Слово рыцаря тьмы - Петр Мамченко Страница 22

Вопрос, заданный самому себе, уже имел ответ. Пока он маялся дурью, ноги уже несли его в нужном направлении. Туда, где лежало грубое деревянное копьё со следами его крови на острие. Достаточно ценное оружие для существ, ещё только учащихся обрабатывать дерево и камень, обрело нового владельца. Сомнительно, что дикарь, завладевший палкой, подозревал, какую пакость невольно устроил всему племени.

Ласковая тёплая ночь обтекала мстителя, вышедшего на тропу войны. Внутренняя тьма сочилась из каждой поры — холодная, непроницаемая, надёжная. Димка шёл к поставленной самому себе цели, на ходу облекаясь в панцирь из мрака. Не то тёмный рыцарь, не то хищная чёрная рыба, плавающая в подземном озере. Холодный, целеустремлённый, бесстрастный. Скованный надёжным льдом тёмных путей.

Степь под ногами сменилась каменистыми осыпями, а ровная, как стол равнина постепенно вздыбилась холмами. И после того, как он свернул к одному из них, впереди засиял свет открытого огня.

Странник уже не шёл, а бежал, бесшумно приближаясь к цели, и под ледяной коркой полыхала ярость. Сейчас он сам себе напоминал Стража, могучего и свирепого зверя, не знающего сомнений и жалости. Вот сейчас перепрыгнет через огонь перед входом, ударит "теневыми когтями", уже продолжившими пальцы, расплескав кровь и страх по жалкой пещере…

"Хватит! Стой! Я пришёл не убивать!"

В какой момент он утратил власть над телом, и струящаяся по венам тьма возжелала крови? Когда задумался о мести? Или когда позволил телу двигаться самостоятельно?

"Я стою. Я замер в центре мира. Тьма, звёзды, чувства и желания вращаются вокруг меня, и лишь я могу править своими душой и телом. Я — собственная точка отсчёта. Ни у кого нет власти надо мной!"

Тяжело дышащий странник замер у самого входа в пещеру, морщась от запаха нечистот и разложения. Тьма по-прежнему текла по коже, хищно растопыренные пальцы всё так же венчались острыми когтями, но он был собой, человеком, а не алчной тьмой в людском подобии. "Дядя" упоминал о подобной возможности. Об опасности потерять себя, превратиться в чудовище. Но мимоходом, без подробностей. Гад ползучий!

Не будет он демоном! Назло и тьме, и обстоятельствам, останется человеком! А для начала, не будет мстить, а постарается договориться с первобытными поджигателями без лишних жертв.

В пещере, за костром кто-то зашевелился, и Димка с удивившей его самого уверенностью понял, что дикари не спят. Может, его шаги не были такими уж бесшумными, а может быть, увидели тень у костра. Но почему никто не вышел, чтобы прогнать не званного гостя? Боятся? Но вчера те трое не боялись.

— Эй, хозяева, выходите, разговор есть!

На этот раз он не старался говорить мягко и негромко. Эхо отразилось от соседних холмов.

— Не получилось по-хорошему, можем и по-плохому! Лесные обитатели не любят огня! Хотите жить — не суйтесь с огнём в лес. Теперь там не только Страж, но и Анчар! Так выйдет кто, или я здесь зря разоряюсь?

Звенящая тишина, да негромкое потрескивание костра были ответом. Димка знал, что в пещере около сотни существ разного возраста и пола, чуял их страх и ненависть. От кого дикари привыкли отгораживаться огнём? За кого его принимают?

Странник с раздражением сплюнул. Они не выйдут. Дикари боятся ночи и тех, кто приходит из тьмы, чтобы забрать кого-то из них. До рассвета они — добыча, отгородившаяся от всего мира горячим огнём. Лишь самые храбрые охотники осмеливались ночевать за пределами пещеры, а сегодня и смельчаки погибли. До восхода они не выйдут, а сразу после рассвета вновь попытаются его убить.

