Выбор оружия - Андрей Левицкий Страница 22

- Ты как себя чувствуешь? - на всякий случай спросил я, возвращаясь к двери.

Пригоршня неуверенно поднял руку, коснулся лба. Сказал:

- Ну… нормально, в общем. Плечо не болит, и вообще ничего не болит. Будто онемело все, хотя вроде конечностями свободно двигаю.

- А в голове что?

- В голове… радостно в голове, - признался он. - И какой-то бред на ум всю дорогу лезет.

- Ты, главное, его контролируй.

- В смысле?

- В смысле, не поддавайся безумным мыслям. Ты должен понимать, что это бред, что он лекарством вызван, обезболивающим. Пока ты это помнишь, осознаешь - до тех пор ты его контролируешь. Пусть себе лезут всякие мысли, нужно не забывать, откуда они, тогда нормально будет.

- А, понял. Нет, я не забываю, в порядке все.

- Ну и хорошо.

- Я знаю, где мы, - объявил вдруг напарник.

- Серьезно? И где?

- Это - бродячая база. - Я поморщился.

- Типа пропавшего взвода, что ли? Опять сказочки твои…

- Не сказочки! - возразил он с вызовом. - Про базу - не такая история интересная, как про взвод, но… Вернее, тут и истории-то нету особой. Так просто: есть база, которую вояки в Зоне секретно отстроили для каких-то хитрых экспериментов. Не то они на ней свое глубоковакуумное оружие собирались усовершенствовать, не то еще чего. И в какой-то момент она у них пропала. Ну то есть исчезла вся начисто, связь оборвалась, а когда туда вертолеты послали, так только складку такую, трещину в земле увидели, узкую, но длинную и прямую необычайно. А потом, значит, база в другом месте объявилась, через год сталкеры на нее случайно наткнулись, недавно, может, несколько месяцев назад. Но уже брошенная, людей нет, и эта… обветшалая вся. Как-то весть до вояк дошла, и они туда быстро опять вертолеты прислали. Высадилась команда десантников из десяти человек, осмотрели все - пусто. По рации все разобъяснили, им сказали, что сейчас спецов каких-то с Кордона пришлют, с приборами, чтоб там все измерить, - прилетают спецы… Нет базы. Исчезла вместе с десантниками, будто ее кто-то взял и в другое место перенес. Ну и так она потом то пропадала, то возникала в разных местах, но появлялась все реже.

- А темные эти, значит, - те самые десантники, которые до сих пор здесь бродят, одичалые? - спросил я.

Пригоршня помотал головой.

- Не, не похожи. Хотя кто их знает, может, и они. На одном вон берет был десантный…

- Ну тогда их темными сталкерами называть нельзя, при чем тут темные группировки?

- Да какая разница, как мы их называем? Похожи на темных - и ладно.

- Хорошо, значит, следует нам отсюда выбираться… а как - не знаю. На той стороне барака вроде дверь открытая. Кажется, свет сквозь нее падает. Но как туда попасть…

- Вдоль стен никак, да? Я покачал головой.

- Нет. Затянет тут же.

- А до потолка не долезть? Нету там лестниц нигде?

- Нет, нету лестниц.

- Хреново это.

- Ага.

Мы помолчали.

- А я однажды видел, как мужика каруселью закрутило, - объявил напарник. - Неподалеку от бара Курильщика, кстати. Не знаю, кто это был, раньше не видел. То ли он там в карты проигрался совсем и начал буянить, а ему накостыляли, то ли еще что - без понятия. Я, в общем, сзаду к ним подходил как раз, через рощу, откуда там эта карусель взялась - ума не приложу, место-то вроде чистое, всем знакомое… Но проросла, короче, за ночь. Я и не заметил, сам бы в нее попал, но тут этот полоумный выскакивает с ревом - почти голый, в ссадинах, лицо в крови, орет что-то… Выбежал, в общем, из бара и деру через рощу дал, будто за ним кровосос гонится. Сзади Кривой появился и пару парней, подручных его. А этот прям на меня бежит. Вижу, Кривой из-за спины его мне маячит: мол, задержи гаврика, у нас с ним разговор не закончен… Я как раз успел подумать: помогать им или нет? Не очень-то я Кривого люблю… Когда - бабах! - и мужик этот прям в карусель влетает. Она его в воздух сразу вздернула, закрутила, повращала чуток, а потом… Хорошо, ты мне уже тогда рассказывал, как карусель работает, и я на землю упал. Потому что мужика того на части… Ну, как все равно если по ореху молотком со всей силы. Или нет, эта… - должно быть, мозги Пригоршни работали все же слегка наперекосяк под действием обезболивающего, потому что он вдруг разродился поэтическим сравнением, к которым отродясь таланта не имел: - Короче, развалился мужик на части, как мокрый батон. Надо мной так и свистнуло, хорошо, я плашмя лежал, а то б пришлось куртку новую менять, а могло и глаз выбить его почкой или там ребром - ребра-то как бумеранги разлетелись, понимаешь… А вот еще мозги его…

- Ладно, ладно, хватит! - перебил я. - Вот это самое нас и ждет, если мы вдоль стены попробуем пройти.

- А назад никак?

С этими словами напарник поднялся и выглянул в окно. Я посмотрел во второе. Нашим взглядам предстала живописная картина того, что может сотворить кристалл с человеческими телами в замкнутом пространстве. Тела эти - их там было с десяток, если не больше, - висели теперь по всему помещению на разной высоте, а некоторые вообще прижатые к потолку, нанизанные на лучи артефакта, как куриные окорока на шампуры. Руки и ноги безвольно свисали к полу, обильно забрызганному кровью. Стены тоже были в крови. Неприятное зрелище, меня даже замутило слегка, потому что там виднелись не только конечности, но и внутренности. Отвернувшись, я ткнул пальцем в ртутный луч, просунувшийся сквозь окно на эту половину барака.

- Имей в виду, эти штуки хуже, чем плавники у акул.

- А какие плавники у акул?

- Я не щупал, но говорят, наждачные очень. А еще поверхность у лучей ядовитая. Чуть коснешься, сразу ожог, как от серной кислоты.

- Да и так ясно, что не пройти, - заключил Пригоршня. - Той стороны, где дверь, даже и не видно теперь. Что делать, Андрюха? Или тут пересидим? Сколько, ты говорил… трое суток? Не, не годится. Трое суток тут куковать, под стеной… и жрать нечего, и пить…

- К тому же карусели имеют свойство иногда спонтанно увеличиваться в размерах.

- Спонтанно… Своим ходом, что ли? Эк ты меня подбодрил! Но тогда, может… Или… Елки-палки, так что ж нам теперь делать?! - до него наконец начало доходить то, что я понял уже некоторое время назад: положение стало чуть ли не хуже, чем когда мы прятались от темных в другой части барака. Угроза иная, а так - по-прежнему ничего хорошего. Пока напарник что-то бормотал, я вновь присел, размышляя. Когда он наконец заткнулся, сказал:

- Один выход только вижу.

- Какой? - обрадовался Никита, привыкший, что в подобных сложных ситуациях я беру на себя, так сказать, стратегическое планирование, а он - наиболее рискованную, силовую часть практического воплощения моих планов и тактическое руководство нами обоими во время этого воплощения. Такое распределение ролей устраивало и его и меня, к тому же оно до сей поры неизменно приводило к положительным результатам… В смысле, оба мы все еще были живы.