Караваль - Стафани Гарбер Страница 22

* * *

– Сударыня! – произнес кто-то и теплой ладонью тронул Скарлетт за плечо.

Она, вздрогнув, прижала руки к груди. Глаза распахнулись и тут же зажмурились снова. Разбудивший ее держал фонарь, и хоть молодой человек стоял не слишком близко, Скарлетт почувствовала, как тепло лижет ей щеку.

– По-моему, она пьяна, – сказала какая-то женщина.

– Я не пьяна.

Скарлетт снова открыла глаза. Молодой человек с фонарем показался ей несколькими годами старше Хулиана. В отличие от ее спутника, неотесанного моряка, незнакомец весь блестел, от носков начищенных туфель до гладко зачесанных волос. Он был привлекателен и, судя по всему, знал это. Наверняка Телла сначала бы назвала незнакомца, одетого в безукоризненный черный костюм, лощеным болваном, но затем, увидев татуировки на его руках, непременно постаралась бы, чтобы он обратил на нее внимание. Загадочные символы, скорбная маска, губы, изогнутые в соблазнительной улыбке, когтистые лапы птиц, черные розы – эти причудливо-чувственные чернильные рисунки резко противоречили гладкой элегантности одежды и прически молодого человека и потому заинтересовали Скарлетт больше, чем следовало.

– Меня по ошибке поселили в комнату, которая уже занята, – пояснила она. – Я шла к хозяйке, чтобы попросить другую спальню, но…

– Внезапно заснули прямо в коридоре? – спросила молодая женщина, решившая, будто Скарлетт пьяна.

Незнакомка стояла далеко от фонаря, а коридор освещался слабо, так что хорошенько разглядеть ее лицо было нельзя. Воображению Скарлетт оно представилось хмурым и непривлекательным.

– Все довольно сложно, – неуверенно ответила она.

Пускай эти люди и не знали Теллу, но Скарлетт не хотелось срамить ее перед ними. Она считала себя обязанной защищать сестру. А что незнакомцы подумают о самой Скарлетт, было не столь уж важно, хотя молодой человек с татуировками так и притягивал к себе взгляд. Этот профиль привел бы в восторг художника или скульптора: полные губы, волевой подбородок, черные, как угли, глаза, густые брови.

То, что именно такой молодой человек нашел Скарлетт лежащей на полу в темном коридоре, должно было ее смутить, но выражение его лица показалось ей скорее сочувственным, нежели хищным.

– Вы не обязаны ничего нам объяснять, – сказал он. – Раз вы спите здесь, у вас наверняка есть на то веские причины, но, думаю, в постели вам все-таки будет лучше. Я живу в номере одиннадцатом. Вы можете поспать там.

По тому, как это было сказано, Скарлетт заключила, что загадочный молодой человек (в отличие от другого ее знакомого) не собирается оставаться с нею на ночь в одной комнате. Однако она уже привыкла подозревать кругом скрытую опасность и потому заколебалась. Еще раз изучив незнакомца в свете лампы, девушка остановила взгляд на розе, которая чернела у него на руке. Ей почему-то подумалось, будто обворожительно-элегантные и немного печальные линии этого рисунка в какой-то мере определяют душу юноши. И если обворожительная элегантность немного пугала (Скарлетт знала, как часто внешний лоск оказывается лишь маской), то печаль вызывала симпатию.

– А вы сам где будете спать?

– В комнате сестры. – Он кивком указал на молодую женщину, стоявшую рядом. – Там есть вторая кровать, которая ей не нужна.

– Очень даже нужна! – отрезала девушка.

По-прежнему не видя как следует ее лица, Скарлетт могла поклясться, что оно выражало отвращение.

– Не будь грубой, – сказал молодой человек и, повернувшись к Скарлетт, упредил возможные возражения: – Я настаиваю. Если моя матушка узнает, что я позволил продрогшей юной даме спать на полу, она лишит меня наследства и будет права. – Он вытянул татуированную руку, чтобы помочь Скарлетт подняться. – Меня, кстати, зовут Данте, а это моя сестра Валентина.

– Скарлетт. Спасибо, вы очень добры, – осторожно произнесла она, удивленная тем, что у нее ничего не просят взамен.

– О, не хвалите меня слишком щедро. – Данте на секунду задержал руку Скарлетт в своей, и его взгляд скользнул ниже ее шеи. Она почувствовала, что краснеет, но молодой человек тут же поднял глаза. – Я заметил вас, когда был в таверне. Кажется, вы приехали не одна?

– Я… – Скарлетт задумалась.

Она понимала, к чему Данте клонит, но не знала, связано ли его любопытство с желанием победить в игре, или же он искренне интересуется ею. Как бы то ни было, под этим долгим взглядом ее замерзшее тело согревалось, и она могла предположить, что Хулиан, встретив в коридоре миловидную девушку, не стал бы говорить, будто приехал сюда с невестой.

– Если вы свободны, то не согласитесь ли отужинать со мной, когда наступят сумерки? – спросил Данте.

Валентина издала недовольный стон.

– Прекрати! Пожалуйста, не обращайте внимания на мою сестру. Она сегодня выпила лишнего и потому сделалась еще менее приятной в обращении, чем обыкновенно. Обещаю вам, что за ужином, если вы согласитесь прийти, ее не будет.

Скарлетт всегда хотелось, чтобы мужчина смотрел на нее так, как теперь смотрел Данте. В его взгляде читались не только влечение, но и забота, желание защитить. Казалось, он не мог оторвать от Скарлетт глаз.

«Граф будет смотреть на меня так же», – сказала она сама себе. Кроме Хулиана, мнимого жениха, у нее ведь был еще и настоящий жених. Потому ей следовало соблюдать осторожность.

– Мне жаль, но я… я не могу. Я… Видите ли…

– Все нормально. Вы не должны ничего объяснять, – быстро сказал Данте и улыбнулся – широко, но как будто не совсем искренне.

Молча подведя Скарлетт к номеру одиннадцать, он протянул ей ключ из оникса. Оба неловко замешкались перед узкой стрельчатой дверью. Скарлетт заподозрила, что, несмотря на данное слово, Данте все же попытается войти в спальню вместе с нею. Но он лишь подождал, пока гостья управится с замком, и прошептал:

– Приятных снов.

Скарлетт хотела было ответить, но, перешагнув порог, онемела. Над невысоким шкафом висело зеркало, освещенное масляной лампой, и даже в полутьме девушка отчетливо увидела свое отражение: темные волосы падали на плечи, едва прикрытые прозрачными белыми оборками. Скарлетт ахнула. Коварное платье снова изменило облик, на сей раз превратившись в кружевное нечто, совершенно непригодное для ношения на публике и бесед с незнакомыми мужчинами.

Так и не попрощавшись с любезным молодым человеком, Скарлетт захлопнула дверь. Теперь стало ясно, почему он не сводил с нее глаз.

Спала Скарлетт плохо. Ей снился Легендо. Опять оказавшись на золоченом балконе, она пыталась спрятаться за портьерой, поскольку на ней не было ничего, кроме черного корсета и красной нижней юбки. Магистр вошел вальяжной походкой, щеголяя своим знаменитым цилиндром из синего бархата и взглядом, исполненным лукавства.

«Что вы делаете?»

«Я только хотела посмотреть игру», – ответила Скарлетт, плотнее кутаясь в портьеру, но Легендо вытащил ее из укрытия.