу! – крикнул Денис и снова ударил.

Скулу Макара обожгло, но и парень заохал, нянча ладонь. Он отбил пальцы.

Макар ухмыльнулся со скрытой злобой. Он-то умел терпеть боль.

– Не хочешь – так не бей!

– Нет, я не ведьмарь! Я сам по себе, понял? Это вы, шныры, убеждены, что существуют какие-то там ведьмари. Сами придумали это слово и ляпаете его на всех, кто живет не по вашим вонючим принципам! Мы люди, усвоил?

– Тогда че ты на меня орешь, людь? – спросил Макар.

– Хочу и ору!

– Ха! Тогда ты самец обезьяны. Он тоже, когда хочет, всегда почему-то орет, – ляпнул Макар.

Он уже забыл, что эти слова впервые сказали ему самому, когда он окрысился на кого-то в пегасне, а рядом случайно оказалась Наста.

Увы, хороший заряд пролетел мимо. Денис не услышал. Ему важно было высказать то, что накипело.

– Я примкнул к ним, но я не ведьмарь! Да ты такой же, как и я, понял? Просто у тебя пчела пока не сдохла! Вот и вся разница!

Макар оглянулся на стол. Золотая пчела была все там же. Только неведомым образом выбралась из-под скотча и ползла теперь по полировке. Макара осенило внезапное прозрение.

– Ну и почему ты сам ее не возьмешь? – спросил он, ухмыляясь.

Денис перестал нянчить отшибленные пальчики. Вскинул голову.

– Разрешаешь?

– Нет. Я спрашиваю. Ты же у нас такой шустрый, зачем тебе мое разрешение? Взял бы да и ушел. Ча ты тут сидишь и треплешься?

Денис поморщился. Макару удалось-таки найти щель в его броне.

– Так взять не могу. Скажи: «Я отрекаюсь от пчелы!» Или что-нибудь другое, с тем же смыслом. Слова не важны. Просто озвучь мысль!

– А без разрешения?

– Без разрешения она снова окажется здесь, – неохотно ответил Денис. – Ты же видел: пчела выползла из скотча, а я даже не понял, как и когда. Я не понял, я!!! А ведь я могу так ускориться, что чашка будет падать со стола полчаса! Ну мне будет казаться, что полчаса!

Денис будто и не поднимался с дивана, но вдруг оказался у стола стоящим на коленях и смотрящим на пчелу. И снова в склоненном положении его тела, в напряженных, упирающихся в колени руках таилась бесконечная обида. Как он проворонил свою? Почему она сдохла? За что, ведь он же старался быть внимательным, заботиться? И почему у этого, мелкого вора, вруна, гада ползучего, пчела жива?

– Тебя послал Белдо. Пчела зачем-то нужна ему. Белде! – сказал Макар.

Денис встал. На этот раз без ускорения. Просто как нормальные люди. Отряхнул колени. Потом взял со стола шариковую ручку, повертел ее и положил на место. Макар так и не понял, зачем он ее брал. Обычная ручка. Пластиковая, дешевая.

– Разожми ладонь! – велел Денис.

– Зачем?

– Разожми! Нет, не эту!

Макар разжал. На ладони у него синим шариком было написано: «Я ненавижу насилие и не хочу причинять тебе боль! Не вынуждай меня, пжлст!»

– Пжлст, – тупо повторил Макар. В этом «пжлст» было что-то идиотическое.

– Я могу сделать с тобой все, что угодно. Ты окажешься в шахте лифта или на дороге перед грузовиком и даже не поймешь как. Решай! Ты отрекаешься от пчелы, я ее забираю, потом ухожу, и на этом наше общение заканчивается.

– Да…

– Да? Ты согласен?

– Да пошел ты! – договорил Макар.

– Я не спрашиваю тебя, когда мне идти! Я спрашиваю: да или нет?! – повторил Денис.

Что-то обожгло Макару лицо. Ему показалось, что на мгновение от дикой боли он потерял сознание. Он упал и, только упав, понял, что Денис ударил его всего-навсего полотенцем, до этого висешим на спинке стула. Все дело в скорости удара.

– Жалеешь, гад, пальчики! Жалеешь! – процедил Макар с ненавистью.

– Я лишь призываю подумать. Ты ведь иголки в нее втыкал: значит, она тебе совсем не нужна? Верно? – голос Дениса звучал почти заискивающе.

Сам он был бледнее обычного. Подбородок дрожал. Полотенце покачивалось в руке. Боялся сам себя и того, что сейчас сделает.

– Да или нет?

– Зачем твоему Белдо пчела? – спросил Макар, чтобы отсрочить новую боль.

– Тебе не все равно?

– Нет. Это моя пчела!

– А если скажу: отдашь? – ухватился за надежду Денис. – Думаю, пчела вообще не для Белдо! Мне ничего не говорили, но когда только шел, видел у подъезда машину Гая. Теперь отдашь?

– Пчела нужна Гаю?

– Я не уверен. Но думаю: да.

– Зачем? Почему не он сам тебя попросил?

– Потому что я принадлежу Белдо… То есть к форту Белдо. До этого немного принадлежал Тиллю, но сейчас…

– Так, значит, все-таки «принадлежал»? Ты раб, да?

Денис скрипнул зубами, разозлившись на себя за эту оговорку.

– Отдаешь пчелу? Ну!

– Обломаешься. И твой Гай обломается. Моя пчела остается у меня, – медленно, с наслаждением произнес Макар.

Несмотря на полную беспомощность, он презирал этого стремительно перемещающегося слюнтяя.

Денис завязал на полотенце узел. Макар смотрел, как он его затягивает, дергая слабыми руками за разные концы. Большой, размером с кулак. Узел был только один. На второй длины полотенца уже никак не хватало. Закончив с узлом, Денис шагнул к Макару, медленно занося полотенце.

– Ты сам не понимаешь, что ты только что сказал, – произнес он печально.

Макар смотрел, как дальний конец занесенного полотенца опускается за плечо Дениса, на мгновение повисая на его куртке. Удар! Макар упал, но сразу вскочил. Новый удар мотнул его к батарее. Он опять вскочил, пытаясь защитить лицо, но полотенце хитро хлестнуло его спереди, попав узлом между носом и нижней губой. Если бы его хотя бы видеть, это полотенце! Он и Дениса-то различал едва-едва. Тот постоянно размазывался в стремительности движений. Макара снова опрокинуло.

– Ах ты!

Зверея от железистого вкуса своей крови, он рванул навстречу четвертому удару, но… его почему-то не последовало. Внезапно Денис отшатнулся, завопил и, выронив полотенце, руками схватился за лицо.

– А-а-а-ай! Ужалила! Вот черт!.. Аа-а! Я не видел, как она взлетела!

На секунду Денис оторвал от лица руки: прямо на левом веке у него сидела золотая пчела. Парень пытался сбросить ее, сорвать, растоптать, но не мог. Пчела вроде и не ускользала, но почему-то под рукой ее не оказывалось. Как он сам измывался над Макаром, так и пчела теперь измывалась над ним самим.

– Больно! Я же ослепну! Да чтоб ты…

Денис слепо рванулся, сбил с ног Макара и вырвался в коридор. Железная дверь подъезда хлопнула секунду спустя.