Артас: Возвышение Короля-Лича - Кристи Голден Страница 22

Этот крестьянский ритуал возник еще с незапамятных времен. Артас подозревал, что немногие и теперь верят, что бросание ветви в огонь действительно решит их проблемы; еще меньше – что можно общаться с мертвыми. По крайне мере, он в это точно не верил. Но этот фестиваль был очень популярен, к тому же, Джайна должна была вернуться в Лордерон на время его проведения, так что Артас с нетерпением ждал его.

У него был готов небольшой сюрприз для нее.

Это произошло прямо после заката. Толпа начала собираться еще днем. Некоторые устраивали пикники, празднуя последние дни осени на лугах Тирисфаля. Стража тоже была наготове, бдительно следя, чтобы не было несчастных случаев, которые могут произойти, когда большое количество людей собирается в одном месте. Но Артас не думал, что нынче будут какие-нибудь проблемы. Когда он вышел из дворца, одетый в тунику, брюки и плащ ярких осенних оттенков, толпа взорвалась приветствиями. Он выдержал паузу и помахал зрителям, принимая их аплодисменты, затем повернулся и протянул руку Джайне.

Она немного удивилась, но улыбнулась, и теперь крики возносили ее имя к темнеющему небу так же, как и его. Артас и Джайна подошли к гигантскому плетеному человеку. Артас поднял руку, прося тишины.

– Мои соотечественники, я присоединяюсь к вам на праздновании наиболее почитаемой ночи – ночи, когда мы вспоминаем тех, кто больше не с нами, и когда мы отрекаемся от того, что сдерживает нас. Мы сжигаем чучело ивового человечка как символ уходящего года, подобно тому, как фермеры сжигают остатки прошлого урожая на своих полях. Пепел кормит почву, и этот обряд кормит наши души. Я рад видеть, что сегодня вечером здесь собралось так много народу. И я рад предложить почетную роль по сожжению плетеного человечка леди Джайне Праудмур.

Глаза Джайны расширились. Артас повернулся к ней, злорадно ухмыляясь.

– Дочь адмирала и героя войны Даэлина Праудмура, когда-нибудь она станет сильным магом. Поскольку маги – мастера огня, думаю, будет правильно, если именно она зажжет нашего плетеного человечка этой ночью. Вы согласны?

Восхищенные собравшиеся одобрительно зашумели, как и предполагал принц. Артас поклонился Джайне, затем наклонился к ней и прошептал: “Покажи им маленькое представление – им обязательно понравится”.

Джайна незаметно кивнула, затем подошла к толпе и помахала ей. Крики толпы стали еще сильней. Она заправила локоны волос за уши, слегка обнаружив свое волнение, а затем сосредоточилась. Она закрыла глаза и подняла руки, шепча заклинание.

Джайна надела на праздник платье огненных красных, желтых и оранжевых оттенков. Когда маленькие шары пламени, появившиеся в ее руках, стали сиять все ярче и ярче, Артасу на мгновенье показалось, что Джайна сама стала воплощением огня. Она держала огонь в своих руках с такой непринужденностью, спокойствием и мастерством, что он понял: те дни, когда она плохо контролировала свои заклятья, давно уже прошли. Она не собиралась "стать" сильным магом; она уже была таковым, хоть и не обладала титулом.

И затем она протянула обе руки вперед. Шары огня помчались, словно пули из ружья, к огромному соломенному чучелу. Ивовый человечек вспыхнул сразу, толпа поначалу затихла, а потом взорвалась в дикой овации. Артас усмехнулся. Плетеный человечек ни разу не загорался столь быстро, когда его поджигали обычным способом.

Джайна открыла глаза на звук публики и помахала всем, восхищенно улыбаясь. Артас опять наклонился и прошептал: “Захватывающе, Джайна”.

– Ты же просил, чтобы я показала им маленькое представление, – ответила она ему, усмехаясь в ответ.

– Так и есть. Но это было чересчур хорошо. Боюсь, теперь они наверняка потребуют, чтобы ты зажигала плетеного человечка каждый год.

Она обернулась и посмотрела на него.

– А разве это проблема?

Сияние от сверкающего огня танцевало на ней, освещая ее оживленное лицо, ловя блеск золотой диадемы, украшавшей ее голову. Артас задержал дыхание, рассматривая ее. Она всегда любовался ей – она понравилась ему с того самого момента, как они повстречались. Она была его подругой, верным товарищем и объектом будоражащего кровь флирта. Но сейчас он ничего не мог поделать, кроме как смотреть на нее буквально в новом для себя свете.

Потребовалась минута, чтобы он вновь обрел дар речи.

– Нет, – сказал он нежно. – Нет, это не проблема.

Они присоединились к танцующим у костра людям, обмениваясь рукопожатиями и поздравлениями с народом и не на шутку перепугав охрану. А затем они вообще повергли исполнительных охранников в шок, растворившись в толпе и ускользнув от всех незамеченными. Артас повел ее через задние коридоры к частным жилым помещениям дворца. Как только их дорогу пресекали снующие слуги, сокращающие себе путь до кухни, парочка сливалась с темной стеной и тихо стояла там в течение нескольких долгих секунд, пока опасность не минует.

Так они пробрались в покои Артаса. Он захлопнул дверь, прислонился к ней и обнял Джайну, страстно целуя ее. Однако именно она, застенчивая и прилежная, прервала поцелуй и двинулась к кровати, ведя его за руку. Оранжевое зарево от пылающего плетеного человечка до сих пор танцевало на их коже.

Он последовал за ней, изумленный, словно все это было во сне. Они встали возле кровати, сжимая друг другу руки так сильно, что Артас забеспокоился, а не сломаются ли ее хрупкие пальцы в его хватке.

– Джайна, – прошептал он.

– Артас, – почти простонала она и поцеловала его снова, ее руки выскользнули из объятий и сжали его лицо. Его голова шла кругом, он так желал ее, что почувствовал себя внезапно лишенным чего-то важного, когда она отдалилась. Ее дыхание на его лице было слабым и теплым, когда она прошептала: "Я… мы готовы к этому?”

Он хотел было ответить ей легкомысленно, но понял, что она имела в виду. Он был более чем готов провести оставшуюся часть своей жизни с этой девушкой, отдав ей сердце. Он отказался от прекрасной Тареты, а она была даже не первой, кому он сказал "нет". Джайна, как он знал, была еще менее опытна, чем он, в подобных делах.

– Я готов, если только ты готова, – хрипло прошептал он, и когда он снова склонился для поцелуя, то увидел, как знакомые ему морщинки беспокойства пересекли ее лоб. – Я уберу их поцелуем, – поклялся он, опуская ее на кровать рядом с собой. – Я сделаю все, чтобы все твои волнения ушли навсегда.

Позже, когда плетеный человечек, наконец, сгорел дотла, и когда единственным светом, заливающим спящую фигуру Джайны, стало спокойное сине-белое сияние луны, Артас все еще лежал с открытыми глазами, проводя пальцами по ее телу и поочередно размышляя, куда это все их приведет и как он был счастлив в этот момент.

Он не бросил ветвь в огонь, ибо не желал избавляться ни от чего из того, что у него было. Не желал он отказываться от чего-либо и теперь, подумал он, нагнувшись, чтобы поцеловать ее. Джайна проснулась с нежным вздохом, достигшим его ушей.

– Похоже, никто не может отказать тебе ни в чем, – пробормотала она, повторяя слова, которая сказала ему в день их первого поцелуя. – И я – меньше всего.