Страна людей - Олег Ёлшин Страница 22

Наш “зайка” создал чудо-агрегат и теперь возводил в разных местах города чудо-заправки, роясь по помойкам в поисках ботвы и шелухи. Люди совершенно обнаглели. Они делали только то, что хотели, были жизнерадостны, милы и очень трудолюбивы, словом, как малые дети.

Здесь стоит рассказать еще об одном человеке. Даже не человеке, а человечище, руководителе города – уважаемом Мэре. После всех событий, после пережитых беспорядков, потом периода затишья и музыкальной терапии, он почувствовал себя не у дел. Конечно, дела находились, иногда он даже по привычке собирал уважаемое собрание, но в свете последних событий оно количественно пострадало. Теперь на него не являлись многие замы – одни подались к Маэстро в ансамбль и не могли пропускать репетиции, другие, охотно взяв в руки лопаты и кирки, дырявили асфальт, создавая лужу, … то есть море на окраине городка, третьи по ночам воровали кирпичи для Архитектора. Никто из них не проявлял особого энтузиазма, но и сидеть за длинным столом больше не хотел. Из четверки налогового сопровождения остались в строю две женщины. Да, и те не так строго следили за своими нарядами, допускали вольности и одевались, как хотели. А особенно, волновало их начальницу то, что позволяли они себе смотреть по сторонам, словно присматривались к чему-то, подыскивая другое занятие. В боевом строю Большого Человека тоже ряды поредели. Молодые парни, некогда крепкие бойцы, отличные стрелки и драчуны, теперь забывали брать на работу оружие. Многие из них нагло дезертировали. Они нашли спортивную площадку, расширили ее, достроили и теперь с мальчишками целыми днями носились, играя в футбол и другие игры. Уже ставили рекорды – городские рекорды, мировые!!! И все это посреди рабочего дня, когда нужно было нести боевую службу и блюсти порядок. И только беспорядок возобладал на улицах и площадях. Как могли, непоколебимо держались на своих постах главы силовых ведомств (и начальник МВД и Глава налогового ведомства, особенно Орлов – старый чекист. Будучи в прекрасной форме, он жаждал деятельности). Но голова шла кругом – такого коллапса не ожидал никто.

Однажды Орлов подошел к Мэру и попробовал обсудить с ним создавшуюся ситуацию, но реакция Мэра возмутила и даже потрясла. Тот в ответ на упреки о бессилии власти позволил себе вспомнить о какой-то демократии и даже о правах граждан. Все это говорил, держа в руках томик со стихами, чем был явно взволнован. Даже процитировал что-то из великих о свободе и правах людей, тогда и стало понятно, что Мэр потерян и для общества, и для Мэрии. Если Мэра беспокоят права граждан – он просто сошел с ума. Продолжать разговор он не мог и не хотел и, сославшись на занятость, побежал в библиотеку. Орлов понял, что город остался без руководства. А Мэр теперь тоже имел свое замечательное занятие, свое облако в этом маленьком городке. Его всецело захватила идея создать большую библиотеку из великих произведений, напечатать это наследие на бумаге, издать многотысячными тиражами и принести в каждый дом, в каждую семью. Поэтому дел у него было много – найти в городе бумагу, разыскать такие книги (что в наше время довольно сложно), а маленькую городскую типографию превратить в целую фабрику по напечатанию книг. Дел было очень много.

Орлов внимательно отслеживал ситуацию. Никаких нарушений по его ведомству не было: ни подготовки террористических акций, ни заговоров, ни попыток переворота. Собственно, переворачивать было нечего и некого. Но ситуация ему совсем не нравилась и раздражала. В городе не было порядка – он знал это точно, знал и выжидал момент для принятия решения. Зато крупные проблемы появились у налогового ведомства. Закончился апрель, а ни одна фирма, ни одна организация не сдала квартальный отчет, соответственно, не оплатила налогов. Это был кошмар, такое представить себе недавно было невозможно! Но это произошло, и теперь шеф ведомства готовилась к решительным действиям. Наш Большой человек не так переживал, как она. Вел привычный образ жизни – после обеда, с лицом довольного сытого человека, прогуливался по городку, следя за безопасностью и порядком. Теперь он чем-то напоминал городового. Все его знали, все с ним здоровались, никто не держал на него зла, и он не был агрессивен и ни во что не вмешивался. Почему эти люди не нашли своё облако? Почему им не снились сны? Видимо, их время еще не пришло, поэтому они прекрасно сохранили себя и свои должности. Они долго, очень долго делали свое благородное дело, и такая работа была у них в крови, а где взять другую кровь? Разве что выпить чужой?

И, последнее, о ком стоило бы рассказать – о детях, их родителях, их учителях, о врачах, дворниках, водителях троллейбусов, инженерах и так далее. Дети, как им и полагалось, видели свои детские розовые сны. Но, что поражало, в школы теперь они ходили с удовольствием, считалось неприличным прогулять, даже опоздать в Храм науки. Они с удивительным рвением грызли гранит… или что там им преподавали,… поражали результатами, и к концу учебного года в такой сложной ситуации вызубрили на годы вперед все возможные науки, выполнили задания и перерешали все задачки. Некоторые начали допускать совершенное вольнодумство, позволяя себе доказывать теоремы своим немыслимым образом, другие зачем-то перечитали дополнительно сочинения и книги, не входящие в программу, а третьи нагло готовились экстерном закончить школу, чтобы поступить в университет. Университета в городке не было, ни одного института тоже. Да и быть не могло. Но, разве им это объяснишь – они же дети? Родители стали самыми счастливыми мамами и папами. Теперь они все, свободное от дел, время проводили с детьми, отдавая всего себя семье. Какая-то чертова идиллия! Учителя тоже видели сны, но в этих снах были эти же чертовы дети – они стали фанатами своего дела и не помышляли сменить профессию. То же происходило с врачами, инженерами и даже дворниками, которые, как никогда, рьяно взялись за дело, и если одни потрясали коллег новыми изобретениями, то другие устраивали ежедневные субботники, тщательно вылизывая территорию городка, словно суббот в неделе было целых семь. Город блестел чистотой и порядком, по улицам сновали, озабоченные творческим психозом, люди. Когда-то в рабочее время никого и не встретишь на улице, все у станка в цеху, но теперь! Они, как маленькие муравьи, тащили всякую всячину, свои идеи, свои лопаты, музыкальные инструменты, по дороге забегая в пустые магазины, где на полках свободно можно было взять еды, перехватить и бежать дальше! Словом, анархия и беспредел!