Димка сделал ещё шаг к костру. Значит, придётся напугать бедолаг ещё сильнее.

"Тьма, продолжающая меня, облекает огонь, лишает его воздуха, гасит. Огонь слабеет, огонь умирает…"

Мрак тонкими струйками стекал с протянутой к костру правой руки. Вот первая струйка достигла пламени — и костёр зашипел, брызнул искрами. Димка поморщился, чувствуя жар, но не отступил. Масляно блестящая плёнка окутала огонь, перекрасив его. Багряные языки лизали преграду, пытаясь вырваться.

— Твою… бабушку! Вот уж постарались, первобытные пироманы! Пожарной инспекции на вас нет!

Пламя слабело, задавленное тьмой, но и руку пекло всё сильнее. Надо было найти способ попроще! Скажем, зачерпнуть плёнкой тьмы воды из ручья, и выплеснуть… Или ударить в центр и разметать дрова!

Последние бледные язычки поникли и опали, но странник ещё почти минуту держал оболочку мрака, выжимая последний жар из дров. Что-то тёмное, жестокое внутри наслаждалось страхом обитателей пещер, дрожью немытых тел и отчаянным биением сердец. Сегодня огонь, надёжный защитник и верный друг, пал перед неведомым врагом, оставив племя на растерзание ночному ужасу. Костёр охотников мог быть залит дождём, мог быть растоптан копытами однорогого чудовища, но никогда ещё не угасало большое пламя в пещере. С незапамятных времён жар подкармливали дровами, щедро делились с ним добычей в обмен на защиту и тепло, не позволяя ему ослабеть даже в дождь и метель, но сейчас… Безжалостная ночь заглядывала в пещеру мириадами колючих небесных глаз, и на фоне их чернел страшный силуэт убийцы огня. Огромный, непривычно пахнущий, рычащий и завывающий непонятное…

Остывшие дрова захрустели под ботинками, когда пришедший из ночи вошёл в каменное убежище. Димка поморщился и зажал нос. Обитатели пещеры явно не утруждались покидать жилище для оправления естественных нужд. Или так отреагировали на его эффектное появление?

— Ну, и что мне с вами делать? Договориться не удалось, видно, придётся давить. Для начала — лес не трогать! Мне не улыбается появляться здесь каждый раз, когда вы сделаете зарубку на дереве. Вам что, степи мало? С огнём тоже поаккуратнее. Вот создадите добровольные пожарные дружины… А, что с вами говорить!

Сбившиеся в плотное стадо дикари в страхе наблюдали за страшным гостем — и ни капли понимания в десятках пар глаз, ни единой мысли на искажённых ужасом грубых лицах. Только дрожь грязных тел, до судорог сжатое в кулаках грубое оружие, да всё усиливающаяся вонь. Должен же быть способ объясниться!

Димка подобрал головешку и спокойно прошёл к самой ровной стене пещеры, едва не наступив на пару аборигенов и вызвав суматоху среди невольных слушателей. Придётся стать первым местным художником.

Несколько линий изобразили дерево. Странник ругнулся и дорисовал несколько листочков. Он никогда не обольщался по поводу своих художественных способностей, так, в довершение ко всему, на грязной неровной стенке рисовать совсем не просто, тем более куском головни.

— Так. Это дерево! Критика не принимается, кто может лучше, пусть рисует сам!

Руку Димка рисовал более тщательно — попросту перерисовывал собственную.

— Это чтоб всем понятно было! Руки прочь от леса! Ничего не ломать там, охотиться в меру, и никогда, никогда, ни при каких обстоятельствах не разводить в лесу огонь!

Крест накрест он резко перечеркнул руку и небрежно набросанный стилизованный костёр, невольно поморщившись от неприятного звука. Слегка успокоившиеся дикари вновь сбились в дрожащее и поскуливающее стадо.