По ту сторону жизни - Екатерина Лесина Страница 22
По ту сторону жизни - Екатерина Лесина читать онлайн бесплатно
Все равно не жаль дядюшку.
Впрочем, я жалеть не умею. Я просто пытаюсь представить, каково это… род оборвется на мне? Пожалуй, что так… не сегодня и не завтра, а через сотню лет или, быть может, две сотни, но ничто не вечно. И почему эта мысль вызывает лишь некоторое сожаление?
Именно тогда Грегор и создал амулет, позволяющий замедлить, а после и вовсе прекратить распад. К сожалению, подпитывать его приходилось регулярно и, если поначалу Мортимеру требовалось малость, то постепенно он и его дар окончательно оформились, изменились, превратив его в существо, лишь условно относящееся к роду человеческому.
Ты, полагаю, теперь думаешь о его супругах.
Однако не спеши судить. Они знали, на что шли. Не сколько лет в браке против изрядной суммы, оговоренной в контракте, которой хватило бы на дальнейшую безбедную жизнь. Во всяком случае я настаивала, чтобы все было оформлено надлежащим образом, чтобы избежать проблем с инквизицией…
Инквизиция молча почесала переносицу.
Вообще это законно? В смысле, не нос чесать, а подписывать договор на передачу жизненной силы. И… тогда понятно, куда уходят немалые дядюшкины капиталы.
Если уходят.
Бабуля-то, знавшая его маленькую тайну, отошла в мир иной, а я… я до недавнего времени делами родственников интересовалось мало.
Однако возвращаясь в тот неудачный год. Наш сын находится на грани, иных детей у меня нет и быть не может, Мортимера сжирает его собственная сила… ты должна понять, чего стоило нам то решение, но оно было принято.
Мы нашли подходящую женщину, которая согласилась родить нам ребенка.
Затейники. И… вновь не понимаю. Должна, как бабушка пишет, а не понимаю. Отдать того, кого любишь, полагаешь своим ради какой-то мифической выгоды? Нет, если бы ради реальной, а ребенок…
Это была молоденькая ведьмочка из некогда славного, но ныне обедневшего рода. Юная, обладающая отменным здоровьем и, главное, той тональностью силы, которая не должна была вступить в конфликт с силой Грегора.
Она согласилась на сделку, получив взамен неплохие отступные и протекцию Грегора. И сколь знаю, ныне достигла немалого положения. К чести ее, она, произнеся однажды слова клятвы, не отступила от них. И после рождения сына передала его мне, чтобы навсегда исчезнуть из нашей жизни. Нам случалось встречаться после. И теперь я не могу отделаться от мысли, была ли она счастлива?
Мальчик родился здоровый и отмеченный даром.
Вот так сюрприз. А мне казалось, что дядюшка мой обыкновенный человек.
Диттер складывал листы, прижимая их ониксовым шаром. Так и дед делал, утверждая, что на большее этот булыжник, подаренный ему градоправителем, не годен.
Я не буду лгать, что появление третьего ребенка сделало меня счастливой. Я все-таки ведьма из темных, а потому время от времени испытывала преогромное желание взять подушку и придавить чужого младенца.
Я икнула. Откровенно… и она ведь все-таки не придушила.
Поэтому я передала Фердинанда нянькам и, признаюсь, не слишком интересовалась им. У меня имелось свое дитя, родное по крови и требовавшее немалых забот. Твой отец все же пошел на поправку, но, к сожалению, выздоравливал крайне медленно. Он плохо ел, был нервозен, часто и подолгу болел, и даже няньки его были уверены, что рано или поздно он умрет.
В то же время Мортимер сделался раздражителен и гневлив без меры. С ним тяжело было справляться и гувернеру, которого нанял Грегор. После гувернеров стало два. А позже к ним добавились и учителя. Надо сказать, мы подумывали отправить Мортимера в какое-нибудь закрытое заведение из приличных, но после отказались: все же болезнь его была такого свойства, что нуждалась в постоянном присмотре.
В то же время Фердинанд рос на редкость спокойным и здоровым ребенком. Вскоре он в росте и весе обогнал твоего отца. И дар его развивался весьма гармонично, что, как ты понимаешь, искупало само его существование, но не слишком меня радовало. Мне была неприятна мысль, что наследником рода станет чужак. Да, твоего отца никто не обидел бы, однако…
Диттер постучал пальцем по бумагам и заметил:
— А меня просто подкинули… говорят, мне было полгода уже. Наверное, стало нечем кормить.
— Бывает, — я провела пальцем по оставшейся стопке. Интересно, а дядюшка знает, или… дочитать и узнаю.
— Повезло, что подкинули, — он запрокинул голову и закрыл глаза, — в храм… Наверное, она хотела, чтобы у меня была неплохая жизнь.
Я понятия не имела, что принято говорить в подобных случаях. В моем кругу детей не подкидывали, и даже Лилиан, которой не повезло забеременеть, просто отправилась в заграничный вояж. Солнечная Спания или тихая горная Беллье, где расположены лучшие заведения для людей, которые хотят поправить здоровье или решить деликатную проблему с передачей младенчика в надежные руки приличной приемной семьи.
Стоит это немало, но…
Фердинанду исполнилось девять, твой отец был годом старше, но, право слово, он выглядел младшим и не совсем здоровым ребенком. Однако, если бы не угроза жизни, я бы не решилась обратиться к Ней. Он вновь заболел. Обыкновенная простуда, которая у других детей порой проходит сама, у моего сына обернулась пневмонией, а та полностью обессилила его.
Он устал бороться, мой мальчик. А чужой был возмутительно здоров. Умен. Признаюсь, ревность, обида и страх, смешавшись воедино, привели меня в храм. Я говорила с ней. И она ответила мне. Женщинам она отвечает куда чаще.
Я помню кровь, пролившуюся на алтарь. Я помню, как уходила из меня жизнь, и ощущение счастья, ведь мой сын будет жить. Почему она отступила? Не знаю. Знаю, что меня нашли там живой, хотя и обессиленной. А на следующий день Фердинанд заболел. Его сила, почти раскрывшаяся, ставшая уже привычной, покидала его, перебираясь в тело моего сына. Было ли ему больно? Да. И страшно. И муж мой впервые ушел из дома и не возвращался неделю, а после возвращения мы имели тяжелый разговор. Он был нужен нам обоим, ибо слишком много накопилось всего, способного изуродовать и без того уродливую нашу семейную жизнь.
Он нанял лучших целителей, и Фердинанд выжил, однако перестал быть магом. Твой же отец поправился, и, более того, его дар, прежде подобный слабой искре, раскрылся. Он стал ярче и сильнее того, который был у Фердинанда, и не знаю, была ли в том воля Ее, но я радовалась.
Пусть кто-то иной говорит о совести и чести, но я радовалась. Мой ребенок выживет. И получит то, что по праву должно было принадлежать ему.
И это тоже было вполне объяснимо. Свое мы отдавать не любили, а уж добровольно уступить кому-то… Интересно, не по этой ли причине дядюшка покинул родительский дом, едва ему исполнилось шестнадцать лет? Удерживать его не стали. Искать тоже. И теперь я, пожалуй, знаю почему.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments