Мерле и повелитель подземного мира - Кай Майер Страница 22

— Ты что тут задумал? — зло спросил Дарио. Хочешь сбежать отсюда?

Серафин спокойно выдержал его свирепый взгляд. Он обычно не выходил из себя, когда на него кричали. Крик — это признак слабости.

— Задумал то, о чем говорил. До нашей вылазки мне надо кое-где побывать. Не беспокойся, «генерал» Дарио. Я не собираюсь дезертировать из твоей геройской армии.

Дарио кипел от ярости и едва сдерживался, чтобы не наброситься на Серафина с кулаками.

— Так дело не пойдет, — он немного поубавил тон, хотя продолжал злиться. — Ты не можешь удирать куда-то на целых два часа, когда мы готовимся напасть на Дворец дожей…

Серафин его перебил:

— Может, тебе и надо готовиться, а мне — нет. Вы сами меня просили помочь, — он сделал ударение на последнем слове, — помочь вам, потому что знаете, что я единственный, у кого есть хоть какая-то возможность проникнуть во Дворец. Так что помни, Дарио, условия у нас такие: я проникаю во Дворец, а тот, кто пойдет со мной, будет делать только то, что я скажу. Кто мне не подчинится, или тут останется, или в первые же минуты там отдаст Богу душу.

Серафин специально выбирал выражения, а голос его звучал нарочито сурово. Только так можно было осадить Дарио. Кроме того, ему надоели пустые препирательства и болтовня.

— Твои способности всем известны, — сказал Дарио, с трудом подавляя желание двинуть Серафина в ухо. — Только…

— Извини. Мои способности — это все, что у вас имеется. — И Серафин кивнул на группку защитников города, собравшихся в зале Анклава.

Там толпилось с дюжину мальчишек его возраста или даже младше. Многие попали сюда прямо с улицы. Все они жили, как умели, бродяжничали, воровали и оставляли в дураках городских гвардейцев. На некоторых были старые лохмотья, а те, кому удалось приодеться здесь, в доме сфинкса, выглядели очень живописно, чтобы не сказать смепшо: в разноцветных рубахах и в разной длины штанах. Такие странные пестрые костюмы больше походили на маскарадные наряды, чем на обычную одежду. Серафин только потом понял, что все эти вещи относились к прежним эпохам и были извлечены из старинных сундуков и темных кладовых в доме женщины-сфинкса. И он снова спросил себя, сколько же времени живет Лалапея в Венеции. Сама она так и не ответила ему на этот вопрос.

У Дарио хватило ума взять себе штаны и рубашку из темно-лилового вельвета, чтобы ночью слиться с темнотой. Остальным, кто об этом не позаботился, не удастся участвовать в военной операции. Они об этом еще не знали, Серафин уже так решил для себя. Он не мог полагаться на тех, кто не думает о деле всерьез.

— Ты не думаешь о деле, — сказал Дарио, словно угадав мысли Серафина и обратив против него его же собственный аргумент. — Мы не можем на тебя положиться, ты все время помышляешь о чем-то другом.

— Потому-то мне и надо отлучиться. — Серафин старался не смотреть на ребят, которые молча прислушивались к каждому их слову. — Для того чтобы не думать ни о чем другом, кроме предстоящей ночи, мне нужно уладить одно важное дело. Иначе это будет меня отвлекать.

— И какое же такое важное дело?

Серафин колебался. Почему Дарио к нему пристал? Вряд ли он хочет его, Серафина, выставить трусом перед остальными. Дарио не оспаривает и главенствующей роли Серафина в предстоящей вылазке (Серафин первый назвал Дарио «предводителем», да и вообще предпочитал никогда не лезть в вожаки и действовать в одиночку). Нет, Дарио просто-напросто сгорал от любопытства. А может быть, даже догадывался о том, что собирается предпринять Серафин. И чувствовал себя немного не в своей тарелке.

«Наверное, Лалапея ему обо всем рассказала, — продолжал раздумывать Серафин. — И он все же хочет, чтобы меня считали дезертиром, хотя его самого что-то гложет. Наскакивает на меня, а в душе зол на самого себя».

— Мне надо пойти на канал Изгнанников, — сказал он и посмотрел Дарио в лицо. Интересно, как тот отзовется на такое сообщение: будет удивляться, негодовать или злиться?

Но, к удивлению Серафина, Дарио вдруг растерялся.

— Чего тебе там делать? — Его голос звучал теперь тихо и настороженно. Остальные ребята стали перешептываться.

— Нужно побывать у Арчимбольдо, в мастерской волшебных зеркал, — ответил Серафин, — посмотреть, как он там живет, как Унка, а самое главное, не случилось ли чего с Юнипой. — Он понизил голос, чтобы его мог слышать один Дарио. — Мне надо их оттуда вывести и спрятать в надежное место. Иначе в самое ближайшее время им будет плохо. Арчимбольдо тоже ничто не спасет.

Дарио смотрел на него, прищурившись, стараясь понять, что он затевает.

— Кто-то хочет убить Арчимбольдо?

Серафин кивнул.

— Боюсь, к этому все идет. Не могу себе представить, что он им отдаст Юнипу. Но если он откажется, они его прикончат.

— Отдаст? Кому? Египтянам?

Серафин положил руку на плечо Дарио и подтолкнул его в соседнюю комнату, подальше от остальных, где можно было бы поговорить без помех.

— Нет, не египтянам, — сказал он.

— А кому же?

Серафин задумчиво смотрел в окно. Улица уже погрузилась в темноту. Этой ночью им предстояло проникнуть во Дворец дожей. Как донесли лазутчики, Фараон прибыл туда несколько часов назад. До нападения на Дворец Серафину надо было спасти Юнипу, Арчимбольдо и Унку. Все остальное, даже борьба с египтянами, казалось ему в эту минуту незначительным и второстепенным.