Лихорадка теней - Карен Мари Монинг Страница 22

— Нет, я никогда не понимал и не понимаю до сих пор. В вашей ничтожной человеческой логике черные дыры размером с Охотника!

— Кто это еще мог быть? Кого она могла бояться?

Он повернулся и, подойдя к одному из окон, стал разглядывать прекрасный зимний пейзаж. Покрытые коркой льда деревья сверкали так, словно их осыпали алмазной пылью. Снежные сугробы мерцали в лучах света. Зрелище было таким же изумительным, как и сама возлюбленная Короля.

Но внутри меня была только тьма. И я чувствовала, как она разрастается.

— Ты уверена, что разговаривала именно с ней в тот день, когда она умерла?

На самом деле не было никакого разговора, но я не скажу ему об этом.

— Работники Гарды нашли ее тело только через два дня, но они все же сумели определить приблизительное время смерти. Это произошло примерно через четыре часа после ее звонка мне. Следователь в Эшворде сказала, что Алина умерла спустя целых восемь или даже десять часов после того, как позвонила мне. Она сказала, что было весьма трудно определить точное время смерти из-за того, что тело было просто растерзано, — у меня язык не поворачивался сказать, что тело Алины было буквально пережевано.

Все еще глядя в окно и не поворачиваясь ко мне, он сказал:

— Однажды утром, после того как я ушел, она последовала за мной в дом на Ла Ру.

Я задержала дыхание. Эти слова я ждала услышать с того самого дня, как опознала тело сестры. Я хотела узнать, что она делала в последний день своей жизни. Куда ходила. И что привело к такому горькому концу.

— Ты знал об этом? — спросила я.

— Я ем плоть Невидимых.

Он знал. Ну, конечно же, он знал. Мясо Невидимых усиливает все ощущения: слух, зрение, вкус, осязание. Потому-то к нему так привыкаешь, а суперсила — это приятный бонус, почти как вишенка на торте. Ты чувствуешь себя живым, просто невероятно живым. Мир вокруг тебя становится гораздо ярче.

— Мы были в постели всю ночь, трахались…

— Трахались — это уже С.М.И., — проворчала я.

— Ты думаешь, я не знаю, что это означает? Алина часто говорила так. «Слишком Много Информации». Это недоверие мешает тебе принять факт, что между мной и твоей сестрой была настоящая страсть.

— Меня тошнит от этого.

Он повернулся, окинув меня холодным взглядом.

— Я сделал твою сестру счастливой.

— Но ты не сумел защитить ее. Даже если допустить, что ты не убивал ее, то она умерла, находясь в зоне твоей ответственности.

Он почти незаметно вздрогнул.

«Что ж, это хорошо, это очень хорошо», — думала я. — «Посмотрим, что там скрывается под этим напускным переживанием».

— Я думал, что она уже готова. Я верил, что ее чувства ко мне победят в вашей дурацкой человеческой битве нравов. Я ошибался.

— Она последовала за тобой. Вы столкнулись?

Он помотал головой.

— Она увидела меня сквозь окно дома на Ла Ру…

— Но ведь окна закрашены черной краской.

— Тогда еще они не были закрашены. Я сделал это позже. Она видела, как я встретился со своей стражей, состоящей из Невидимых, и подслушала наш разговор про освобождение всех остальных из Темного Двора. Она услышала, как они называли меня Гроссмейстером. После того, как стража ушла, я остался один и стал ждать ее дальнейших действий, мне было интересно, найдет ли она в себе силы зайти внутрь, даст ли Алина шанс нашим отношениям. Но она не зашла. Она сбежала, и я последовал за ней, держась на расстоянии. Она часами блуждала вокруг «Темпл Бара» и плакала под дождем. Я дал ей возможность и время разобраться с мыслями. Люди думают не так быстро как эльфы. Они порой отказываются понимать элементарные вещи. Меня поражает ваша способность вообще когда-либо…

— Избавь меня от своего презрительного мнения о людях, и я избавлю тебя от своего, — оборвала я его, будучи не в настроении больше слушать, как он осуждает мой народ. Его раса продемонстрировала свое отношение к нам, в итоге миллиарды людей мертвы. А все из-за их мелочной борьбы за власть.

Он высокомерно наклонил голову.

— В тот же день я пришел в ее квартиру. Мне пришлось лезть туда по пожарной лестнице, а она в это время пряталась в спальне.

— Вот видишь, она боялась тебя.

— Алина была просто в ужасе. И это вывело меня из себя. Я опрокинул ее на спину. Мы боролись. Я сказал ей, что она — человек, причем глупый и маленький. А она назвала меня монстром. Она сказала, что я обманывал ее, что все это было ложью. Это было не так. Может, сначала и было, но потом — нет. Я мог бы сделать ее моей королевой. Я так и сказал ей. И я все еще могу сделать это. Но Алина не слушала меня. Она даже не взглянула на меня. В конце концов, я ушел. Но я не убивал ее, МакКайла. Так же, как и ты, я не знаю, кто это сделал.

— Кто разгромил ее квартиру?

— Я же говорил, мы боролись. Наша ярость была так же сильна, как и наша страсть.

— Это ты забрал ее дневник?

— Я вернулся за ним после того, как узнал, что она мертва. Его там не было. Я взял фотоальбом. Тогда же я нашел ее записную книжку и обнаружил, что «подруга Мак» на самом деле была ее сестрой. Она лгала мне. Не я один был двуличен. Я достаточно долго прожил среди твоего народа, чтобы понять: она с самого начала видела, что во мне что-то не так, как кажется на первый взгляд. И все равно хотела меня. Я верю, что если бы ее не убили, рано или поздно она бы пришла ко мне, выбрав меня добровольно.

«Да, она пришла бы к тебе. С оружием в руках, как приду я».

— Мне нужно было знать, наделена ли ты ее уникальными способностями. Если бы не приехала в Дублин, то мне пришлось бы самому тебя разыскивать.

Я впитывала информацию, как губка, и все больше и больше меня охватывала ярость. Мне было неимоверно важно выяснить, когда же в моей жизни все пошло наперекосяк. И важно было выяснить именно сейчас. Похоже, это случилось намного раньше, чем я предполагала.

С того момента, как Алина отправилась в Дублин и начала неотвратимо приближаться ко дню встречи с ним, уже не было никакой надежды, что моя жизнь обернется по-другому. Механизм был запущен, и я попала в ловушку событий. Я могла бы начать двигаться тем же путем, но через другие двери. Что, если бы я послушалась родителей и не полетела бы в Ирландию раскрывать убийство Алины? Он послал бы за мной Охотников? Принцев? Возможно, наслал бы Теней сожрать мой город, и тем самым выманил бы меня?

Так или иначе, в конечном итоге я все равно оказалась бы здесь, с ним, посреди этой чертовщины.

— Из-за твоей сестры я не хотел причинять тебе вред.

Эта фраза ошеломила меня больше, чем все сказанное им до этой минуты. Слова Дэррока эхом пронеслись у меня в мозгу, вызвав противоречивые мысли, мне потребовалась некоторое время, чтобы перестать их отторгать и сбросить оцепенение. Моё мнение внезапно изменилось и стало совершенно противоположным. Меня это немного пугало, но все было так логично и просто, что я больше не могла отрицать очевидное.