Тэйла. Принцесса на неделю - Елена Каламацкая Страница 22

Выбранная таверна блистала чистотой и ухоженностью. В просторном общем зале стояли выскобленные столы с лавками, букетики цветов на подоконниках придавали помещению домашний вид. В углу находилось небольшое возвышение, что-то вроде сцены. Во всём чувствовалась рука хозяина. Народу было немного.

Короля и его сопровождающих здесь знали. На границе они бывали часто. Поэтому заселение прошло в тёплой и дружественной обстановке.

Хозяин таверны — здоровый, плотный мужчина с доброй улыбкой, очень обрадовался постояльцам. Он представился Её Величеству Брайном и, без лишней суеты, отдал приказы помощникам. Гостей без промедления проводили в их комнаты. Путешественники решили сначала привести себя в порядок, а потом поужинать.

Королева с пажами вселилась в стандартный номер. Две кровати, стол, шкаф. Только здесь всё было добротнее и чище. После водных процедур мальчишки убежали исследовать новую территорию. Сидеть в четырёх стенах им не давала неиссякаемая детская энергия.

С большим удовольствием, приняв ванну, Тэйла надела белую рубашку, чёрные брючки и тёмно-серую жилетку длиной до середины бедра. Гардероб не радовал разнообразием, но, увидев себя в зеркале, девушка улыбнулась. Каштановая волна волос, зелёные глаза, розовые губы и милое личико. Очарование юности не под силу испортить даже чёрно-белой палитре. Главное, что не розовый.

Заплетя от висков две тонкие косички, закрепила их на затылке, оставив остальные волосы свободно спускаться по спине. Делая незамысловатую причёску, Тэйла вдруг ухватила мысль, которая последнее время крутилась в голове.

— Кузя, леший сказал, что в горах есть горный дух. Ну, ты ведь можешь с ним пообщаться, или тебя горы тоже не пропустят?

— Не знаю, — озадаченно ответил молоденький домовой. — Как-то не думал об этом. Горы-то пропустят, там же магический источник, а с духом не встречался, ни к чему было.

— Попробуешь? — с надеждой спросила девушка.

— Да куда ж я денусь? Попробую, конечно, — заверил Кузя.

— Вот и хорошо! Пойдём ужинать. Пока наши детки не разнесли таверну.

Посетителей в зале ощутимо прибавилось. Присутствие общительных мальчишек чувствовалось, стоило только посмотреть на незнакомых мужиков, азартно играющих в "камень, ножницы, бумага".

Тэйла направилась к столу, за которым устроились знакомые и уже ставшие родными люди.

— Почему столько народа? — поинтересовалась девушка.

— Ну, как же! — принялся объяснять маркиз. — Его Величество пожаловали с Её Величеством! Грандиозное событие для Приграничного. Скоро здесь полгорода соберётся. А ещё известный бард, сладкоголосый Силиэль, будет выступать. Он тут как раз проездом, можно сказать, повезло местным!

Желающих собраться сегодня в "Весёлом рыцаре" было предостаточно, но хозяин твёрдой рукой прекратил это безобразие. Их Величества не должны ютиться в тесноте! Для тех, кто пришёл позже, просто вынесли лавки и открыли окна.

Ужин был великолепный! Тэйла не уставала нахваливать повара, коим оказалась жена Брайна, от смущения хватающаяся за сердце.

Со сцены зазвучала музыка и, повернув голову, попаданка увидела гитару. Она так обрадовалась знакомому инструменту, что того, кто её держал, заметила лишь, когда бард запел. Высокий стройный мужчина с длинной белоснежной косой напоминал эльфа. Ну, насколько Тэйла представляла эльфов из фэнтези. "На четверть эльф", — шепнул Кузя. Голос у барда был действительно прекрасный! Вот только любовная баллада навевала тоску и сон. Она меня не любит — я страдаю. И всё это печально, тоскливо и долго.

— Кузя! — прикрывая рот ладошкой, позвала девушка. — Ты из дворца, случайно, не прихватил гитару?

— А ты умеешь? — удивился домовой. — Знал бы, отнял бы у придворных музыкантов.

— Это называется воровство, дорогой! Хорошо, что не знал.

Баллада закончилась, и сладкоголосый Силиэль, сорвав аплодисменты, обратился к королеве:

— Ваше Величество! Вам не понравилось?

"Вот наглец! Нарывается на комплименты! — зло подумала попаданка. — Хотя, я ведь могу и голову отрубить! Смелый, да? Как я себя сейчас поведу — так и прославлюсь. Он же и поспособствует, песню сложит".

— Нет, — честно ответила Её Величество.

Таверна затихла. Ругать бардов было не принято. Обидятся и петь вообще перестанут или такое споют! Силиэль замер, а Тэйла спокойно сказала:

— Песня должна нести смысл. В вашей балладе его не было. Пастух влюбился в принцессу, но она ему не ответила взаимностью. А должна была? Он страдает. Он чего ждёт? Что принцесса прибежит к нему? Вы серьёзно? Почему он ничего не делает? Совершил бы подвиг ради любви, был бы в вашей балладе смысл. А так, что мы имеем? Пастух — нытик. Кому он нужен?

Народ постепенно задумывался — и надо же, как они раньше не замечали эти глупости?

— Если я захочу конфетку и начну ныть, она прилетит ко мне? — спросил Шон, и посетители "Весёлого рыцаря" дружно рассмеялись.

— Зачем воспевать безответную любовь? Столько песен можно сложить о любви. О любви к цветам, животным, детям, родителям. К Родине, наконец! — продолжила королева. — Сейчас я расскажу вам балладу о настоящей любви.

И в притихшей таверне начался театр одного актёра.

Из вереска напиток,

Забыт давным-давно,

А был он слаще мёда

Пьянее, чем вино.

Люди внимали каждому слову королевы, боясь пошевелиться. Баллада завораживала, будила воображение.

Старость боится смерти,

Жизнь я изменой куплю.

Дружное "ох" проносилось по таверне. Возмущение и презрение витали в воздухе. Как он мог?

Тайну давно бы я выдал,

Если бы сын не мешал.

Мужчины сжимали кулаки и скрипели зубами. Дети хлопали глазами, открыв рот. Женщины плакали.

— Правду сказал я, шотландцы,

От сына я ждал беды,

Не верю я в стойкость юных,

Не бреющих бороды.

А мне — костёр не страшен,

Пускай со мной умрёт

Моя святая тайна -

Мой вересковый мёд!

Тэйла подумала, что это ещё одна её маленькая победа. Королева не дала себя в обиду. Королева показала своё отношение к жизни. Пусть попробуют её не уважать.

Звенящую тишину таверны нарушил детский голосок.

— Так он специально это сделал? — удивился Берт. — Побоялся, что сын расскажет?

И народ принялся обсуждать неслыханную ранее историю. Молодые уверяли, что тоже умеют хранить тайны, пожилые снисходительно объясняли, что жизни они не знают, и неведомый шотландский король не пощадил бы никого. Тэйла уже раздумывала, а не пойти ли ей спать, когда к ней опять обратился неугомонный сладкоголосый.